Как помочь ребёнку сохранить психическое здоровье?

Разбираемся вместе с Мариной Денисовой, клиническим психологом, системным семейным терапевтом, педагогом-психологом ГБУ АО «Центр «Надежда».

«Ребёнок стал другим»

– В моей практике если не каждое второе, то каждое третье обращение в ситуации какого‑то кризиса — это подростки в депрессии, — говорит Марина Денисова. — Родители приходят на консультацию: «Ребёнок стал другим». И спектр этого «другого» может быть очень разным. Но одна из самых распространённых жалоб — потеря контакта. Нарушение эмоциональной связи с ребёнком.

«Мы раньше много общались… У нас были общие дела. А теперь он ничего не хочет». «Ей ничего не интересно… Она со мной почти не разговаривает». Может нарушиться поведение — от ухода из дома до каких‑то «страшных» высказываний. Происходит снижение когнитивных функций — «стал хуже учиться».

Но, обозначив проблему, многие родители, по словам психолога, видят лишь «верхушку айсберга». Полагают, что эти проявления — особенности подросткового периода и ребёнку надо просто «собраться, взять себя в руки и перестать лениться».

– В психологии есть такой термин «ангедония» — снижение интереса к тому, что увлекало раньше, — говорит Марина Денисова. — «Я ничего не хочу…» При депрессии подобное снижение проявляется очень ярко. Раньше было много друзей — перестал общаться. Раньше по математике и русскому языку были четвёрки-пятёрки — теперь сплошные двойки. Ещё недавно быстро всё успевала, а теперь «сидит до вечера» — дело не двигается.

Может снизиться или, наоборот, увеличиться аппетит, возникают проб­лемы со сном, — перечисляет Марина Денисова. — В этом возрасте и так происходит смещение в «режим совы» — подростки позже встают и позже ложатся. Но нарушения при депрессии, скорее, про бессонницу и сложности с засыпанием. «Я проснулся посреди ночи и не мог уснуть». «Лежу весь день и не могу встать, даже пальцами пошевелить тяжело». Иногда возникают сложности и с личной гигиеной. Но не потому, что «не хочу мыться и зубы чистить» — нет сил. Депрессия — это болезнь, которая требует своего лечения.

«Представь, что ты телефон…»

– На консультацию обратилась мама с мальчиком 13 лет, — рассказывает Марина Денисова. — «Сын нахватал двоек и не хочет ситуацию исправлять!» Со слов мамы, уговоры не помогают: «Может, хоть вас послушает…»

При первой же беседе мы обратили внимание на то, что у мальчика замедленный темп речи. Он практически не поддерживал зрительный контакт, прятался за объёмной чёлкой. Говорил в пол и выглядел уставшим.

Когда ему предложили оценить уровень собственного заряда — «представь, что ты телефон» — он отметил, что утром, когда просыпается, заряжён «процентов на двадцать». В школе, в первой половине — «процентов на сорок». А после — снова падение до утренних значений. И только к вечеру небольшой подъём — «сорок-пятьдесят процентов». То есть о полной зарядке «телефона» речь не шла вообще.

Утренняя усталость и отсутствие энергии в течение дня, по словам Марины Денисовой, может свидетельствовать о различных дефицитах, начиная от дефицита витамина D, железа, магния… Работа психолога — подобные маркеры не просто заметить, но и дать «обратную связь», замотивировать семью искать помощь. Это может быть направление к терапевту, эндокринологу, психиатру.

И, по словам психолога, если при упоминании терапевта родители откликаются достаточно бодро, то информация о необходимости обратиться к психиатру, чтобы исключить психиатрические составляющие проблемы, вызывает часто травматичное переживание.

– Существует стигма, что обращение за психиатрической помощью — «метка» на всю будущую жизнь, — говорит Марина Денисова. — Но разовый депрессивный эпизод точно не попадает в перечень заболеваний, при которых пациента ставят на какой‑либо учёт.

Семью этого мальчика нам удалось мотивировать обратиться к психиатру. У подростка была диагностирована депрессия — назначено лечение, которое он получал на фоне психологического консультирования. И ситуация начала меняться в лучшую сторону — помощь была оказана вовремя.

«Всё ведь было хорошо…»

Но депрессия у подростков, отмечает психолог, может «долго маскироваться». Внешне ребёнок может выглядеть вполне обычно, даже быть весёлым.

– Только что был здесь, шутил и улыбался, а потом вышел и совершил непоправимый поступок, — говорит Марина Денисова. — И близкие недоумевают: «Всё ведь было хорошо…»

Внутренние переживания часто связаны с чувством сильнейшего одиночества, вины, собственной никчёмности. При этом многие подростки, с которыми работаю я, по их признанию, старались оградить своих родителей: «Ничем не делюсь с мамой, потому что она будет волноваться».

Конечно, подросток учится брать ответственность, принимать собственные решения — таков формат взросления. А задача родителей — немножко отойти от главенствующей роли. Но важно, чтобы рядом с подростком всё‑таки оставался взрослый — стабильный и надёжный.

Это может быть кто‑то из родственников, друзей, с кем ребёнок давно общается и кому доверяет. Значимый взрослый из его окружения — тренер, репетитор, руководитель кружка — тот, кто в случае чего сможет поддержать подростка.

Помогите ему увидеть этот «ориентир». Дайте возможность поддерживать такие отношения. Не подрывайте авторитет, чтобы ребёнок не попал в ситуацию некой дуальности, когда ему, например, кажется, что учитель истории Сергей Николаевич «так интересно рассказывает», а дома отмахиваются: «Да он же ещё молодой… Что он там, вообще, в истории понимает?»

«Кто виноват?»

Подростковую депрессию, по словам психолога, родители тоже нередко ставят под сомнение: «Ну какая ещё депрессия? Откуда она взялась?»

– Признать, что моему ребёнку действительно плохо — сложно, — говорит Марина Денисова. — Потому что у родителей почти всегда есть собственное чувство вины. И раз с ребёнком «что‑то не так», то «виноват я».

Но депрессия ребёнка — не вина родителя. У этого состояния могут быть биологические, физиологические предпосылки. Но может быть и так, что никаких предпосылок нет. Просто организм почему‑то перестал вырабатывать необходимый гормон в той «дозировке», которая нужна.

Да, бывает, что состояние связано с какими‑то травматическими ситуациями, которые могут запустить механизм развития депрессии. Но часто такой ситуации тоже не было. И винить себя крайне неэффективно. Важнее быть поддерживающим родителем: «Мы вместе справимся, обратимся за помощью. Я с тобой».

Одна из распространённых ошибок, по словам психолога, — «родители не о том переживают». А порой даже тормозят обращение ребёнка за помощью.

– У нас в практике много таких случаев, — рассказывает Марина Денисова, — когда сам подросток говорит: «Мама, я хотел бы сходить к психологу…» А мама под различными предлогами визит этот откладывает. Боится социального осуждения: «Вдруг все узнают…» И это тоже стереотип, который, к слову, больше свойственен взрослым. У детей подобного «страха» сегодня нет. Например, среди моих клиентов-подростков практически все не скрывают, а, наоборот, делятся с друзьями тем, что ходят к психологу.

Командная работа

– Депрессивные эпизоды, благополучно разрешённые в подростковом возрасте, если всё было вовремя замечено и вылечено, могут никогда в жизни больше не появиться, — говорит Марина Денисова. — Но важно помочь ребёнку поменять паттерны поведения, какие‑то ошибочные установки. И это тоже работа командная. Потому что, если только пропить антидепрессанты и не заниматься психотерапией, психологическим сопровождением, через какой‑то период есть риск наступить на те же самые грабли.

По словам психолога, не только депрессия, но и любое состояние, создающее проблемы в повседневной жизни, мешает ребёнку выполнять свои дела, отвлекает, уводит куда‑то мысленно и отбирает силы, — критерий того, чтобы обратиться за помощью.

– Каков алгоритм действий? Первое — определите себе срок — например, две-три недели, — советует Марина Денисова. — Если за этот период симптомы и проявления не идут на спад, а наоборот, нарастают, становится меньше светлых промежутков — этого достаточно, чтобы принять решение.

Как вариант — обратиться к школьному психологу. В этом случае его роль заключается в том, чтобы собрать анам­нез, оценить обстановку и сориентировать, перенаправить к необходимому специалисту. В Архангельске, например, можно обратиться в отделение психиатрической помощи детям на Набережной Северной Двины, 95. Можно обратиться в наш центр «Надежда» — записаться на консультацию к психологу.

Но прежде, конечно, важно поговорить со своим ребёнком: «Я вижу, что ты давно грустная… Я заметила, что тебе больше ничего не хочется… Я переживаю о твоём состоянии. Позволишь мне тебе помочь? У меня есть предложение…» Не надо давить, нагнетать — говорите спокойно, дружелюбно, используйте «я-сообщение». Самое главное — сделайте шаг навстречу. И следующий этап — обращение за помощью.

«Для себя любимой»

По словам клинического психолога, в этот момент родителю важно позаботиться не только о ребёнке, но и о себе.

– Вспомните то самое правило про «маску в самолёте», — говорит Марина Денисова. — Если вы не обеспечите «маской» себя, вы не сможете позаботиться о ребёнке, которому в момент депрессии совершенно точно нужна ваша поддержка.

У меня в практике была история, когда мама привела на консультацию десятилетнюю дочку: «У неё депрессия!» А в итоге, при оценке семейной ситуации, выяснилось, что в депрессии находится мама.

Кода родитель начинает больше тревожиться, переживать, винить себя — ему надо с кем‑то разделить свои чувства. Но этим «кем‑то» не должен быть ребёнок.

– Это такой опасный момент, — говорит Марина Денисова, — когда родитель пытается разделить своё состояние с ребёнком. И как бы сливает на него собст­венную тревожность. Но подросток себя‑то тяжело выдерживает. А взрослого точно «не вывезет».

Как быть? Искать другого взрослого — обратиться за помощью к психологу, к подруге, к своей второй половинке, к собственным родителям. Делиться с ними, но не с ребёнком.

– Ребёнок делится с мамой — и работает это только в одном направлении, — подчёркивает Марина Денисова.

Позаботиться о себе, по словам психолога, важно и с точки зрения физиологических составляющих.

– Если вы постоянно не высыпаетесь, недоедаете, — говорит Марина Денисова, — о какой стабильности речь? Наполняться надо и положительными эмоциями! Иметь какую‑то часть жизни «для себя любимой» — вне семьи и работы. Это может быть что угодно — тренировки в спортзале, мастер-классы по плетению корзин, вышивание котиков или просто прогулки на природе, когда вы обнимаете деревья. Главное — находить на это время.

Есть простой тест, я его часто провожу с родителями подростков. Предлагаю представить, что в сутках 26 часов. Как потратить дополнительное время? Идеальный ответ — использовать его на что‑то, действительно, ресурсное.

Но, если первое, что приходит в голову, — буду спать, лежать на диване, чтобы меня никто не трогал — это тоже маркер. Возможно, пока не про депрессию, но про выгорание и собственные дефициты точно.

Печенюшка с пожеланиями

– Могу понять родителей, которые признаются, что устали от мытарств с подростком: «Он всё время негативничает». Жить в таком напряжении, действительно, тяжело, — констатирует Марина Денисова. — Поэтому собст­венный «островок» безопасности, где можно отдыхать и заряжаться, — это важно.

Но такой «островок», по словам психолога, должен быть и у подростка.

– Даже если ваш ребёнок — ёжик колючий, он должен знать, что, несмотря на колючки, дома его будут обнимать, — говорит Марина Денисова. — И будут им дорожить. Подростки, особенно те, кто «оберегает» родителей от своих переживаний, часто не знают, что ценны для своей семьи. Не знают, что ими гордятся и любят их безусловно. Говорите своим детям почаще, как вы их любите. Говорите просто так, без повода.

Не получается словесный контакт? Пишите сообщения. Записочку на дверь комнаты сына наклейте: «Игорь, ты у нас самый крутой!» Вложите сердечко в тетрадку дочки: «Анечка, как же я тебя обожаю…» Конфета, печенюшка с пожеланием — вариантов много. Возможно, придётся немного потрудиться и что‑то ещё придумать, но это точно ваш вклад в дальнейшие благополучные отношения.

Подростковый период, действительно, отдаляет родителей от ребёнка — это нормально, — поясняет психолог. — Но если в этот момент окончательно разорвать связь, то дальше уже она не сможет восстановиться. Или восстановится, но будет «местами дырявая».

Когда ваш ребёнок вырастет и повзрослеет, а это обязательно произойдёт, то как он захочет поддерживать связь с вами, зависит и от того, как вы сейчас пройдёте этот период вместе.