Вместе с психологом: «Почему ты так сказал?»

Нанесение побоев, высказывание различных угроз… Подобных примеров в практике отделения медиации ГБУ АО «Центр «Надежда», к сожалению, немало. И пик такой агрессии, по словам специалистов, приходится на подростковый возраст — от 9 до 14 лет.

Фото героини предоставлено ГБУ АО «Центр Надежда»

«На ровном месте»

— Один из недавних резонансных случаев: двенадцатилетний мальчик в школе сломал однокласснику нос, — рассказывает психолог Ольга Клюшова. — Подошёл сзади, положил руку на затылок и припечатал к парте… Как потом выяснилось, все четыре года начальной школы над самим этим мальчиком издевались: били, портили одежду, давали обидные прозвища. К пятому классу он вырос. И ударил обидчика сам.

Но если бы взрослые вовремя обратили внимание на ситуацию, которая, по сути, тянулась несколько лет, ничего бы этого не произошло. Травлю упорно «не замечали», и случилось то, что случилось. На встрече мы спросили ребёнка: «В вашем классе такая обстановка неблагоприятная. Может, переведёшься в другую школу?» Родители были готовы его перевести, но мальчик ответил: «Нет, я никуда не пойду. Меня больше никто не трогает. Мне здесь хорошо». То есть он «компенсировал» ситуацию: унизил обидчика, физически наказал его… Произошёл переход из позиции жертвы в позицию жестокого обидчика. Но стало ли это решением проблемы? Безусловно, нет.

Как отмечают психологи, одна из самых распространённых — вербальная агрессия. Причём сталкиваются с ней дети не только в школе.

— Оскорбления, сплетни, злые шутки, употребление ненормативной лексики… Мама кричит сыну: «Вымой посуду!» И добавляет к «просьбе» далеко не ласковые слова. Ребёнок отвечает в той же тональности — агрессия заразительна. Или даже соглашается: «Да, я всё вымою…» Но не делает ничего. Вербальная агрессия при этом никуда не исчезает — переходит в пассивную, — поясняет Ольга Клюшова.

Причём сам ребёнок может даже и не осознавать, что проявляет скрытую агрессию. Возможно, и взрослые не всегда это понимают. Но диалога нет — напряжение растёт. И опять возникает конфликт «на ровном месте».

«Мы же заплатили…»

— Недавно в нашем центре разбирали историю: дети во дворе образовательной организации нашли бак с краской и решили «поиграть» в художников, — рассказывает Ольга Клюшова. — Покрасили перила, измазали стену и в итоге опрокинули бак, вылив краску. Нанесли материальный ущерб, который впоследствии возместили родители. Но сами дети в исправлении ситуации не участвовали никак. Даже не извинились. А родители на этом этапе не только подкрепили негативное поведение, но и не дали детям возможности принять и осознать ответст­венность.

«Мы же заплатили — проблема решена!» — по словам психолога, это одна из самых распространённых родительских ошибок. Но ситуация, если её не проработать, может лишь затихнуть на время, а в дальнейшем перерасти в более серьёзный конфликт. Поскольку «зёрнышко уже посеяно».

— Когда малыш топает ножками в магазине из‑за того, что мама не купила оранжевого крокодила — это тоже форма косвенной агрессии, — говорит Ольга Клюшова. — Конечно, ребёнок имеет право проявить чувства, «выпустить пар». Но важно, как родители реагируют — учат выражать эмоции конструктивным способом или закрепляют «истеричное» поведение.

Как быть? По мнению психолога, в первую очередь важно не потеряться самим. Спокойно, не обращая внимания на укоризненные взгляды окружающих, вывести или вынести малыша из «эпицентра событий» — дать продышаться, протопаться, прокричаться, но затем проговорить то, что произошло.

— Дать ребёнку понять, что «так не делается» и проблемы мы решаем по‑другому, — уточняет Ольга Клюшова. — Предложите свои варианты. Общаясь с детьми, не надо прятать и собственные эмоции. Ведь мама тоже может быть расстроенной и уставшей. Разговаривайте, проясняйте и с самого раннего детства учите сопереживанию: «Кошечке больно, бабушке тяжело…» Умение сочувствовать — это тоже важная часть для развития личности.

«Злиться можно!»

Ещё одна ошибочная установка, по мнению психолога: «Злиться нельзя!»

— Мы испытываем различные эмоции и злиться — это нормально, — говорит Ольга Клюшова. — Но свои чувства необходимо проговаривать, показывая ребёнку на собственном примере: «Я сейчас злюсь, потому что мне не нравится то, что происходит…» И, опять же, показывать, как в этой ситуации можно поступить — конструктивно выразить свой гнев. Если ваш подросток хлопает дверью и кричит: «Я тебя ненавижу!» — не стоит это тоже воспринимать буквально: «Ребёнок меня не любит!» Это лишь выплеск его эмоций. Но и делать вид, будто ничего не произошло, — тоже не надо. Когда эмоции улягутся, спокойно поговорите: «Что тебя так взволновало? Почему ты так сказал? Расскажи мне».

Другой момент, который, по словам психолога, часто остаётся недооценённым и незамеченным, когда детская агрессия «направляется на себя». И это не про то, что «я сам себя побил», хотя так тоже бывает. Аутоагрессия может принимать различные формы. Но самое страшное, когда поддерживают и закрепляют её родители.

– У нас была ситуация, — рассказывает Ольга Клюшова, — мама сама покупала сыну-подростку вейпы. Объясняла это тем, что ребёнок «не хочет быть белой вороной».

Десятилетний сын царапает себя иголкой — отец оправдывает: «Он тренирует болевой порог». А у мальчишки зашкаливает тревожность, не реализованы важные потребности. Заметили малейший порез, не связанный с какой‑либо травмой? Обращайтесь к специалисту! Не затягивайте ситуацию, чтобы она не переросла в более тяжёлое самоповреждающее поведение.

Иногда дети в состоянии стресса уходят в болезнь. Например, предстоит контрольная — «я что‑то себя плохо чувствую». Если часто улавливаете такие сигналы, видите подобные признаки — проясните, что на самом деле происходит. В практике нашего отделения была история — двенадцатилетний мальчик поконфликтовал с одноклассником. И отец этого ребёнка, вместо того чтобы конфликтную ситуацию разобрать, решил поговорить с мальчиком «напрямую». После «беседы» тот настолько испугался, что перестал спать. Совсем. Причём продолжалось это несколько недель — мальчик боялся рассказать родителям о том, что случилось, и ситуация едва не дошла до тяжёлого нервного срыва.

Под «крышечкой»

По словам психолога, если в семье принято решать конфликты криками и кулаками, ребёнок, как утёнок, запечатлевает: «Раз мама с папой так поступают — это правильно. Значит, можно и мне». «Высокая планка» как стиль воспитания, который вычерпывает все ресурсы, также разрушительна, как и гиперопека, когда ребёнка окружают чрезмерной заботой, контролем и не дают возможности развиваться самостоятельно: «Наблюдай и подчиняйся!»

— У нас был случай, — рассказывает Ольга Клюшова, — обратились педагоги школы, которые, по их словам, не знали, что ещё предпринять и сделать с ребёнком. Дома их уверяли: «Он у нас тихий и хороший. Помогает бабушке, не грубит». А в школе жаловались: «Срывает уроки, кричит, ведёт себя неадекватно». Но в семье не верили и считали, что на ребёнка «специально наговаривают». И тогда провели эксперимент — попросили бабушку незаметно понаблюдать за поведением внука во время урока. И когда она своими глазами увидела эти «две большие разницы» — испытала шок.

Если дома, по словам психолога, существует запрет на выражение эмоций: «Не кричи, не злись, не плачь!» — ребёнок растёт подавленным. Не знает, как проявлять свои чувства. И всё это копится, копится под «крышечкой», но однажды «крышечку» срывает…

— Но если работать только с одним ребёнком — эффекта не будет, — поясняет Ольга Клюшова. — Родителям также необходимо менять и своё поведение, выстраивать более доверительные и спокойные отношения, убирать сверхконтроль и критику.

И, безусловно, не шантажировать чувствами. Не наказывать молчанием: «Я не буду с тобой разговаривать, потому что ты совершил нехороший поступок…» Это тоже про насилие и агрессию. Конечно, если хотите, чтобы ребёнок в будущем вёл себя так же — игнорировал вас, — практикуйте. Но если ваш выбор — это доброжелательные и доверительные отношения, не делайте то, что не хотели бы получить сами.

Услышать друг друга

— У всего всегда есть причина, — говорит Ольга Клюшова. — Просто надо постараться её найти. Как‑то мы приехали в школу, где произошла драка между шестиклассниками — мальчиком и девочкой. Родители девочки написали заявление в полицию. Но когда стали детально разбираться, то оказалось, что мальчик обижать девочку вовсе не хотел. На переменке по коридору шла толпа, кто‑то его толкнул, и он налетел на неё случайно. Но ситуацию проигнорировал. Встал и пошёл дальше. А девочка была очень расстроена. Подговорила подружек — после урока они подкараулили этого мальчика. Начали его обзывать, колотить. И он дал сдачу — ударил сильно.

На встрече, когда дети поняли, что на самом деле умысла «специально обидеть» ни у кого из них не было, что произошло нехорошее стечение обстоятельств, — они принесли друг другу извинения. И, наверное, самый важный момент в этой истории, когда мальчик вдруг повернулся к девочке и спросил: «А может, мне тебя сегодня проводить?» И она ответила: «Хорошо, давай пойдём вместе…»