200 лет назад родился Александр Иосифович Подвысоцкий

Неперелётный гость

«Когда мы опять уселись в карбас и отплыли от Лопарей, то Финляндец ещё чаще прежнего стал прихлёбывать то из одной бутылки, то из другой, а песни его становились всё крикливее. Он видимо хмелел. Я сидел к нему спиной и продолжал отливать воду. Вдруг быстрым движением руки он сорвал с меня фуражку. От испуга и досады меня всего передёрнуло. Я схватился уже было за револьвер, висевший у меня за поясом, но дикий смех… дал мне понять, что это была шутка. Фуражку мне удалось скоро отнять, и я рассудил, что гораздо благоразумнее не обижаться на этого полупьяного дикаря».

Этот фрагмент — из большого очерка А. И. Подвысоцкого «Рыбачий полуостров» о поездке Александра Иосифовича на Мурманский берег Ледовитого океана, который входил тогда в Архангельскую губернию. Об этой интересной и опасной командировке автор рассказал в 1876 году читателям московского журнала «Русский вестник» в его 125-м томе.

Наш уважаемый историк-краевед, почётный житель Архангельска Г. П. Попов убеждал земляков, что Архангельской губернии везло на губернаторов. Были у нас и деятельные вице-губернаторы, оставившие добрый след в истории края. Один из них — как раз А. И. Подвысоцкий. Он родом из потомственных дворян Черниговской губернии. Окончил Харьковский университет, преподавал русский язык в учебных заведениях Варшавского учебного округа. Служил в правительст­венной комиссии внутренних и духовных дел Царства польского, чиновником для особых поручений при наместнике, затем — советником Харьковского губернского правления. В 1871 году коллежский советник Подвысоцкий (по‑армейски — полковник) приехал в Архангельск.

В нашем городе могли думать, что Подвысоцкий, ставший в 1874 году статским советником, метит на хорошее место в Санкт-Петербурге. Но деятельностью своей на поприщах служебном и научном Александр Иосифович доказал, что нити, связавшие его с Русским Севером, прочнейшие. Здесь Александр Иосифович усердно работал как историк, лексикограф и этнограф.

В номере за 26 февраля 1883 года «Архангельские губернские ведомости» в некрологе о смерти управляющего Архангельской конторой Государственного банка Подвысоцкого (Александр Иосифович перешёл туда в 1879 году) написали: этот человек «был не перелётным гостем в нашей отдалённой окраине, а жил, чувствовал и мыслил, слившись воедино с нами…»

Служить честно, но — не личности

Почему Подвысоцкий стал управляющим конторой банка? Ответ на этот вопрос отчасти находится, похоже, в некрологе же.

«По своим принципам он видел и понимал одно только дело, которому считал долгом совести служить честно, — не личности. Это отчасти, может быть, повлияло на его служебную карьеру, которая смогла сулить ему лучшее будущее, судя по познаниям и способностям. По своему развитию он стоял выше и того формального педантизма и рутины, при которых на всяком посту человек… не в состоянии никогда подняться до понимания цели и значения своего призвания».

Но Подвысоцкий‑то поднялся до понимания своего призвания!..

Вероятно, архангельскому и петербургскому начальству Подвысоцкого не нравились его внеслужебные интересы.

В Архангельске А. И. Подвысоцкий писал статьи, разработав губернский архив, по истории края (и публиковал их под инициалами «А. П.» в «Архангельских губернских ведомостях»), готовил календари и справочники. Главным же научным делом этого широко образованного человека стал «Словарь областного архангельского наречия в его бытовом и этнографическом применении», содержащий около восьми тысяч статей. Разумеется, словаря не было бы без поездок Александра Иосифовича по губернии, в которых он записывал местные выражения, пословицы, поговорки. В 1881 году его главная работа, ещё за четыре года до издания в Санкт-Петербурге, была удостоена Ломоносовской премии Академии наук. В томе «История Архангельского Севера» Поморской энциклопедии в статье о Подвысоцком сказано, что его труд, в котором даны описания тех или иных сторон жизни северян, до сих пор «остаётся самым полным словарём архангельских говоров». Причём в нём нашёл отражение и материал, собранный вице-губернатором в Кемском и Кольском уездах, давно не входящих в Архангельскую область.

Вклад А. И. Подвысоцкого в культуру Севера — выдающийся.

Редкая филологическая способность

Интерес Александра Иосифовича к народной речи далеко не случаен. Подвысоцкий деятельно отреагировал на высказывание М. В. Ломоносова о необходимости изучения местных особенностей общего языка и включился в движение за национальную самобытность русской культуры, порождённое войной 1812 года. В то время, когда Подвысоцкий записывал местные говоры, диалектизмы собирали многие — писатель и врач, учитель и священник, помещик и чиновник, учёный, путешественник и моряк. Но не каждый же из них подготовил столь богатый словарь!..

Первым богатство словаря Подвысоцкого отметил выдающийся лексиколог и лексикограф академик Яков Грот. Получив лестный отзыв Якова Карловича, Подвысоцкий исправил и дополнил свой труд.

В предисловии к словарю академик от лица коллег по второму отделению Императорской академии наук выразил «глубокое сожаление о преждевременной утрате столь почтенного труженика, который первым своим опытом в области языкознания вдруг обнаружил редкую филологическую способность и мог бы ещё оказать науке важные услуги».

В новое время автор журнала «Русская речь» О. Д. Кузнецова — в первом номере за 1974 год — заметила, что «словарные статьи с примерами живой, непринуждённой речи, с выражениями, поговорками, пословицами построены так, что читаются как увлекательные рассказы о словах».

Эти рассказы, к примеру, — о «заборе» (устройстве для лова сёмги), о карбасе, ёле, шняке и других поморских судах, на которых вице-губернатор поплавал по морю-океану.

По образцу работы Подвысоцкого составлялись позднее и другие областные словари.

Онежские бароны

Чем понравился А. И. Подвысоцкому Север? Что привлекло его к поморам? Он сказал так: «В них незаметно качеств стада, каждый из них единица, сам по себе».

Подвысоцкому было с кем сравнивать поморов. Например, онежан: «Я уже говорил, что их прозвали баронами, и такое прозвище как нельзя более идёт к этому рослому, красивому и надменному народу, ничего не признающему, кроме своей собственной отваги».

По наблюдениям Подвысоцкого, «поморы резко отличаются от соседей Норвежцев. Норвежцы осторожны, осмотрительны, а поморы, чем больше опасности, тем становятся задорнее…»

Однако Александр Иосифович, автор статьи в «Русском вестнике», не кадил северному народу. Понятно, по какой причине Подвысоцкий не отрицал необходимости запрета на промысле продажи спиртных напитков.

Александр Иосифович читал то, что писали о Севере. Ему претило, что «строгая правда приносилась в жертву завлекательным описаниям». В связи с этим — ещё один пассаж из очерка «Рыбачий полуостров»: «В последнее время наш Крайний Север, именно берег Ледовитого океана (Мурманский берег), обратил на себя особенное внимание своими огромными естественными богатствами, особенно, без преувеличения, баснословным запасом рыбы: трески, сёмги, палтусины и пр., более же всего трески, доставляющей почти исключительную, вкусную и здоровую пищу северянам и развозимую по всем странам Европы, вплоть до Сицилии. При таких огромных запасах мы, Русские, главные владетели берегов Ледовитого Океана, пользуемся ими далеко менее, нежели наши северные соседи. Местная жизнь сложилась так, что неисчислимые богатства естественных произведений живут рука об руку с удивительной нищетой обывателей. Между тем, тут же рядом, только что перешагнув за наши границы, Норвежцы, промышляющие теми же дарами Северного Океана, живут привольно; этого мало, живут часто решительно на наш счёт. Такое уродливое явление, никак, впрочем, не исключительная принадлежность Мурманского берега, не может не поразить свежего наблюдателя».

Таким свежим наблюдателем, единицей оставался А. И. Подвысоцкий до конца короткой жизни.