Наган и детские продуктовые карточки

Оставшиеся боролись с преступностью в тылу.

На фронт

Так, 21 января 1941 года на сессии Архангельского областного Совета депутатов трудящихся утверждён состав суда: председатель, два заместителя, 14 судей. Уже 25 июня 1941 года на фронт ушли заместитель председателя суда Яков Яковлевич Ившин, судьи Фёдор Александрович Новиков и Николай Васильевич Козлов. 1 июля 1941 года на фронт ушёл судья Иван Алексеевич Осичев, избранный членом областного суда в 1938 году.

30 сентября 1941 года «освобождены от обязанностей членов суда в связи с призванием в ряды РККА С. К. Коноплёв, П. В. Демидов, К. С. Жаворонков, Ф. А. Новиков, И. Н. Росляков, М. М. Меньших, В. Г. Кузьмин, М. П. Ушаков».

В 1941 году избран членом Архангельского областного суда Николай Андреевич Пучинин, до этого три года проработавший народным судьёй в Холмогорском районе. В январе 1942 года судья Пучинин приз­ван на фронт вместе с судьями Василием Александровичем Соколовым и Любовью Фёдоровной Афанасьевой. Лишь у одного из отправившихся на фронт судей областного суда в личном деле имеются документы, иллюстрирующие жизнь после войны…

Заместитель председателя суда Семён Иванович Лебедев, опытные судьи Николай Григорьевич Елфимов и Александр Васильевич Раменский в 1941–1942 годах переведены на судебную работу в другие регионы, в систему военных трибуналов.

В условиях предельной нехватки кадров суды областей и краёв рассматривали те же дела, что и судьи военных трибуналов.

В обмен на краденое

Почти все крупные объекты в нашей области построены с участием заключённых. Жертвы политических репрессий в открывавшихся с 1918 года лагерях соседствовали с представителями криминального мира, рвавшимися на свободу.

Решившиеся на побег проявляли чудеса смекалки и демонстрировали безграничную жестокость. Сбежав, меняли данные о личности.

Так, в 1942 году ранее дважды судимый 20‑летний уроженец Поморья направлен на фронт, но дезертировал и занялся кражами. Последовало задержание, наказание от мая 1942 года — расстрел — спустя месяц заменено десятью годами лишения свободы. В августе бежал из Ягринлага.

В октябре задержан в Архангельске как участник квартирных краж.

С личным делом и под именем другого осуждённого, согласившегося посодействовать за обещанную помощь, предстал перед народным судом как мелкий воришка, осуждён и направлен на фронт, тут же вновь бежал.

Объединившись с группой знакомых рецидивистов, имевших в распоряжении браунинг, «организовал бандитскую шайку».

С помощью подручного выкрал у военнослужащего наган с боевыми патронами.

В двухтомном уголовном деле — свыше шестисот страниц: сотрудники милиции кропотливо воссоздали хронологию преступлений.

Множество документов выполнены простым карандашом, нередко — на обрывках бумаги, оборотной стороне любой подходящей печатной продукции, при этом мелкой, выверенной вязью всё чётко, грамотно, детально описано.

20 января 1943 года в самом центре Архангельска — у дома Профсоюзов на проспекте Сталинских Ударников — при задержании работниками милиции бандиты смертельно ранили красноармейца.

Ранее фигурировавший под именем Рубцова — Пятлина — Должикова главарь представился гражданином Дементьевым. В числе прочего у него изъяты: карманные серебряные часы, серебряный портсигар, многочисленные продуктовые, преимущественно детские, карточки, документы на различные имена, браунинг Коровина с обоймой к нему, револьвер системы наган, финский нож, связки ключей, плоскогубцы и — неожиданно — комплект разнообразных носовых платков.

Экипирован главарь был соответственно уровню награбленного: «каракулевая шапка столбом, меховая тужурка чёрная с чёрным меховым воротником, кос­тюм-тройка шерстяной, полуботинки чёрные лакированные». Уверял, что стрелял вверх, для острастки, а вот оно как получилось…

Вместе с лидером бандитов задержан его подручный. 17‑летний Николай Иванов, уроженец Москвы, подростком дважды судимый за кражи, бросил фабрично-заводское училище, куда его направили для работы и учёбы.

Так он выбрал не помощь фронту, а участие в банде.

Следователю пояснил, что он — карманный вор, тем и жил, а работать ему не понравилось. Отмечал, что воровать заставила «среда», а сколько краж было и с кем — не помнит, нужны уточняющие вопросы. Сетовал на скупщиков краденого: «они наживались больше, чем мы, нам за вещь давали тысячу, а продавали её за две-три тысячи».

Его провезли по городу, он указал адреса нескольких скупщиков краденого, военнослужащего, сбывавшего боевые патроны, работников общепита, бесплатно отпускавших продукты в обмен на краденое, мастеров по изготовлению поддельных документов, а также адреса других карманных воров и девушек, привечавших щедрых молодцев.

Указал один из адресов, где, взломав дверь, бандиты забрали все носильные вещи, ценности и продуктовые карточки.

Добавлялись штрихи к биографии участников банды. Так, ранее дважды судимый 22‑летний уроженец Тульской области, направленный на фронт, бежал из части вместе с приятелем. Дезертиры встретили у железной дороги красноармейца, разбили ему голову, забрав продукты и деньги. Тяжелораненого бойца обнаружили в тот же день, 6 апреля 1942 года, спасли.

Наказание преступнику — десять лет лагерей. В декабре 1942 года — побег из лагеря и участие в банде.

Выяснилось, что главарь банды бежал из лагеря, использовав документы другого осуждённого, готовившегося к освобождению. Тело так и не вышедшего на свободу со следами удушения позже обнаружили на чердачном помещении в одном из подсобных помещений лагеря. Захоронен как неизвестный. Следст­вие дало поручение установить его данные.

Выделено в отдельное производство и дело в отношении военнослужащего, сбывавшего бандитам боевые патроны. Им оказался 30‑летний уроженец Москвы, командир взвода инженерного училища.

Представшие перед судом главарь банды, участники квартирных краж, краж в столовых и в складских помещениях, скупщики краденого и остальные содействовавшие преступникам в их промысле просили строго их не наказывать. Главарь промолчал. Осуж­дён к расстрелу. Остальные участники получили различные сроки и виды наказания. Так, по десять лет получили дезертиры, бежавшие из лагерей.

Обжаловала наказание — три года в исправительно-трудовом лагере — едва достигшая совершеннолетия архангелогородка, помогавшая готовить подложные документы, принимавшая на хранение краденое. Поданную ею жалобу Верховный суд СССР в лице инспектора военной коллегии В. Патрова с визой заместителя председателя Верховного суда СССР В. Ульриха отклонил, указав, что представленными в деле доказательствами подтверждается тесная связь осуждённой с преступной средой, куда её вовлекла совершавшая кражи сестра, своё участие в помощи банде девушка в суде подтвердила.

Жертвами краж, совершаемых преимущественно днём, были добросовестные архангелогородцы, трудившиеся с раннего утра и до поздней ночи. По материалам дела, бандиты нередко обходили одну за другой каждую комнату и квартиру в выбранных домах. И самым ценным для жертв являлись продуктовые карточки, обувь и одежда, которые можно было обменять на продукты…