Любил я в Верхней Золотице вечерами слушать Никиту Николаевича Чекалёва. А он «заливал», как зимовал на Новой Земле, охотился на песцов и оленей. Встречал медведей.
На этот раз Никита рассказал, как чуть не замёрз. Увлёкся охотой и не заметил, как стемнело. Решил идти в становище Русанова не по берегу, делая большой круг, а наперерез. Лыжи скользили легко, но прошло минут сорок, а становища, где жили зверобои, не было видно. Понял, что заблудился. Впереди увидел избушку. Подошёл, а она разрушенная: ветер гулял под дырявой крышей. Рядом лежал карбас. Никита выгреб из-под него снег и, так как мороз и ветер усиливались, залез в «нору». Не заметил, как сморило… Проснулся от запаха махорки: кто‑то сел на карбас и закурил. Никита попытался вылезть, но не смог. Тело одеревенело от холода — руки и ноги не слушались. Охотник, сидевший на карбасе, понял, что под ним кто‑то есть…
Вытащил
дрожащего от холода Никиту. Глоток
спирта из фляги согрел, но идти Никита
не мог. Хорошо, что становище оказалось
недалеко. Охотник притащил Никиту на
себе.
Долго в чуме
ненцы колдовали над ним. Через четыре
дня Никита встал на ноги и даже кашлять
перестал. «Лечили меня родственники
Тыко Вылки (председателя Совета Новой
Земли. — Прим. автора), — подытожил свой
рассказ Чекалёв. — Тыко в обычной
ненецкой одежде не впечатлял. А как
приоденется, сразу видно — начальник!»
И опять (в который раз!) начал рассказывать, как тонул на зверобойном судне «Госторг РСФСР». С таким названием я судна не встречал. Слышал только о «Госторге».
И решился
спросить:
– Может,
плавал на «Госторге»?
– Нет.
И недовольный
моим замечанием, твёрдо произнёс:
– На «Госторге
РСФСР».
Чекалёв
открыл сундук. Долго копался в нём.
Наконец выложил на стол справку. Она
гласила, что Чекалёв Никита Николаевич
работал в тресте «Севморзверпром» в
должности юнги на государственном
зверобойном судне «Госторг РСФСР» с
1/VII 1932 г. Уволен 17 августа 1934 г. за
невозможностью дальнейшего местонахождения
с выдачей выходного пособия за 72 рабочих
дня.
Все мои
сомнения отпали…
В 1933 году
зверобойное судно «Госторг РСФСР»
отправилось в экспедицию за белухой к
Новой Земле. Ловили недалеко от становища
Русанова. Стояла глубокая осень, и к 14
ноября губа замёрзла. Зверобои убрали
снасти. Давление резко упало, и холод
окутал судно. «Быть шторму!» — предсказал
старпóм Михаил Седунов. И действительно,
вскоре море разыгралось. Пал шторм,
взломав лёд. У судна мотор был слабенький
— всего 150 лошадиных сил. Семиметровые
волны погнали корабль на скалы. С бортов
бросили якоря, но не смогли удержать
судно. Волны поднимали корабль то вверх,
то швыряли вниз. Шлюпку и карбасы смыло.
Тех, кто был на корме, первая волна
выкинула на скалы, вторая — утянула в
море. Остальные спасались на судне в
столовой. Все лежали обнявшись. Матрос
Михаил Плакуев сказал Чекалёву: «Мы‑то
нахлебались ухи, а ты, молодой, не пожил».
У Никиты потекли слёзы.
Начальник
эспедиции размяк: «Меня обвинят в гибели
судна и поставят к стенке!» Он достал
из сейфа наган — хотел застрелиться.
Но зашёл Михаил Седунов и отобрал оружие.
Затем старпóм заглянул в столовую и
заявил матросам: «Беру командование на
себя!»
По его приказу
начали пилить мачту. Стрелы обронили
на скалы, и Михаил Плакуев пополз по
мачте. Её он зарóчил (закрепил) наверху
за каменья. Мороз стоял минус 56 градусов.
Зацепили толстый трос и потихоньку
выползли на крутой берег. Палатку и
винтовки тоже вытянули.
Повар заявил:
«Не пойду помирать на берег, останусь
на шхуне». Его связали и подняли наверх.
Потом помогли неопытному Никите Чекалёву.
Последним покинул судно старпом.
Ночью шторм
снёс поставленную палатку. Стреляли —
звали на помощь…
К утру море,
разрушив судно, успокоилось. Со становища
Русанова приплыли зверобои во главе с
председателем Совета Новой Земли Тыко
Вылкой. Они вместе с командой пошли на
судно забрать то, что осталось целым.
Но всё было разбито и унесено яростными
волнами в море. Лишь радист спас свои
документы, а у остальных они пропали.
Тыко Вылка успокоил: «Не волнуйтесь,
документы новые подготовим. Жилищем на
зимовку обеспечим. До прихода парохода
будете промысловиками-охотниками».
Путь предстоял недолгий. В становище
Русанова двинулись по берегу. Никита
оглянулся попрощаться с судном и увидел
крысу. Она тоже покинула корабль и
семенила по льду за людьми.