Когда страна прикажет быть героем…

Иван Дмитриевич Папанин, знаменитый полярник, исследователь Арктики, контр-адмирал, доктор географических наук, дважды Герой Советского Союза, имеющий другие правительственные награды, в том числе девять орденов Ленина.

Судьба Ивана Папанина также тесно связана с Архангельском и Белым морем.

«Кротовая нора»: первая дверь от лестницы

В «Правде Севера» мы не раз рассказывали о проектах историко-культурного общества АНО «Победа», одним из руководителей которого является Игорь Слободянюк. В частности, это общество создаёт мемориал «Юрьевский рубеж» и восстанавливает Мудьюг.

Эти проекты известны, но есть ещё один, созданный этой же командой, о котором лишь проходила информация в СМИ. Речь о рабочем кабинете Ивана Дмитриевича Папанина, который был открыт в августе 2021 года. Кабинет находится на первом этаже здания правительства Архангельской области.

Поворот ключа в замке. Переступаю порог и… Ощущение, что прошёл «кротовой норой» из настоящего в прошлое.

– Как думаешь, то время так может пахнуть? — спрашивает Игорь.

Запах еле уловимый и явно нездешний. Чувствуется лёгкий аромат духов, который, по версии создателей атмосферы кабинета, могли позволить себе секретарши Папанина или посетительницы. Разумеется, это «Красная Москва». И запах достоверный — его источают духи, которые сохранились во флаконе тридцатых годов прошлого века. Ещё угадывается запах табака — здесь курят. Не надо забывать: мы попали во времена начала Великой Отечественной войны. В пепельницах — окурки «Беломорканала». Ещё какой‑то лёгкий аромат. Это уже мужской одеколон. Игорь поясняет, что сюда приходили капитаны кораблей союзников, которые прибыли в Архангельск в составе караванов. Они ими пользовались, и аромат тоже с того времени.

И ещё какой‑то запах. Может, морской робы? В приёмной сидит Владимир Иванович Воронин, полярный капитан, одежда у него соответствующая — он только что с моря.

Полярный капитан Владимир Воронин ожидает в приёмной встречи с Папаниным

Мог он бывать в этом кабинете во время Великой Отечественной войны? Конечно. Потому что в Архангельске в это время Владимир Иванович занимал должность старшего лоцмана Северного морского пути в Управлении Беломорских ледовых операций, которое появилось во время войны в структуре Беломорской военной флотилии. И координация действий с уполномоченным Государственного комитета обороны по перевозкам на Белом море, а эту должность по представлению Главнокомандующего в ту пору занимал Иван Дмитриевич Папанин, была обязательной.

Пути пересеклись в Архангельске

Вообще‑то, пути Владимира Ивановича и Ивана Дмитриевича пересекались не раз. В 1929–1930 годах ледокол «Георгий Седов», капитаном которого работал Владимир Воронин, принял участие в научных экспедициях под руководством академика Отто Шмидта, когда была организована первая полярная станция «Бухта Тихая» на острове Гукера, в центральной части Земли Франца-Иосифа. А начальником станции в то время там работал Иван Папанин. В январе 1938 года капитан Воронин на ледоколе «Ермак» участвовал в эвакуации полярной экспедиции с первой советской дрейфующей полярной станции «Северный полюс — 1», которую возглавлял Иван Папанин.

А ещё Владимир Воронин — капитан парохода «Челюскин», того самого, легендарного, экипаж которого снимали со льдины лётчики, ставшие затем героями Советского Союза.

И вот героические судьбы двух знаменитых на весь мир полярников, по-другому не скажешь, пересеклись в Архангельске. Что они обсуждали в этом кабинете? Безусловно, очень важные вопросы. Ведь от принятых на таких совещаниях решений зависело очень многое…

В приёмной также ожидает встречи с Папаниным Ксения Петровна Гемп. Она что‑то рассказывает Владимиру Ивановичу. Предполагается, что она пришла, чтобы представить препараты из водорослей, которые помогут заживлять раны. И ещё один посетитель ждёт своей очереди на встречу с Папаниным. Это «президент Новой Земли» Тыко Вылка — он, видимо, с дороги пьёт чай.

И пути этих знаковых людей тоже пересеклись в кабинете Папанина.

«Надеемся на ваш практический опыт»

А кто в это время находится в кабинете Ивана Дмитриевича?

Возле карты стоит Илья Павлович Мазурук — в июле 1941 года он назначен командиром 2‑й авиационной группы военно-воздушных сил Северного флота, который был сформирован на базе полярной авиации Беломорской военной флотилии. И у него тоже давние связи с Иваном Дмитриевичем — в 1937 году Мазурук участвовал в высадке первой дрейфующей научной станции «Северный полюс — 1». За мужество и героизм, проявленные при выполнении этого задания, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Летчик Илья Мазурук, давний соратник Ивана Папанина

На диване сидит адмирал флота, народный комиссар ВМФ СССР Николай Герасимович Кузнецов, который в то время отвечал за организацию морских перевозок из США в СССР по ленд-лизу. Под его руководством была разработана система конвоев через Северную Атлантику в порты Мурманска и Архангельска. И ему было что обсудить с Иваном Дмитриевичем.

Адмирал Николай Кузнецов. На переднем плане — средства связи, которыми пользовался Иван Дмитриевич Папанин, когда работал в этом кабинете

А на Папанина тогда руководством страны была возложена огромная ответственность. В автобиографической книге «Лёд и пламень» Папанин так говорит об этом: «Я часто вспоминаю тот день, который определил мою судьбу в военные годы, день 15 октября 1941 года, когда меня неожиданно вызвали в Государственный Комитет Обороны. Естественно, я волновался: зачем понадобился?

И. В. Сталин был за рабочим столом, сбоку от него сидели В. М. Молотов и А. И. Микоян — члены Государственного Комитета Обороны.

– Начальник Главсевморпути Папанин явился по вашему вызову, товарищ Сталин, — отрапортовал я, остановившись посреди кабинета. Я имел тогда звание капитана первого ранга и ходил в военной форме.

– Садитесь.

Я сел в свободное кресло.

– Товарищ Папанин, — сказал председатель ГКО, — хочу сообщить вам о решении: посылаем вас в Архангельск как уполномоченного Государственного Комитета Обороны.

Я вопросительно смотрел на Сталина. Он продолжал:

– Архангельский порт имеет сейчас и будет иметь в ближайшем будущем особо важное значение. Это на западе самый близкий к линии фронта свободный морской порт. Мурманск ещё ближе, но он всего в 40 километрах от фронта, и вражеская авиация бомбит город регулярно. Мы заключили соглашение с Рузвельтом и Черчиллем. Через Атлантику идут в Архангельск корабли с грузами. Надо организовать их приёмку, быструю разгрузку и немедленную отправку грузов на фронт. Это очень важно…

– Нынешнее руководство, — добавил А. И. Микоян, — к сожалению, не справляется со срочной разгрузкой судов. Первый караван — 6 кораблей союзников — разгружался очень долго. Вы организовывали зимние военные перевозки в Белом море в финскую кампанию. Поэтому вспомнили о вас.

– Надеемся на ваш практический опыт и энергию, — сказал в заключение председатель ГКО.

В Архангельск со мной поехала небольшая группа работников Главсевморпути. Возглавлял её Илья Павлович Мазурук.

Власти поморской столицы встретили нас гостеприимно. Для штаба уполномоченного ГКО было выделено помещение в Доме Советов, оборудованное всеми средствами связи. Мне отвели квартиру в нескольких минутах ходьбы от Дома Советов, для сотрудников штаба выделили дом на улице Энгельса, тоже поблизости от места работы. Я чувствовал, что придётся здесь обосноваться всерьёз и надолго, и потому придавал немаловажное значение вопросам быта.

Мазурук состоял при штабе недолго. Из находившихся в Архангельске гражданских самолётов он сформировал при Беломорской военной флотилии особый отряд, который вёл над Белым морем воздушную разведку и поиски вражеских подводных лодок».

«Все говорят, а мы делаем»

Игорь Слободянюк в кабинет Ивана Папанина

Игорь Слободянюк эти слова считает своеобразным девизом их команды.

– Часто можно слышать сетования — этого не сделали, то не смогли, — говорит Игорь, — но пока другие рассуждают о том, что надо бы сделать, мы берём и делаем.

Так было и в случае с кабинетом Дмитрия Папанина. Ведь, правда, давно говорили о том, что надо бы восстановить его и создать там музей. Историко-культурное общество АНО «Победа» сделало это.

– О кабинете Ивана Дмитриевича Папанина я узнал от Александра Кирилова, моего друга, директора национального парка «Русская Арктика», — рассказывает Игорь Слободянюк. — И тогда возникла идея его восстановить. Мы взялись за это дело.

Но, как оказалось, никто толком не знал, в каком именно месте находился этот кабинет.

– Помог Павел Николаевич Балакшин, — продолжает Игорь. — Он сказал — это первый кабинет направо. Так мы его нашли.

Но в то время в кабинете работали люди. Прежде всего надо было решить, как и куда их выселить. Возникало множество других организационных вопросов.

– Посчастливилось, что губернатор Александр Витальевич Цыбульский очень хорошо чувствует такие исторические моменты, — говорит Игорь Слободянюк, — когда мы рассказали о намерении воссоздать кабинет Папанина, который находится в здании правительства, он нас поддержал.

Началась подготовительная работа — замеры в кабинете делали, когда там ещё находились сотрудники. Также шёл поиск нужного материала для ремонта и отделки кабинета, мебели и всего того, что должно его наполнять и соответствовать духу того времени. Игорь подчёркивает, что все работы и покупки делались на частные средства, бюджетные средства не привлекались.

Решили, что в кабинете обязательно надо установить дубовый паркет — он был в этом здании изначально. Подходящий нашли в Санкт-Петербурге — в здании 1870 года постройки. Купили, вывезли, потом реставрировали, поскольку он был покрашен.

По сохранившимся фрагментам восстановили лепнину, которая раньше украшала кабинет. Шторы сшили в Архангельске из очень дорогого шёлка, которого потребовалось довольно много. К тому же это сложная ручная работа. На окнах также установили светомаскировку.

Предстояло найти пишущую машинку того времени с латиницей, ведь многие документы печатались на английском языке. Нашли.

– Особенно важно нам было определить, какие телефонные аппараты стояли в кабинете Ивана Дмитриевича, — продолжает Игорь. — К тому же Папанин имел прямую связь со Сталиным. Какой это был аппарат? Специалисты подсказали, что это мог был «Сименс». И мы купили аппарат этой фирмы 1936 года выпуска в отличном рабочем состоянии у коллекционера из Санкт-Петербурга. А ещё поставили наш, отечественный, фирмы «Красная заря», которому и сегодня присвоен городской номер!

Именно с такого аппарата Иван Дмитриевич связывался с абонентами городской сети. А ещё на его рабочем столе военные связисты установили телефон, позволявший напрямую общаться с командирами всех войсковых частей, расквартированных в Архангельске. Стоит этот телефон на папанинском столе и сегодня

Действительно, в кабинете нет ни одной случайной детали — карты, книги, часы, патефон, кстати, тоже в рабочем состоянии, находили в разных уголках страны и за её пределами.

Пошив обмундирования — тоже отдельная история.

– Николай Кузнецов в то время имел звание адмирала, — объясняет Игорь, — а Иван Папанин — капитана первого ранга. И для пошива военной формы каждому из них требовалось сукно определённого качества. Форму и для Папанина, и для Кузнецова нам шил мастер из Запорожья, у которого нашлось сукно довоенного выпуска. Для пошива кителя Николаю Кузнецову пошло сукно более высокого качества…

И благодаря такой точности в деталях, действительно, чувствуешь, что преодолел некий временной коридор и оказался в Архангельске начала Великой Отечественной войны. Возможно, с точки зрения специалистов, этот кабинет сложно назвать музеем. Но он передаёт атмосферу времени, когда надежды и тревоги шли рядом. И когда никто ни на миг не сомневался в Победе…

Арктический Гагарин

Из этого кабинета почему‑то не хотелось уходить. И мы ещё поговорили о Иване Дмитриевиче Папанине. Его дрейф на льдине Игорь сравнил с полётом в космос Юрия Гагарина.

– Четыре человека высадились на льдину, — говорит он. — Никто не знал, куда и как они будут дрейфовать, и чем закончится этот дрейф. Это то же самое, что впервые полететь в космос… Всё непредсказуемо.

Затем я прочитала две книги авторства Ивана Папанина. Уже упомянутую «Лёд и пламень» и «Жизнь на льдине. Дневник». Особенно потряс «Дневник». Так и хочется сказать, что мы вообще знаем о героизме? А он в той экспедиции проявлялся во всём, даже в бытовых условиях. А, возможно, в них особенно.

Например, чем отапливались палатки, в которых обитали члены экспедиции? А они в них жили девять месяцев! Бывало, что температура опускалась и до минус 47 градусов, плюс сильный ветер.

Оказалось, что палатки ничем не отапливались! Вот цитата из дневника: «А сколько неудобств доставляла намокшая одежда, жизнь в неотапливаемой палатке или в снежном домике. Все грузы перетаскивали на руках или перевозили на ручных санях. В течение девяти месяцев мы понятия не имели, что значит свет электрической лампочки или помыться горячей водой…» А ещё полная темень во время полярной ночи.

Папанин пишет, что питание было хорошим, еду готовили на двух примусах. Но в каких условиях? Вот ответ от Ивана Дмитриевича: «До постройки ледяной кухни мы питались в шёлковой палатке. Нельзя сказать, что эта „столовая“ была очень комфортабельной: миски приходилось держать на коленях, так как всю площадь палатки занимали мы сами. После сооружения капитальной ледяной кухни обедали уже в более просторном и удобном помещении».

При этом экспедиция напряжённо работала. Кроме Папанина, в её состав, как известно, вошли Эрнст Кренкель, радист, гидробиолог Пётр Ширшов и метеоролог-геофизик Евгений Фёдоров.

Папанин вспоминает, что в те годы многие исследователи северных широт были убеждены в том, что самолёты не могут садиться на лёд Северного полюса. И не только. «Существовал традиционный взгляд на полюс как на мёртвую пустыню, где нет ни зверей, ни птиц, где в океане нет живых организмов, где учёным нечего делать», — пишет он.

Поэтому исследования двух советских учёных-полярников имели принципиальное значение для мировой науки…

Кроме запланированных заданий, члены экспедиции выполняли и те, в которых возникала необходимость. Например, обслуживали метеосообщениями полёт Чкалова в Америку. И таким образом пересеклись два исторических события.

Спасение экспедиции — невероятная история, о которой мы так много знаем со школьной парты. И, оказывается, не знаем ничего.

Может быть, круглая дата со дня рождения Ивана Дмитриевича Папанина послужит поводом узнать этого человека, спрятанного за легендой? Который всегда становился героем, если приказывала страна…

Светлана ЛОЙЧЕНКО. Фото автора