Память сердца: Двинская земля

Тогда кажется, будто сам Илья-пророк — владыка земных и небесных стихий — испытывает людские характеры, проверяет поморов на стойкость. Был случай ещё до основания Архангельска, когда в 1561 году страшный шторм на Двине поглотил пятнадцать монастырских лодий с известняком, шедших из Орлецов на строительство Соловецкой обители.

Известный учёный-краевед XVIII века Василий Крестинин в своей «Краткой истории города Архангельска» сказывал: «Во времена Петра Великого — 6 сентября 1699 года — невиданная буря срывала стоящие под городом корабли с якорей и заносила на берег, причиняя разбитие барок, лодий, дощаников и величайшие убытки доставила торгующим».

В тот самый день воевода Лыков срочно докладывал в столицу, что та самая, «разразившаяся над Архангельском буря выбросила на берег 12‑пушечную государеву яхту „Святой Пётр“. В числе многих затонула английская шхуна, которая привезла для продажи в России табак». Ой, было горе английским купцам! Ой, горе…

Ещё более страшен был шторм 1867 года, когда в наших водах, со слов историка С. Ф. Огородникова, потерпело крушение… сотня только одних иностранных судов! А наших карбасов, лодий, первых паровых буксиров просто не передавалось подсчёту! Уже в начале XX века Яков Лейцингер — городской голова града Архангельска — впервые задокументировал, заснял на фотографические пластины подобное светопреставление. А Борис Шергин в рассказе «Двинская земля» описал то самое ненастье: «Не то что на море, а на реке Двине такой разгуляется взводень*, что карбаса с людьми пружит и суда морские у пристаней с якорей рвёт. Такая погодушка расходилась, аж пристани деревянные по островам разбросало, в лесу от заводов многие тысячи брёвен в море унесло. А дальше заведётся ветер-полуношник, он дождь переменит на снег. Да пойдёт снег велик и будет сеять день и ночь. Если сразу приморозит, то и реки станут и саням — путь»**.

Осенние шторма, непогода в Архангельске — наилучшая пора для самых удачных фото! Это самое время выпорхнуть из насиженного гнезда, из своего тёплого и уютного дома и прорываться сквозь ветер и стужу за экстремальными снимками на берег Двины. А ветер, ветер, ветер какой! Еле удержишься на ногах! И душа, словно разрываясь, кричит: «Как же прекрасна и сурова Двинская земля!»

__________

*Взводень (пом.) — высокая, крутая волна

** Борис Шергин. «Веселье сердечное». ФПЭР СНГ. 2008, с. 12