В Архангельском молодежном театре поставили пьесу Полины Коротыч

Для театра это первая премьера года. Роли сыграли Анастасия Хуртай (Вадик), Марина Земцовская (Синица), Виктор Мушковец (Кот), Анастасия Полежаева (Света) и Яна Панова (Бабка, Кошка, Мама и — Автор).

Сама пьеса — очень неоднозначное произведение; когда она вышла, споры вызвал даже возраст аудитории, на которую она рассчитана. При этом, если кратко пересказать сюжет, выйдет, вроде бы, всё довольно прозрачно: вот герой, мальчик возраста Тома Сойера и Гарри Поттера, и он поглощен мечтой сочинить свою песню, но решает, что в окружающем его мире всё мешает творить настоящую музыку. Он отправляется на поиски места, где мог бы построить свой «идеальный» город, вместе со случайными спутниками, которые ищут своё. Но тут оказывается, что в подходящем месте уже кое-кто есть…

Одни считают, что в этой пьесе всё настолько просто изложено, что поймет и дошкольник. Другие отмечают многослойность текста и советуют знакомиться с ним не раньше 14 или даже 16 лет. Одни говорят, что показанные проблемы касаются исключительно переходного возраста. Другие — что их только принято таковыми считать, а на самом деле каждый человек сталкивается с ними в течение жизни не раз. Но стоит отметить, что на первом детском театральном фестивале «БʼАRТʼО» в Петербурге, когда юным зрителям, детям и подросткам, предложили самим определить лучшую из новых пьес, они выбрали «Вадика».

Режиссер спектакля Филипп Шкаев рассказал, что знаком с автором «Вадика», но не обсуждал с ней идею пьесы: он убежден, что режиссеру и актерам следует самостоятельно черпать смыслы из произведений, за которые они берутся.

— Мы разбирались уже по ходу и постепенно «наращивали мясо на скелет», — поделился исполнитель роли Кота Виктор Мушковец. — Конечно, у Филиппа изначально была определенная идея, но уже по ходу многое менялось.

— Причем трансформировалось до последнего! — подметила Анастасия Хуртай. — Даже за пару часов перед генеральным прогоном мы еще меняли кое-какие детали.

Появился даже еще один персонаж — Автор. Его четкого образа в тексте нет, и узнаваемая манера речи и внешность одного всемирно известного русского поэта — интерпретация режиссера.

— Если сказать одним словом, то для нас это история взросления, мы не будем говорить «история крушения иллюзий», но она про то, что мир жестче, чем фантазии, — рассказал Филипп Шкаев.