Сегодня отмечается 35-летие со дня вывода советских войск из Афганистана

Потери Советского Союза в этом конфликте составили свыше 15 тысяч человек.

Впереди нас ждет война

Среди тех, кто исполнял свой интернациональный долг в Афганистане, были и сотрудники милиции. Первая группа архангельских стражей порядка была направлена в республику уже в 1980 году. Помимо участия в боевых действиях, милиционеры помогали властям в организации работы местных органов правопорядка. Уже после вывода советских войск многие отслужившие в Афганистане солдаты пришли на службу в милицию. Среди них был и Леонид Александрович Барминский.

Как и многие его ровесники, Леонид Барминский попал в Афганистан, получив повестку из военкомата. Окончив школу, он отучился на водителя и работал в леспромхозе родного поселка Двинской, что расположен в Верхнетоемском районе Архангельской области.

— Это была осень 1986 года. О том, что происходило тогда в Афгане, мы знали урывками. Где будем служить, нам не говорили. Мы о чем-то подобном догадывались, но в глубине души не верили, что попадем именно туда. Архангельск, Ленинград, Степанакерт… Только здесь в учебном центре стало окончательно понятно, что следующая остановка — Афганистан. Маме об этом я сообщать не стал, чтобы она не волновалась. Думал, пусть считает, что я служу где-то в Союзе, — рассказывает Леонид Александрович.

В учебном центре в Степанакерте мальчишек, собранных из разных концов огромной страны, начали знакомить армейской службой: учили стрелять из артиллерийских орудий, управлять военными «Уралами», копать окопы в горах…

— Это, я вам скажу, особая наука. Сделать это почти не реально, это ведь горы! Но командир сказал надо — лопаты в руки и вперед, — вспоминает ветеран.

Помимо занятий, в том числе и по физической подготовке, с призывниками проводили специальные обучающие лекции, где знакомили с особенностями страны, в которой им предстоит служить. Рассказывали об обычаях, религии, быте афганцев. Предупреждали, что никому нельзя доверять: местный может тебе улыбаться, а как только повернешься, выстрелит тебе в спину. Объясняли, что нельзя обращать внимание на женщин, пить из колодцев, так как вода может быть отравлена, поднимать что-либо на улице — вещь может быть заминирована.

— Каждый тогда понимал — впереди нас ждет война. Настоящая война. Было страшно. Пугало чувство подвешенности и неизвестности. От этой напряженности у некоторых ребят просто не выдерживали нервы. Нас спасали только молодость и чувство долга перед Родиной. Надо, значит надо! — говорит Леонид Александрович.

Потеря бдительности — смерть

После полугодового обучения — 7 мая 1987 года Леонида Барминского и его сослуживцев посадили на военный борт, который доставил ребят в город Шиндант, что в провинции Герат. Здесь была расквартирована группировка советских войск. На северной окраине города находился крупный военный аэродром.

— Жара, пекло, от которого не спрячешься. Нам, северянам, было особенно тяжело. Постоянно хотелось пить. Воду можно брать только ту, что специально доставляли из скважины. Глотнешь холодную — тут же заболеешь. Так что пили в основном чай, — рассказывает ветеран.

После распределения Леонид Барсинский остался в мотострелковом полку в Шинданте. В обязанности его подразделения входили караульная служба по охране периметра базы и сопровождение колонн с грузами.

— Мне повезло — меня не направили туда, где в то время шли серьезные боестолкновения. Мы постоянно слышали звуки обстрелов, но к нам моджахеды соваться опасались. Тем не менее, нужно постоянно было быть начеку. Потеря бдительности могла обернуться смертью. Так, во время сопровождения колонны, одна из машин неожиданно съехала с бетонной дороги. Раздался взрыв. Все ребята, что были в автомобиле, погибли, — вспоминает Леонид Барминский.

Находясь в Шинданте, солдатам из подразделения Леонида Александровича приходилось контактировать и с местным населением.

— Жили они очень бедно. Мы вывозили мусор, а они прибегли и собирали его. Жалко их было, особенно местных ребятишек. Мы постоянно угощали их конфетами и печеньем. Удивительно, но они по-русски даже лучше некоторых из моих сослуживцев говорили, –рассказывает ветеран.

Как признается Леонид Александрович, писать домой разрешали, но сразу предупреждали — лишнего в весточках на Родину быть не должно. Поэтому ребята все как один рассказывали родным: у нас все хорошо! Отдыхаем, загораем. Но как бы ни конспирировались мальчишки, родные постепенно догадывались, где они служат… и очень переживали за них.

— Единственный, кто сразу знал, где я служу — это моя будущая жена Яна Васильевна. Мы познакомились в ней, когда мне было 18, а ей 16. Она приехала в гости к своей сестре — моей однокласснице. Увидел я эту красавицу, да умницу, и все, пропал. Во время моей службы она постоянно писала мне письма, поддерживала меня, — говорит Леонид Александрович.

Ближе к окончанию службы Леонид Барминский был переведен на охрану одного из блок-постов и прилегающего к нему участка дороги. Вскоре он и его сослуживцы узнали о начавшемся выводе советских войск, а 31 января 1989 года вместе со своим подразделением пересекли афгано-советскую границу.

Это было сродни чуду!

— Вернулся домой. У нас мороз, снега, а я загорелый такой. Как и положено, с друзьями сразу же отправились отмечать приход из армии. Идем, а на встречу Яна. Это было сродни чуду! Я ведь не писал ей, что возвращаюсь… Так что праздновали мой дембель парни уже без меня. Через год мы с Яной поженились, — улыбаясь, говорит Леонид Александрович.

Немного отдохнув, молодой человек пошел работать в родной леспромхоз, однако вскоре по совету друзей поступил на службу в органы внутренних дел. Сначала был водителем в местном ОВД, потом постовым и дежурным в изоляторе временного содержания, затем перешел в дежурную часть отдела милиции.

Службе в органах внутренних дел Леонид Александрович посвятил почти 30 лет. Все эти годы его надежным тылом и опорой была любимая жена. У супругов двое прекрасных сыновей. Старший 32-летний Артур — морской пехотинец, живет в Ленинградской области и служит старшим мичманом в Росгвардии. Он подарил родителям двух прекрасных внуков — Василису и Тимура, в которых бабушка и дедушка души не чают. Младший сын — 24-летний Данил — еще только ищет свое место в жизни.

Как и все солдаты-афганцы, Леонид Александрович с большой неохотой вспоминает события тех лет. О чем-то он не договаривает, о чем-то молчит… Слишком страшно то, что пришлось тогда увидеть и пережить. «Мы просто исполняли свой воинский долг, а остальное…», — скромно объясняет он.