О чем писал Аркадий Гайдар в год «великого перелома»?

Вероятно, архангелогородцам известно, что Гайдар немногим более года работал корреспондентом газеты «Волна», которая с 1929 года обрела другое название — «Правда Севера».

Каким Гайдар был писателем, надеемся, известно очень многим. Познакомиться с Гайдаром журналистом можно по небольшому сборнику, выпущенному в 2008 году Архангельским городским штабом школьников имени Гайдара. Его составители и их помощники скрупулёзно собрали под одной обложкой все материалы за подписью Гайдара, кроме тех номеров газеты, которые не сохранились в архивах.

Мы взяли выборочно несколько номеров за 1929 год, когда «Правда Севера» получила своё нынешнее название. О чём писал Гайдар в год «великого перелома», как потом этот год окрестили историки? Напомним, начался первый пятилетний план и сплошная коллективизация сельского хозяйства. Всё это не могло не сказаться на страницах газеты, тем более в работе Гайдара — он чувствовал жизнь как никто.

Он был в гуще этой жизни: на улице, в дороге, среди людей. Можно сказать, тогдашние настроения общества транслируются в его статьях, очерках, заметках, фельетонах в режиме «онлайн». Не боялся высказываться о недостатках в организации работы и быта простых граждан, равнодушных руководителях предприятий, бестолковости и откровенного саботажа.

В очерке «Северные ткачи» в номере за 25 мая Гайдар описал работу Красавинской прядильно-ткацкой фабрики (ныне — Вологодская область, тогда входившая в Северный край): «Беда фабрики — сырьё. В некоторых отделах, в частности в чесальном, контрольные цифры задания по соревнованию вырабатывались не по тому, сколько может переработать отдел, а по тому, насколько хватит сырья…» Предлагался и выход — организация вокруг фабрики колхоза по выращиванию льна.

А между тем времена наступали не «вегетарианские». В этом же номере напечатано сообщение ОГПУ за подписью Генриха Ягоды о расстреле бывших дворян Николая фон Мекка, Александра Величко, Петра Пальчинского, уличённых в членстве некой «контрреволюционной организации». Что будет после того, как бывшие дворяне закончатся, никто не подумал, в том числе и Генрих Григорьевич Ягода, расстрелянный за шпионаж девять лет спустя.

В очерке «В холмах» 2 июня Гайдар записал свою беседу с неназванными старостой и священником Ляпуновского прихода, а чтобы разговорить батюшку и старосту, сказался «студентом-практикантом, направляющимся в Верхнетоемское лесничество».

«Староста объявил мне, что при советской власти нет никакой правды и что настоящему трудовику теперь не жизнь, а могила. Как пример привёл себя. Он первый агитировал за клевер, выписывает семена из Госселькультуры и занимается выращиванием особо доходного и крупного картофеля. Исправно платит непосильные налоги, и всё‑таки его лишили права голоса как кулака и эксплуататора. Я осторожно задал вопрос: нет ли каких‑либо более веских признаков, по которым его зачислили в кулаки, не пользуется ли он постоянно при обработке земли наёмной силой и не занимается ли торговлей?..»

В этом же номере — сообщение о том, что в Архангельске открывается лесной вуз. В 1929 году открываются два отделения — лесохозяйственное и лесоэксплуатационное, в следующем году — ещё два. На специальные курсы по подготовке в вуз принимаются исключительно рабочие и батраки.

В номере за 5 октября напечатаны сразу два материала Гайдара «Дальтон-план в Вологде» и «Чем это пахнет?». Оба написаны в жанре фельетона, однако первый — драматическая история воспитанников Комельского детдома, над которыми издевались воспитатели.

«Воспитанник Приватчук был избит зав. детдомом Лебедевым и оставлен на трое суток без еды. Это что — тренировка к перенесению лишений и невзгод на случай обороны СССР?» — иронизирует Гайдар. «Воспитанникам Клёнову и Артемьеву были до крови надорваны уши. Воспитанник Прокушев был избит до потери сознания (доказательство живучести человеческого организма). Таких примеров не перечесть…»

Фото: сайт областной библиотеки имени Добролюбова

Дальтон-план — это педагогический подход, основанный на принципах индивидуального обучения, одно время популярный, но потом в СССР от него отказались. Вероятно, воспитанники — бывшие беспризорники, оставшиеся без родителей после Гражданской войны, сами тоже не «подарки». Но подобное отношение к подросткам Гайдар осуждает, а ныне таких «воспитателей» и вовсе бы упекли куда подальше.

Второй фельетон смешной — о скандальной гражданке Беловской, проживающей в собственном доме на улице Поморской, 51. За злостные нарушения постановлений местной власти ей «закатили 16 штрафов», которые она и не думала платить. Милиция же обнаглевшую домовладелицу боится: заплюёт и осрамит. «Такую героическую женщину, очевидно, рассуждает архангельская милиция, ненавидеть можно, но не уважать нельзя…»

Однако обострение классовой борьбы идёт полным ходом. В номере за 6 декабря в «шапке» на первой полосе напечатан настораживающий заголовок «Что с Архангельским округом», далее по заголовкам: «Миновали все сроки, а перелома нет!», «Кулацкая агитация в плесецком лесу не встречает отпора», «Преступное бездействие Тарасовской ячейки на фронте классовой борьбы», «Кулаки пытаются сорвать отделение рубки от возки» и т. д.

На второй полосе материал Гайдара «Вылазки врага». О хитром кулаке, купившем мнение односельчанина из бедноты за два килограмма свинины. О возмутительном объявлении на стене советского учреждения: «Православные христиане! 4 декабря в храме прсв. Богородицы будет совершена всеобщая исповедь и причащение» за подписью настоятеля Соломбальского собора. О том, что «кулаки пытаются обеспечить своим детям хорошее образование за счёт пролетарского государства — в московских и ленинградских вузах. В деревне Климовской сын лишенца Ивакин Владимир учится в Москве».

Лишенцы — это граждане, а также члены их семей, лишённые избирательных прав, они не могли получать высшее образование, работать на руководящих должностях, получать пенсию и часто лишались права проживать в Москве и Ленинграде. Вероятно, Владимир Ивакин при поступлении в вуз скрыл, что его отец — лишенец.

Относиться к этому газетному материалу можно по‑разному. Не исключено, что Гайдар литературно обработал письма читателей в газету или сводки-отчёты местных властей — дело для газетчика привычное. Пройдёт немногим более десяти лет, и на фронтах Великой Отечественной войны будет уже неважно, из какой семьи защитник Родины.

Работая в «Правде Севера», Гайдар опубликовал более 60 корреспонденций, и это с учётом того, что в редакции он засиживаться не любил.