Расскажу вам: Доложить «куда надо»

Евгений Медведюк сразу «влился» в коллектив «Правды Севера». Общительный, работящий, талантливый, он недолго засиделся корреспондентом в отделе промышленности. Вскоре его назначили заведующим строительным отделом.

Жили мы вместе в общежитии партийных курсов. В комнате стояло четыре койки. На одной спал я, на второй — Леонид Бабий, на третьей — Евгений. На четвёртую селили командировочных.

На этот раз приехал редактор из района. Угрюмый, мрачный. По вечерам лежал в постели и что‑то жевал. Пищу прятал под одеялом. На четыре дня наше жилище погрузилось в молчание. Когда этот бирюк уехал, комната посветлела и залилась смехом от рассказа Евгения…

Назавтра вся редакция знала от секретарши, что районный редактор накатал на Медведюка донос. Доложил редактору, что у Евгения в чемодане спрятаны пистолет и газета «антисоветского содержания».

Я на работу не ходил, готовился в командировку… В комнату вошли заместитель редактора Коряев, редакторский шофёр и Медведюк. Я не узнал его: лицо было белее только что побелённых в комнате стен. Коряев сказал мне: «Будешь свидетелем».

Евгений открыл чемодан. Вынул пистолет и несколько перевязанных бечёвкой газет…

О чём с Медведюком говорил редактор Стегачёв, мы не спрашивали.

Евгений остался заведовать строительным отделом.

Оказалось, пистолет подарила ему на память жена погибшего друга. Стрелять из него было нельзя — спилен боёк. В газетах, вынутых из чемодана, было напечатано постановление ЦК КПСС о строительстве.

Доносчик

Мне рассказывали, что в Ненецком округе работал журналист, который выискивал личных оленей у председателей колхозов. Ненцы — народ доверчивый, рассказывали всё как есть, даже называли число оленей. Журналист эту информацию доносил в окружком КПСС. Председатель колхоза получал строгий выговор по партийной линии, его склоняли на всех собраниях, а оленей присоединяли к колхозному стаду.

Советский закон запрещал держать личных оленей. Власть считала их частной собственностью. Можно было получить срок.

Иное мнение имели местные жители, аборигены тундры: «Какой же ты ненец, если не имеешь своего стада, где каждого оленя знаешь по имени».

Журналист знал об этом, но всё равно доносил.

Отрицательная

В тот год меня как комсомольского вожака включили в приёмную комиссию факультета журналистики Ленинградского университета. Запомнилась абитуриентка из районной газеты, звали её Лена. Она успешно сдала экзамены — на два балла выше проходного. Но предъявила отрицательную характеристику. Редактор газеты, где работала Лена, так и называл свою сотрудницу — отрицательная. Разобраться поручили мне. Я позвонил в район. В райкоме КПСС отозвались о журналистке хорошо и рассказали о её сложных отношениях с редактором.

Она недавно пришла на работу в эту газету. Материалы её заметили в районе. Неудивительно, что письмо из леспромхоза пришло на её имя. Рабочие писали о самодурстве директора леспромхоза.

Коллеги журналистки посоветовали на письмо не отвечать. В газете этот директор был неприкасаемым, так как дружил с редактором. Лена не согласилась. Села в автобус и уехала в леспромхоз. Факты подтвердились, и Лена написала критическую статью. Но редактор отказался её печатать, сказав, что сам разберётся с директором. Лена пошла в райком КПСС… Дело кончилось тем, что статью опубликовали, а Лена уехала с негативной характеристикой.

Факультетская комиссия единогласно проголосовала: принять.