В Поморье мама выгнала девятиклассника из дома из-за экзаменов

Вчерашний школьник, девятиклассник, оказался бездомным — мама выгнала за двойки. Уже несколько месяцев подросток ютится у чужих людей. А мама? Мама, по словам читателей, уехала в неизвестном направлении…

«Дома ты больше не живёшь!»

Мы нашли Матвея, и он подтвердил: «Всё действительно так. Только ещё хуже…»

– Я не сдал два экзамена — математику и обществознание, — поясняет Матвей. — И в итоге мы с мамой очень сильно разругались. Она сказала: «Дома ты больше не живёшь!» Забрала ключи, мои вещи положила в пакет и выгнала за дверь.

– То есть совсем выгнала: «Иди куда глаза глядят…»?

– Ну да. У мамы принцип такой: «Не можешь? Ты позор семьи!» Она часто меня так обзывает. Никогда внимание на тебя не обратит просто так. Только если ведёшь себя, по её мнению, плохо. Для мамы есть только мой младший брат. Он тоже уехал с ней.

– Матвей, а куда мама уехала?

– В Крым, отдыхать.

– Раньше мама выгоняла тебя из дома?

– Да, но ненадолго. Бывало, что на пару дней, на неделю.

– Сейчас ты на связи с мамой? Вы общаетесь?

– Нет. Я тут написал ей насчёт денег… Мне отец отправил деньги. Но на мой номер не смог перевести, перевёл маме. Она деньги забрала, и всё. Сказала: «Вижу, ты не изменился». Опять начала обзывать меня, моих друзей, мою девушку… И я добавил маму в чёрный список.

– А папа твой где?

– Папа сейчас на СВО. Он с мамой давно в разводе.

– А родственники? Бабушка…

– В другом городе. Я сам с Нарьян-Мара. Мы переехали в Архангельск перед пандемией. Родственники знают про мою ситуацию. Они уже связывались с мамой, пытались повлиять на неё. Но маме на мнение других плевать.

– Извини за вопрос, но мама не выпивает?

– Выпивает. Не каждый день, конечно. В какой‑то день может выпить, в какой‑то — бухнуть… Я привык.

«Не хочу расстраивать бабушку…»

– Куда ты пошёл, когда оказался на улице?

– К другу. Устроился официантом, хотел снять какое‑нибудь жильё. Но работа оказалась не из лучших. Уволился. Сейчас опять ищу работу.

– Может, дашь нам контакты, телефоны родственников, мамы? Мы попробовали бы с ними поговорить.

– Вы думаете, что сможете на мою маму повлиять? Это бесполезно… Будет только хуже. С ней и тётя моя недавно пыталась поговорить. Мама ей сказала, что не собирается возвращаться в Архангельск до ноября.

– Подожди, а тётя твоя в Нарьян-Маре?

– Нет. Она в Архангельске.

– Получается, тётя понимает, что ты живёшь сейчас не дома, а в чужой семье?

– Ну, конечно, понимает… Классный руководитель тоже про это знает. И директор школы, и завуч. Они с мамой пытались поговорить. Но мама только меня обвиняет. Я не буду называть школу, учителей. Мог бы дать вам телефон бабушки, но она плохо себя чувствует, приболела. Не хочу бабушку расстраивать. А сестра — она всегда на стороне мамы.

– То есть, кроме младшего брата, у тебя есть ещё и сестра?

– Да. Ей 22 года. У неё уже свой ребёнок. Сестра живёт с нами.

– Значит, если мама сейчас в Крыму, то это сестра не пускает тебя домой?

– Ну как не пускает… Когда меня выгнали, я приходил, чтобы забрать документы. Мама уже уехала. Сестра была дома со своими подругами. Они смеялись надо мной, обзывали… Как находиться рядом при таком отношении? Я забрал паспорт и ушёл.

– Но ведь это и твой дом, Матвей. В конце концов, ты там прописан.

– Я не прописан в Архангельске… У меня нарьян-марская прописка. Та наша квартира сейчас сдаётся. Но я и не хочу возвращаться в Нарьян-Мар. Я хочу жить в Архангельске. Даже если мама возьмёт меня обратно домой, то ничего ведь не изменится. Так же будет гнобить. Или просто изобьёт.

«Такой же, как твой папаша…»

– Как думаешь, почему мама так относится к тебе?

– Потому что, по её словам, в моём возрасте она уже была «полностью самостоятельной». Работала, жила своей жизнью. И теперь ставит себя мне в пример. Раньше ещё врала, что бабушка выгнала её в 16 лет из дома. Но потом я узнал, что мама ушла сама к своему первому мужу.

– А сколько маме лет, кем она работает?

– Ей 38. По профессии она повар, но уволилась незадолго до отъезда.

– Отношение мамы к тебе всегда было таким или начало меняться со временем?

– Она давно ко мне так относится. А лет с 14 всё стало ухудшаться. Учёба, мои друзья, моё поведение — всё не нравилось. Мама кричала: «Ты ленивый! Ты не учишься!» Я переехал в Архангельск перед коронавирусом, учёба вначале шла нормально. А потом нас перевели на дистанционку… И всё. Я тогда ещё небольшой был. Школьный ­материал запустил из‑за дистанта. Дома на меня орали: «Урод, поганец, тварь, чмо…» Мама обзывала нытиком: «Фу, ты такой же, как твой папаша…» Пугала, что сдаст в детдом. Но честно, лучше бы сдала, чем на улице бомжевать.

– Есть центры временного проживания, где помогают ребятам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации. Давай обратимся к региональному уполномоченному по правам ребёнка, в органы опеки…

– Нет… Сейчас я уже не хочу. Мне надо работать, мне нужно купить некоторые вещи… Но самое главное — у меня папа скоро приезжает с СВО в отпуск. Он обещал, что заедет в Архангельск, что сам поговорит с мамой. Интернат, центр — это было бы худшее решение для меня. Если бы я ночевал на улице, ел что попало, то тогда да — наверное, обратился бы. А сейчас у меня есть временная крыша над головой. Ко мне хорошо относятся. Я скоро найду работу, сниму сам для себя жильё.

– Но ведь ты понимаешь, что надо окончить школу… Кем ты хочешь стать, Матвей?

– Судовым поваром. Да, в колледж мне пока не поступить.

– Пытаешься пересдать экзамены? Шансы есть?

– Меня как раз накануне пересдачи мама и выгнала. Я несколько часов искал, где на ночь остаться, где телефон зарядить. В итоге нашёл, попробовал подготовиться. Но не хватило балла по геометрии. Обществознание пересдавал — тоже не хватило. Ещё, конечно, попытка будет, но, если честно, уверенности нет.

«Я хочу, чтобы ей стало стыдно»

– Мне кажется, тебе сейчас очень нужна поддержка. А если пообщаться с психологом? Мы могли бы с консультацией помочь.

– Я уже не раз разговаривал с психологом. Нет, мне так‑то нормально, воспринимаю всё хорошо, нагнетания нет. Это маме моей психолог нужен. Возможно, всё это у неё развилось на почве собственных детских травм.

А поддержка родных… её никогда не было. Дома у нас изначально только ругань. Папа меня ещё мотивировал хоть как‑то. А мама: «Ты самый худший сын в мире! Позорище семьи! Я не хочу, чтобы ты был моим сыном!» Даже если мама что‑то делала для меня, покупала, то сразу начинала унижать: «Ты сам ничего не можешь…»

Всегда говорила, что я ленивый и «чмошник». Но одежду, что на мне, я купил сам. Кроссовки, куртка — сам заработал. Я начал подрабатывать с пятнадцати лет…

– Какую помощь ты бы хотел получить от нашей газеты?

– Я не знаю. Мне все говорят: «Тебе не повезло с мамой». Если вы напишите про неё… Мою маму зовут Настя. Я хочу, чтобы о ней узнали, чтобы ей стало стыдно, ведь так нельзя относиться к своему ребёнку…

Хочу, чтобы мама просто извинилась, поняла, что была не права. Хотя, наверное, она поймёт это, когда меня в её жизни уже не будет. Когда я совсем перестану выходить на связь…

Где ты, мама?

Матвей отказался от нашей помощи. Попросил «не вмешиваться» в решение его проблем. Но это не значит, что помощь ему не нужна. Ведь если всё так, как он описывает… Обязанности родителей содержать, воспитывать, обучать, защищать своих несовершеннолетних детей закреплены законодательно. Получается, мама Матвея как минимум игнорирует свои родительские обязанности.

Выгонять на улицу в «воспитательных» целях, оскорблять, пренебрежительно относиться к нуждам ребёнка — жестокое обращение. И по законодательству за это установлена ответственность.

О его бездомности, как утверждает Матвей, знают все — школа, родственники. И при этом парень живёт у добрых, но абсолютно чужих людей. Которые, к слову, вовсе не обязаны его содержать. И если вдруг ему откажут в гостеприимстве…

Но история Матвея — это ещё и «тихий крик» о внутренней боли. Отчаянная попытка достучаться до мамы, обратить на себя её внимание: «Я есть! С детьми так нельзя!» Анастасия, услышьте, пожалуйста, своего сына…