Память сердца: Шаровая молния

Именно в том самом походе случилось забавное. В одном из сельмагов зародилась история, о которой хочется рассказать. В центре торгового зала увидел большущий аквариум с подсветкой, в котором обитала дюжина чёрных карпов размером с ладонь. Те усердно ощипывали стеклянные стенки с налипшими на них зелёными водорослями и рачками. Потом рыбины жадно заглатывали с поверхности воздух и вновь уходили на глубину. А там, на песчаном дне, вместо подводного грота из ракушек и камешков лежала на боку… шестерёнка от трактора. Позднее узнал, что ту деталь подкинул кто‑то из весёлых механизаторов, когда продавец Клава считала поданную покупателем мелочь. Но доставать шестерёнку не стали – ведь получилась точная копия дна соседней речушки, где чего только не сыскать! Да и чёрные карпы были не против – шестерёнка им приглянулась. Но всё это присказка, а суть истории совершенно в другом…

Помню, как в этом самом сельмаге стоял в очереди за древней старушкой, а та долго «по науке» выбирала арбуз. Стучала по корке сухими костяшками кулачка, прислушиваясь к звукам из его недр. Поглаживала ладошкой арбуз по пузатым бокам, а потом спросила у продавщицы:

– Астраханский?.. И без химии будет?

И старушка продолжала исследовать качество товара. Заглядывала на жёлтое земляное донышко, потом зачем‑то накрутила на свой мизинчик сухой хвостик арбуза. Долго-долго выбирала, а очередь и не думала её торопить. Все улыбались, зная, для кого тот самый арбуз. Никто не роптал, а из‑за спины доносилось такое:

– К бабе Тасе внук Арсений приехал.Большой человек!

– Сенька что ли?.. Видели его с утра – с удочкой на озеро шёл…

– Аквариум с рыбами – это его подарок, из самой Москвы к нам привёз!

– Не одному человеку в деревне моторы чинил…

– Он лучший по моторам в России! Работают как часы!

Расплатившись за огромный арбуз, старушка тут спохватилась, смекнув, что ягодку таких размеров ей никак не поднять. И повернулась с просьбой ко мне: «Мил человек, сделай милость, помоги донести до дому!»

Мы погрузили покупку в безразмерную сетку и побрели долгой деревенской улицей. От тяжести пришлось не раз отдыхать, менять руки и положение арбуза – нёс словно баул на спине или как молодуха на сносях, руками охватившись внизу живота. И на плече тоже нёс, и даже по‑индийски на голове, подложив на темечко купленный бублик. Да… то был не просто арбуз, а пудовый арбузище.

Идём, а со стороны слышу: «Баба Тася, здравствуй! Слыхали, твой Арсений приехал. Поклон ему от нас!» Старушка улыбалась, кланялась и всем отвечала на приветствие. Потом повела долгий рассказ о любимом внуке.

Перескажу, что запомнил из этой истории… Тем летом на севере стояла невиданная жара, да такая, что малые речки и лесные ручьи совсем пересохли, а на огородах и полях сгорел урожай. Все изнывали от солнца, а старики принялись за молитвы, даже свечи ставили Илие Пророку, просили хоть маленько дождя. Надо сказать: те молитвы временами достигали небес – не раз набегали свинцовые тучи с глухими раскатами грома. Но всё было попусту: погремит, погремит, да и отпустит. Словом, были сухие грозы – грозы, но без дождей. Те облака вскоре растворялись в небесах, и жарило солнце.

У бабы Таси каждое лето гостил внучек Сеня – ребёнок непослушный и плоховато учащийся в школе. Раз, именно в такую сухую грозу, старушка слышит его голос из соседней комнаты: «Баб, а баб, смотри, что за шарик надо мною летает?!» Таисия Васильевна заглянула в горницу и обомлела. Отродясь она не видела подобных чудес: красноватый шарик кругами летает вокруг головушки внука. Над Сенькой будто нимб воссиял… Шарик шипел и искры разбрасывал, словно бенгальский огонь в сельском клубе на Новый год. А бабу Тасю будто паралич разбил – стояла как вкопанная. Потом собралась духом и чуть слышно промолвила: «Сеня, голубчик, не шевелись! Не маши руками, не лови этот шарик! Авось нечистая пронесёт!» И Сеня послушался, опустил руки, смирно встал, как баба Тася велела. И шаровая молния, словно услышав старушки наказ, изменила орбиту, устремившись в окно, и мигом просочилась через стекло. На улице запрыгала по тропинке в соседний двор, а потом залетела в замочную скважину входной двери. Полетала по комнатам, выбирая жертву себе и привязалась к большому самовару, стоящему на медном подносе посредине стола. Повторила знакомое нам упражнение – сделала круг-другой, и вода мигом вскипела, о чём дал знать пронзительный медный самоварный свисток. Кружила, как вокруг головушки Сени, и тут принялась безобразить. Шаровая молния для начала отщёлкнула медные ручки, потом заискрила электросваркой у краника, запаяв эту наиглавнейшую деталь. Но, видно, израсходовав весь свой заряд, молния громыхнула, словно лопнувший свадебный шарик, и мигом пропала, оставив на подносе остатки «самоварного побоища»…

Но это было только началом той удивительной истории. Видать, у Сеньки в его буйной головушке начался некий позитивный процесс… И ой как пошёл! С того самого дня внучек переменился – стал безотказным и взялся за ум. Таисия Васильевна теперь только и слышала: «Бабуля, тебе в магазин сходить? Воды принести? Во сколько вечером из клуба вернуться?»

И бабуля с внуком договорилась маму не волновать – ту историю с молнией ей не рассказывать. Вдруг она скажет: «Молния! Какой кошмар! Внука не углядела…» И тут дочка вскоре приехала и сразу спрашивает напрямую: «Мама, а что с ребёнком случилось? Его будто бы подменили. За лето Сеня так изменился – стал послушным, правильным, почти шёлковым!» А позднее в школе крепко за учебники взялся – русский, биологию, физику подтянул и стал лучшим учеником. Потом в мед поступил, позднее защитился, молодым профессором стал. Сейчас – кардиолог, лечит в Москве человеческие сердца! Вот как Арсений стал на Руси самым главным… по сердечным моторам!

Не раз читал, что при переливании крови человек порой меняет характер и мыслит похоже, иногда приобретая лучшие донорские черты. И это понятно – гены, биохимия, тончайшие органические структуры, но чтобы столь глубинно кто‑либо изменился от контакта, общения с шаровой молнией – такое приключилось впервые! Да и… педагогический эффект такого влияния вообще не изучен, достоин диссертации!

Помню, что, подходя с арбузом к своему деревенскому дому, баба Тася серьёзно спросила: «…Как сердце твоё? Не шалит? У внучка в Москве есть палата для земляков! А ежели что – только к Арсению!»