Ростислав Киселёв служит в Архангельском театре кукол дольше всех актёров — 56 лет

Ростислав Киселёв пришёл в театр кукол будучи восемнадцатилетним и больше место работы не менял. О том, «как всё начиналось», мы поговорили с Ростиславом Дмитриевичем.

Куда уходят инженеры

– Вообще‑то, я сначала поступил в лесотехнический институт, хотел стать инженером и даже полгода добросовестно учился, — говорит актёр. — Но быстро понял — не моё это дело. И пошёл устраиваться в театр кукол.

– Как так случилось?

– Моя мама работала в театре драмы, поэтому мы жили в актёрском доме на улице Володарского. Нашей соседкой была Елизавета Фуркова, актриса театра кукол ещё первого набора 1933 года, она меня и привела в театр, который тогда располагался в «доме радио» на улице Попова, 2. С тех пор я считаю Елизавету Тимофеевну своей крёстной мамой в театре.

– И когда вам дали первую роль?

– Сразу же, как приняли на работу, после совещания худсовета во главе с режиссёром театра Иваном Васильевичем Семёновым. Дали главную роль в спектакле «Смелый Наргиле» северного автора Николая Малинина. Я был в шоке, но ещё более в шоке был коллектив, в котором мне предстояло работать.

– Когда вы начинали, кукольники работали только за ширмой. А когда вы впервые вышли на авансцену сами, не страшно было?

– У меня был срочный ввод, вместо Дмитрия Лохова, нынешнего художественного руководителя нашего театра, который тогда уехал поступать в институт. Режиссёр спектакля Владимир Макаров со мной репетировал прямо на квартире, благо мы с ним были соседями по лестничной площадке. Я вышел на авансцену — вижу перед собой чёрный провал вместо зала. Попытался мысленно нарисовать перед собой перпендикуляр, как учили, и тут покачнулся назад — прямо на ширму. И чувствую — партнёры заботливо поставили ладони под мою спину. А то бы упал вместе с ширмой…

– А когда актёры Архангельского театра кукол вышли на сцену без ширмы?

– Это был спектакль «Три поросёнка» 1973 года с большими куклами, который уже полвека идёт на нашей сцене. Правда, поначалу спектакль шёл «под баян», в живом музыкальном сопровождении Вадима Семёновича Смекалова. Впрочем, поначалу так все спектакли шли. А детскую игру «совушка», в которую играют поросята, мы «подсмотрели» в группе детского сада, куда нас пустили для этого специально.

– Как вы осваивали куклу?

– Поначалу долго к ней присматривался, смотрел, что она может. Думал над её возможностями, искал походку, поворот головы. Сейчас выработалось чутьё, достаточно просто взглянуть на куклу.

Актёр, механик кукол

– Когда вы обнаружили в себе талант конструирования кукол?

– В прежние времена актёры работали по‑другому. Театральные куклы были не особо мудрёные в плане механики, они были, можно сказать, стандартные. Иногда для новых спектаклей подбирали кукол из уже имеющихся. Был у нас хороший специалист Мефодий Иванович Мужинин. Он делал заготовки деталей — побольше, поменьше, пошире, поуже. И всё.

– А вы‑то когда начали конструировать кукол?

– Из театра ушёл механик, и я решил попробовать «делать кукол». Вот тогда и пригодились мои инженерные наклонности. Дело в том, что в те времена нельзя было заказать кукол или реквизит в столичных театральных мастерских, как сейчас. В провинциальных кукольных театрах обходились своими силами, кто как мог.

– И какой был ваш первый спектакль в качестве механика театральной куклы?

– «О прекрасной и мудрой Розалинде», премьера 1990 года. Кукол было штук тридцать, все миниатюрные. Ручки-ножки на шарнирах, возни с ними было очень много. Я даже немножко горжусь этой своей работой, хотя с той поры работал над куклами в десятках спектаклей. В том числе и над таким «густонаселённым» как «Петербургские сновидения».

– А бывало так, что не получалось?

– Бывало. Порой во сне приходило решение. Главное для меня как механика — было сделать так, что если что‑то у куклы сломалось, можно быстро и легко отремонтировать. А ещё лучше, чтобы вообще ничего не ломалось. Но сейчас я уже этим не занимаюсь, времени свободного не хватает, да и возраст…

Учиться у молодых

– У кого из партнёров по сцене вы учились?

– У всех. Много мне дал мой первый режиссёр Иван Семёнов, учился у режиссёра Дмитрия Лохова, которого я считаю «своим» режиссёром. Учился у тогдашних более опытных коллег. Евгения Дуганова была кукольница потрясающая! Алла Севастьянова, Владимир Степанов… Люблю учиться у сегодняшних молодых актёров. У них бывает свежий взгляд, что мне очень нравится. И пусть игра молодого артиста не всегда точна, даётся она ему иногда легче, чем мне, его опытному коллеге.

– Вас чем‑то удивляла реакция зрителей?

– Да взять одну из нынешних премьер — «И память нам покоя не даёт…». Я обрадовался возможности сыграть в этом спектакле, очень люблю стихи Твардовского. И вообще, тема Великой Отечественной войны всегда близка нашему народу. Но когда на первом спектакле под звуки ленинградского метронома зал встал, этого мы, актёры, не ожидали. И знаете, с комком в горле мне удалось справиться не сразу…