Культурный код: Дни власти и безвластия Петровых

А его брат через восемь лет стал председателем архангельского горсовета.

Татьяна Данилова живёт на два города — Мурманск, где её издательство выпустило больше ста книг, и родной Архангельск. Свою команду она подключила к архивным поискам.

Татьяна Данилова, гендиректор издательства Global Media – внучка В. Ф. Петрова

– Я до сих пор в шоке от потока новой информации, десятков лиц из истории Севера — некоторые почти не изучены. О семье хотела узнать всегда. Мама отмалчивалась, уходила от разговора. Однажды скупо ответила, что деда, Василия Фёдоровича Петрова, забрали в 1938‑м. А за что? Бабушка осталась одна с тремя детьми, долго не могла никуда устроиться, наверное, как жена врага народа. Сильно позже её взяли на швейную фабрику надомницей. Она умерла в 1956‑м, в 2017‑м не стало мамы. Потом начались открытия. Сначала я не могла поверить, что дед побывал первым лицом в области, хотя в основном на бумаге. Зато все три режима — и царский, и северный временный, и советский — его репрессировали по‑настоящему.

На вершине, но без силы

Последние части интервентов оставили Архангельск в сентябре 1919‑го. Генерал Е.‑Л. К. Миллер решил продолжать борьбу, хотя его силы были ничтожны в сравнении с Красной армией. Фронт быстро распадался. 14 февраля 1920 г. объявили пятый состав Временного правительства Северной области (ВПСО). Через два дня этот состав признал оборону «невыполнимой».

Хаос эвакуации описан в десятках воспоминаний и книг, из которых можно узнать о роли Василия Петрова. К тому времени он возглавлял временный исполком (вр. и. к.) ликвидированного Совета профсоюзов. Петрова недавно вернули с Иоканьги, куда посадили за неосторожные слова — такими арестами и расстрелами военные отвернули от ВПСО большинство населения.

Бежать, не передав дела, неприлично. Городская дума и земства отказались. Они понимали, что значит договариваться с «белыми», когда большевики вот-вот войдут в Архангельск, и спихнули почётную задачу семерым профсоюзным лидерам. Если верить мемуарам С. Н. Добровольского, Петров заявил Миллеру, что сам боится большевиков и лучше встретил бы их на Иоканьге.

18 февраля шли долгие переговоры об условиях, на которых вр. и. к. принял «полномочия по охране города». На деле — всю официальную власть в области, потому что скоро на комитет посыпались петиции о выделении Архангельску миллиона рублей, о самочинных арестах, о спасении судна с олениной, застрявшего в устье Индиги…

Утром 19‑го Миллер с офицерами отбыл на ледоколе «Козьма Минин» и паровой яхте «Ярославна» под пулемётную стрельбу из Соломбалы. Вр. и. к. получил приветственные телеграммы от Ленина и Троцкого.

Крестьяне шли через Двину поживиться имуществом. Рабочие нападали на оставшихся офицеров. Эсер Б. Ф. Соколов (в ВПСО отвечал за образование, брошен при эвакуации) писал, что большевики не спешили в город, опасаясь ловушки, и требовали переговорщиков. «Уголовные арестанты грабили буржуазию… Комиссар Петров был бессилен что‑либо сделать, так как ни в его распоряжении, ни у [начальника гарнизона Л. В.] Костанди не было надёжных войск». Петров радостно передавал узникам Иоканьги: «Тюрьма освобождена, выпущены все… Было несколько лишь случаев убийств».

Первые части 6‑й Красной армии вошли в Архангельск 21 февраля. Новая власть, губернский ревком во главе с С. К. Поповым, оформилась только 25‑го. Вот и вся неполная неделя, когда Петров с соратниками старался управлять областью приказами в газете, а о нём распускали слух — «шпион Миллера!».

Прирождённый бунтарь

– Василий Фёдорович родился в 1883 году, и почти год мы выясняли, где именно, — рассказывает Татьяна Данилова. — Везде писал «Серпухов». Просмотрели метрические книги всех 16 церквей города — такого новорождённого не было. Но в областном архиве хранится автобиография. Там он говорит: родился «в семи вёрстах от имения» графов Сологубов, села Рождествено-Телятьево Серпуховского уезда.

В. Ф. Петров (предположительно). Из архива Т. Н. Даниловой. Публикуется впервые

Отец, отставной солдат, был у Сологубов сторожем. Он отдавал маленького Василия на учёбу в городские мастерские и лавки. Мальчик уже проявлял бунтарский характер — отовсюду сбегал. В Москве он сошёлся с большевиками. С 1904‑го, работая слесарем в Серпухове, сам проводил собрания, вступил в боевые дружины. Потом организовал союз текстильщиков и забастовку, за что его дважды арестовывали. В 1906‑м Петрова сослали на два года в Мезенский уезд с обвинением «в организации на фабриках противоправительственных кружков и в распространении… нелегальных изданий». Когда вернулся в Москву, арестовали третий раз и пригрозили. Пришлось оставить семью и отбыть в Архангельск.

Здесь Петров устроился электромонтёром и развил бурную политическую активность. С 1917‑го состоял в объединённой архангельской организации РСДРП, а с мая после её раскола «остался белой вороной: не меньшевик, не большевик и не коммунист». В группе К. И. Теснанова и Груничева он подделывал для большевиков паспорта и снабжал подпольную типографию оборудованием, хотя у чиновников считался «антибольшевиком». Входил в архангельский Совет рабочих и солдатских депутатов, в 1918‑м был выбран в президиум Совета профсоюзов и в городскую думу от блока РСДРП и эсеров.

Черновик радиограммы (начало), предположительно рукой В. Ф. Петрова, на Иоканьгу, февраль 1920 г.: «У провода Петров. Дорогие друзья! Власть сбросили девятнадцатого. Миллер и вся знать удирает на «Минине» и «Ярославне». Вооружили орудиями «Канаду» и выслали в погоню. В случае благополучного исхода дали распоряжение взять Вас всех…» Из фондов ГААО. Публикуется впервые

За высылкой на Иоканьгу последовали дни эфемерной «власти» в феврале 1920‑го. Но вскоре Петров был вынужден оправдываться за то, что вообще продолжал дела, а не ушёл в подполье. Перед приезжим профсоюзным боссом эту работу «клеймили презрением» как соглашательство. Тем не менее он ещё два года занимал должности в губернском профсовете, в правлении треста «Водосвет» и после работы в «Северолесе» возглавил кафедру электрооборудования в АЛТИ (в САФУ дело не сохранилось). В марте 1938‑го его арестовали по статьям о «контрреволюционной деятельности». Через четыре месяца Василий Фёдорович умер в архангельской тюрьме № 1. Где его похоронили — неизвестно.

Плюс один Петров во главе города

На этом открытия Татьяны Даниловой не закончились. Она с удивлением узнала, что у деда был брат, и он тоже занимал ответственный пост в Архангельске — председателя городского совета.

Иван Фёдорович Петров родился в 1891 году в Серпухове, как писал в анкетах (скорее всего, в том же селе в Серпуховском уезде). Начинал подпаском пастуха. Когда приехал в нашу губернию, стал учеником-электромонтёром. Со службы на Балтийском флоте демобилизовался по болезни и в 1915‑м вернулся в Архангельск, где работал на фабриках и в «Водосвете». Его выдвинули на должность секретаря партийной ячейки и коллектива, в январе 1929 года выбрали руководить горсоветом. При этом Иван Фёдорович окончил лишь сельскую школу, трёхмесячные курсы в политтехникуме и политшколу, «отец» писал через «а», вместо «графов Сологубов» — «графин Сологуб».

Газета вр. и. к. профсоюзов. Всего вышло 11 номеров, первый – «Красная газета» – 20 февраля, последний – 26 февраля 1920 г.

О первых лицах города мы можем узнать из книги «Правители Архангельска. Взгляд через века» (2013). Именно на Ивана Петрова в ней пришёлся ряд ошибок. В городскую контрольную комиссию он ушёл не в мае, а 4 июня 1930‑го. Составители не нашли фотографию Петрова, хотя он есть минимум на двух снимках в областном архиве. К словам «из мещан» в книжной справке нужны оговорки. Петров прямо называет обоих родителей крестьянами. Отец лишь «приписался в мещане» Серпухова, где жена работала ткачихой, и так решил проблему с получением паспорта (вот откуда взялся Серпухов в анкетах). Наконец, финал биографии в книге — «в августе 1931 г. выехал за пределы [Северного] края» — противоречит всем документам. Из партийных учётных карточек известны следующие должности Петрова в контрольных комиссиях. Сохранились и тревожные протоколы 1937‑го, когда его исключили из партии.

Жизнь на волоске

С 1934‑го Иван Петров работал в краевом совете Осоавиахима (ОАХ). Проблемы начались с выговора за то, что в день похорон Кирова он не организовал траурный митинг, а поехал на охоту с неким Пухальским (видимо, он же Пухальский-Штыков). Его, в свою очередь, в 1937 году «разоблачили» как врага народа. Петров пытался защищать товарища, «скрыл антипартийные поступки». К тому же выяснилось, что Иван Фёдорович «смазал растрату» 2000 рублей, когда проводил ревизию в Ненецком совете ОАХ.

Припомнили и компромат в виде родственника — «бывшего меньшевика». На выборах в партком Петров утверждал, что связи с братом не имеет. Теперь однопартийцы объявили, что он говорил «неискренне».

Бывшего главу горсовета исключили из партии и сняли с работы. Кажется, с этими обвинениями ареста было не избежать. Но в РУ ФСБ ответили: таких сведений нет.

Иван Петров, председатель архангельского горсовета (третий слева), с Отто Шмидтом (четвёртый слева) и группой корреспондентов. 1929 г. Из фондов ГААО

Вопросов ещё больше

Находки двухлетних поисков уложить в статью невозможно. Скажем коротко о судьбах отдельных фигур.

Оказалось, что вагонной мастерской Архангельска заведовал третий брат героев Александр Петров. Его путь в «Водосвете» прослеживается до 1928 г.

О жизни Ивана Петрова в опале пока неизвестно. Одного из двух парткомовцев ОАХ, подписавшихся под изгнанием — Косарева, — вскоре тоже исключили из ВКП (б) «за бездеятельность в борьбе с врагами народа., за связь с врагом народа [Иосифом] Эльяшбергом».

Полковник Леонид Костанди, добровольно оставшийся в Архангельске, расстрелян в 1921‑м в числе 57 заложников после Кронштадтского восстания.

Михаил Бечин, профсоюзный соратник В. Ф. Петрова и лидер восстания на Иоканьге, расстрелян по «сталинскому» списку в 1938‑м.

От первой архангельской супруги В. Ф. Петрова Евгении Бальцер родом из Санкт-Петербурга осталась лишь пара бумаг 1920 г. От второй — трое детей.

Похоже, уникальное в СССР имя получил сын В. Ф. Петрова: Ревворос либо Реварос — от слов «Революционная армия России». Второй сын Владимир умер совсем маленьким. Обоих нет даже в ЗАГСовских базах, их следы Татьяна Данилова ищет до сих пор. Свою родословную она восстановила до 1800 года.

Выражаем благодарность сотрудникам государственного архива Архангельской области, к. и. н. А. В. Силину (САФУ), команде Global Media за помощь в подготовке материалов.