Как вырастить ребёнка счастливым?

– «Ребёнок не слушается» — одна из самых частых родительских жалоб, — говорит Екатерина Пяткова. — Но дети копируют взрослых. И если в семье не слышат друг друга, если мать не слушает отца, а отец не воспринимает всерьёз мнение матери… Кого ребёнку копировать?

Все наши жизненные сценарии — из детства. И родители выступают, скорее, как режиссёры, дети — актёры. Сценарий пишется, проигрывается, заучивается и… бессознательно транслируется дальше.

Фото: Яков Филимонов

Но если сценарий разрушительный, то роль, усвоенная в детстве, воспринимается как послание-приказание. И актёру даже в голову не приходит «отойти от текста». Можно ли изменить свой сценарий? Можно. Но для этого его надо осознать и попробовать взглянуть на ситуацию по‑другому.

«Я тебе столько сил отдала! От тебя одни проблемы!» Подобные родительские фразы, к сожалению, не редкость. Вызывают чувство вины, открывают возможности для манипулирования. Воронка вкручивается и расширяется — подсознательно внедряется самое тяжёлое послание: «Не живи!» Так включается разрушительный сценарий.

На ребёнка перекладывается ответственность за нерешённые проблемы. Он может и не понимать, что происходит, но чувствует непосильный груз. Ощущение грозового облака внутри. И чтобы материализовать и облегчить это состояние, начинает подсознательно искать «разрядку» — повод, чтобы получить наказание. Провоцирует различные ситуации, портит вещи. Разразилась гроза — стало легче.

В моей практике был двенадцатилетний подросток, который, по словам мамы, «всем назло» ковырял дома стены, царапал обои. Невротическая реакция — звоночек. Маркёр — ребёнка что‑то беспокоит. По сути, подросток просил о помощи. Пытался разрядить своё «облако» — проблемную ситуацию в семье. Но родители, закрыв глаза на объективные причины, поспешили обвинить ребёнка.

«Не будь собой!»

Разрушительная программа включается, если считывается посыл: «Ты — лишний! Ты не удовлетворяешь мои запросы!» Так бывает, если ребёнок нежеланный, если напоминает бывшего мужа… У меня в терапии была молодая женщина, которую мама в детстве буквально третировала за то, что она «вылитая свекровь».

Мать была в разводе, общение с родственниками по линии отца не поддерживалось. И девочка очень долго винила себя в том, что является причиной маминого расстройства. По её словам, она ненавидела собственную внешность…

«Соответствуй моим ожиданиям!» — считывается ребёнком и как послание: «Не будь собой!» Родитель сформировал для самого себя образ идеального ребёнка. И реагирует положительно только на то, что напоминает мнимую идеальность. Всё остальное не принимает.

Я помню случай, когда отец, успешный юрист, отсудил у бывшей жены трёхлетнюю дочку. Заклеймил бывшую жену в аморальности. Хотя это больше напоминало месть — она влюбилась в другого. Всех женщин, которые затем появлялись в его жизни, подавал дочке как «новую маму».

И самое печальное, что каждая такая «мама» трансформировала девочку под себя: «На меня равняйся!» Сейчас дочка уже взрослая. Болезненно привязана к отцу. Живут они вдвоём…

«Почему лиса синяя?!»

«Не будь ребёнком!» — ещё одно разрушительное послание. Когда мама или папа просит «освободить» от родительской роли, это, как правило, говорит об инфантильности. Часто живут в мире собственных эмоций и страстей — их штормит и кидает из стороны в сторону. Влипают в конфликтные ситуации, постоянно меняют работу… И ребёнок, впитывая всю эту «неустроенность», начинает испытывать чувство вины: «Ответственность — на мне». Отсюда детская повышенная тревожность.

Другая крайность — запрет на радость, веселье. Иногда на консультациях мамы с гордостью сообщают: «Мы читаем с трёх лет!» «Какие куклы? Она уже большая!» Не дают ребёнку попрыгать, побегать. Шипят, одёргивают: «Не балуйся!»

Не поощряется и стремление к творчеству. Нарисовал что‑то «красивое» — хвалю. Рисунок «неудачный» — высмеиваю. Знаю примеры, когда в творческой студии мастера идут на поводу у родителей и дорисовывают за детей работы только из‑за того, что «маме нужен результат». Мол, где пейзаж? За что я вам деньги плачу? А ребёнку всего четыре года…

Такие детки потом боятся в руки взять карандаш. В голове звучит: «Где ты видел такую ёлку?! Почему у тебя лиса синяя?!»

«Не чувствуй себя хорошо!» — транслируют взрослые, убеждённые, что ребёнком надо заниматься только, если он слаб и болен. Буквально смотрят на него через лупу надуманной болезни.

Другими словами, ищут проблему там, где её нет. «Копаются» в ребёнке, оплачивают непонятные процедуры, обследования. Для чего? Для профилактики. Ухватываются за маленький симптом — ставят диагноз. Цикличность настроения? Это же биполярное расстройство! Укрепляют самого ребёнка: «С тобой что‑то не так». И он так и растёт с ощущением своей «ненормальности».

А когда пытаешься маме сказать, что ребёнок не болен, что ведёт он себя адекватно ситуации в семье. И работать, скорее, надо с мамой… Начинает удивляться: «Зачем это? Со мной всё в порядке!»

Без объятий

Не менее тяжёлое послание — запрет на близость, как эмоциональную, так и физическую. Ребёнку внушается, что любое проявление близости опасно: «Никому не доверяй!» Доходит до абсурда — малыш приходит в детский садик и ни с кем не разговаривает, не вступает в отношения. Почему? Зачастую родитель сам боится сближения. И транслирует: «Держи дистанцию со всеми! И со мной тоже…»

Иногда подобная схема выстраивается из‑за непроработанного чувства потери. Во время недавней эпидемии в моей практике было сразу несколько трагических случаев — дети осиротели. А взрослые, близкие родственники, замкнулись в своём горе. Смерть родителей не обсуждалась с детьми вообще. Мол, к чему лишняя травматизация. А дети искажённо считывали: «Привязываться и любить — больно. Лучше держать дистанцию».

Такая дистанция может переноситься в дальнейшем и на личные отношения. «Мы пара, но я сам по себе». Гипертрофированное восприятие собственных границ, нивелирование тактильных ощущений: «Не люблю, когда меня обнимают…» — тоже об этом.

Иногда родители считают, что ребёнка брать на руки — лишнее. Младенец захлёбывается криком? «Успокоится сам. Не надо к нему подходить». И малыш, действительно, успокоится, когда включится синдром госпитализма: «Звать маму бесполезно. Смысла в близости нет».

Вместо «приказа» — любовь

На консультациях приёмные родители иногда тоже удивляются — в пять лет ребёнок вдруг начинает проситься «на ручки». А ему этого не хватило в младенчестве, в детском доме. И сейчас шанс наверстать. Иногда и в восемь, десять лет забираются к маме на коленки. Не стоит отталкивать.

Но если я как мама чувствую, что подобное сближение даётся мне с трудом — работать надо с собой. Не в ребёнке дело.

На консультацию обратилась опекунская семья — тётя и восьмилетний племянник. Пришли из‑за жалоб учителя: «Ваш мальчик неуправляемый!» Провели диагностику — парнишка как сухая губка. Ему бы напитаться тактильными ощущениями, чтобы почувствовать: «Я есть. Я нужен. Меня любят». Но тётя, как оказалось, избегала прикасаться к нему вообще: «К чему эти нежности? Он ведь уже не маленький.» Руководила издалека: «Возьми то, положи это…»

И другая история — первоклассника на консультацию привела бабушка: «Кидается в школе стульями!» Мальчик закрытый. На контакт не идёт. Молчит. Начинаем вместе рисовать. Через час — первая улыбка. Потихоньку оттаивает. И вдруг поднимает глаза: «А вы знаете, что у меня мама умерла? А вы знаете, как мне больно…»

Родительское воспитание — фундамент. Если фундамент основательный, то и «этажи» будут ровными — «дом» простоит дольше.

В детстве мы сами не пишем свои сценарии. Это происходит гораздо позже. Избегайте посланий-приказов. Начните прямо сейчас менять деструктивные установки. На что? На безусловную любовь, одобрение, восхищение, принятие… И вы сами станете счастливее. И сделаете счастливыми своих детей.