Память сердца: Жемчужина

Анатолий Антонович надел очки и стал читать. Замечаний не было, но к исторической части был вопрос. Глава области повторил вслух: «Губерния богатела торговлей солью и жемчугом…» Потом уточнил: «Солью – это мне понятно, а при чём тут жемчуг? Здесь нет ошибки? Точно жемчуг?» Потом добавил: «И куда девалась эта красота? О-о-очень интересная история!»

И в тот же день мне пришлось прояснить эту тему у Ксении Петровны Гемп. В её дом на набережной зашёл на часок, а говорили о жемчуге целый день. В качестве сюрприза прихватил найденную жемчужину очень необычной формы! И первыми восторженными словами известного учёного были:

– О! Это грушевидная жемчужина называется «гирька» – главное украшение девичьего «почёлка»! Интересная и очень редкая находка! На какой речке нашли и как эта прелесть попала в коллекцию?

Рассказал историю, как детьми на берегу одной из приморских речушек играли в «Гонки речных ракушек». По краю воды ставили вертикальные палочки впритык по всей длине придуманного нами водного стадиона. Помечали своих ракушек, чертили линию старта, ставили на ребро жемчужниц и засекали время! Гонка тянулась бесконечно, и через два-три часа проверяли, чей же из моллюсков проворнее, кто первым приполз – тому и приз! Моя ракушка была чемпионом, хотя темпа не выдержала. Выдохлась, погибла на финише, а створки её раскрылись и явили миру свой невиданной красоты жемчужный сюрприз!

Оказалось, что Ксения Петровна о северном жемчуге знала решительно всё. По полочкам разложила историю, географию, биологию двустворчатого моллюска Magaritifera. Этот вид и стал жертвой жемчужной лихорадки, захватившей Беломорье в XII–XVIII веках. Тогда на Руси была некая репетиция американской золотой лихорадки середины XIX века. Моллюску нужна холодная, проточная и очень чистая вода, песочек с галькой и природными валунами. Именно таким оптимальным для обитания краем была Архангельская губерния, куда входил Кольский полуостров и все берега Белого моря… Ксении Петровне не хватило пальцев на руках при пересчёте «жемчугоносных» рек Беломорья: Солза, Онега, Кола, Сума, Варзуга, Поной, Кемь, Умба, Ковда, Ваймуга, Лопшеньга и даже устье Северной Двины…

Ксения Гемп сделала в нашей беседе паузу, достала с полки стопку старых фотографий, одну из которых задумала как встречный сюрприз… Это был редкий снимок Якова Лейцингера конца XIX века – «Ловец жемчуга» из серии «Типы Русского Севера». И это вызвало радость и несказанное удивление.

На старинном снимке – бородатый крестьянин в тёплом вязаном свитере и носках, ватных штанах и в зимней меховой папахе. Взгляд ловца жемчуга цепкий, колючий, недобрый, а суммарно – просто дикий! Видно, он держал в руках немалые сокровища! Сокровища для царских особ, жён великих князей, европейских королевских дворов, ведь за иную жемчужину давали по пять рублей! Целое состояние!

Но особого внимания заслуживала его промысловая экипировка. Главным был берестяной тубус – «водогляд» по виду подзорной трубы, но не для взора в небеса, а для детального исследования речного дна. Водная смотровая труба была с аршин в длину и в диаметре четыре вершка… Была прошита суровой нитью и склеена смолой, чтобы воду внутрь не пропускать. Снизу хитро насаживалась слюдяная пластина, чтобы искать на глубине раковины-жемчужницы. Второй и не менее важный «прибор» – окорённая светлая деревянная рогатина длиной в сажень, с расщеплённым концом, называемая «ущёпок». Этой самой развилкой захватывали на дне раковину и извлекали на поверхность. Главным для ловца жемчуга был плот с пропиленным квадратным окошком, обращённым в водные глубины. На плотике – приподнятый над брёвнами дощатый поддон, чтобы ловец был в сухости и тепле. Для удобства работы можно было и соломки подложить! Вот почему на снимке Якова Лейцингера ловец жемчуга одет во всё зимнее! Вся их жизнь была на реке, а холод от воды на Севере был таков, что и самому крепкому мог уготовить любую хворь, да и самый грустный финал!

Но и это не всё… Даже Михаил Васильевич Ломоносов внёс свою лепту в сохранение истории жемчужного промысла. На речке Солзе он видел и подробно описал, что у ловца ещё была пара помощников, стоявших на противоположных берегах и неспешно спускавших на канате плот по реке, даже могли двигаться поперёк течения! Вот какой была добыча жемчуга на реках Беломорья…

Потом Ксения Петровна нашла старинную книгу и зачитала из сочинения архангельского священника Козьмы Молчанова, ещё в XVIII веке описавшего прозу бытия ловцов беломорского жемчуга: «…по раскрытии створок ракушки, завидя в ней жемчужное зерно, они ложат жемчужину себе в рот часа на два. Сиё зовётся «замарыванием», ибо жемчужина в раковине мягковата, но твердеет во рту от слюны, а потом её в мокрой тряпице держат под пазухой. Вот как жемчуг получает свою совершенную твёрдость».

Жемчуг в те давние времена – статья дохода и денежная мера на Руси, им даже подати собирали. На коронационном платье цариц был с десяток кило отборного жемчуга! Поморским жемчугом украшали дарственные иконы, расшивали митрополичье облачение – саккос и митры, вплавляли в панагии. А Иван Грозный, видно по забывчивости, однажды жаловал Соловецкой обители большой царский крест, богато украшенный нашим же беломорским жемчугом!

Ксения Петровна не раз сказывала: «Жемчужок‑то наш на дивованье! Дивованье – высшая степень восхищения, затаённого недоумения перед прелестью загадочного жемчуга. Он девку‑то красит, и каждая невеста мечтала о жемчужной прядке и серьгах». Девицы Беломорья украшали жемчугами почёлки, повязки, кокошники – самые нарядные головные уборы. Замужние не отставали и в свои, расшитые жемчугом повойники и сороки добавляли чешуйки перламутра и золочёное шитьё. Жемчужные бусы, а главное – их количество, говорили о достатке в семье. Жемчуг сверлили в самом Архангельске, а шитьём славились инокини Холмогор, выполнявшие заказы московских модниц-купчих, которые даже шиковали в сапожках, расшитыми жемчугами. В жемчужных сюжетах – травы, волны, птицы, цветы. Каждый неповторимый узор имел свой тайный смысл. Забавный факт из истории: аглицкого дипломата сэра Флетчера особо поразила летняя мода москвичек, и в Лондон с гонцом полетела «шифровка»: «…Дамы Московии нынче носят на плечах большие покрывала, унизанные дорогим жемчугом. Несметны богатства у этой Руси, ежели у каждой русской бесценная жемчужная шаль!»

На прощание Ксения Петровна попросила только об одном: «Не сказывайте никому о месте находки той жемчужницы. Надеюсь, что та популяция через пять-семь-десять тысяч лет вновь восстановится!» Дал слово, его и держу…