В Архангельске представили книгу об Артемиево-Веркольском монастыре

Недавно в Архангельске состоялась презентация издания. Мы попросили автора-составителя книги Людмилу Соснину рассказать о работе над книгой.

– Людмила Михайловна, как давно вы начали собирать материалы для этого издания?

– Шестнадцать лет назад. Хотя первый раз я приехала в монастырь в 1999 году, но провела здесь всего один день. Во время экскурсии, которую провёл для нас, двоих паломниц, отец Венедикт (Меньшиков) я впервые услышала о праведном отроке Артемии. Через год, когда уже работала в епархиальной газете, мы вместе с фотохудожником Николаем Николаевичем Чесноковым прожили в обители неделю, а потом целый номер посвятили Веркольскому монастырю. С тех пор я сюда приезжала каждый год, но историей обители никогда не интересовалась.

А в 2006 году почему‑то решила узнать, сколько же лет со дня рождения праведного Артемия? Оказалось, что в следующем, 2007 году, будет 475! Наместник монастыря игумен Иосиф (Волков) благословил меня «что‑нибудь» написать к этой дате. Думала, что это будет маленькая брошюрка, а получилась книга в 250 страниц. Я записывала на диктофон рассказы насельников монастыря. Несколько дней, несмотря на то что по Пинеге шла шуга, меня перевозили на лодке через реку в деревню Верколу, где своими воспоминаниями делились местные жители. Все эти интервью составили третью часть книги. Первая – репринтное издание о монастыре, выпущенное в 1911 году, вторая – чудеса по молитвам праведного Артемия.

Потом были ещё две книжки: одна – для детей, а в другой собраны чудеса, которые происходили в прежние века и происходят в наши дни по молитвам к святому отроку. Обе – с иллюстрациями Елены Лобановой.

– А какую информацию вы использовали при работе над новым изданием?

– Я просмотрела все электронные номера газеты «Архангельские епархиальные ведомости» с 1885 по 1919 год, в каждом выпуске по 50 страниц. Потом перепечатала из них публикации о Веркольском монастыре и пинежском благочинии. Это заняло довольно‑таки много времени. Конечно, я познакомилась со всеми изданиями об обители, которые есть в нашей Добролюбовке. Интересный материал нашла в Российской национальной библиотеке Санкт-Петербурга. Петербуржец Николай Куликов прислал отсканированные документы из городского архива. В последней части книги много документов из Карпогорского архива, которые нашла его начальник Мария Попова. Книги Татьяны Санакиной «Защитниче Северного края» и Ольги Алиной «Веркола по всей Пинеге славится», «Житие протопопа Аввакума». И, конечно, интернет, куда уж без него.

– Узнали что‑то новое?

– Да. И открытий немало. Ведь в книге охвачен период с 1532 по 1997 год. Удалось уточнить дату открытия Веркольской обители. Александр Алексеевич Греков в своих небольших книжечках, которые вышли в конце XIX века, указывал 1635‑й. Но Веркольскую обитель основал воевода Кеврольский и Мезенский Афанасий Пашков, который находился на этой должности с 1644 по 1646 год. Так что раньше 1645‑го монастырь не мог появиться. В 1647‑м царь Алексей Михайлович назначил сюда жалование, а спустя год он и его сестра царевна Ирина пожертвовали богатые дары.

Афанасий Пашков, когда вернулся в Москву из Сибири, где был первым Енисейским воеводой, принял великую схиму, а его жена Фёкла после смерти мужа постриглась в монахини с именем Феофания и 12 лет была игуменьей Вознесенского девичьего монастыря в Москве.

Никогда прежде не приходилось читать об иеромонахе Антонии (Попове), который возглавлял монастырь на протяжении 36 лет – с 1693 по 1729 год. Оказалось, что время его правления было периодом расцвета культурной и духовной жизни Веркольской обители.

Считалось, что насельники Николо-Успенского скита Веркольского монастыря на Югорском Шаре погибли от цинги уже в первую зиму. Но из публикаций в петербургской газете «Церковные ведомости» за 1892 год я узнала, что первый год они перезимовали благополучно, а умерли во вторую зиму.

Меня очень интересовала личность Александра Алексеевича Грекова. Он, будучи благотворителем обители, написал несколько книжек о монастыре. Они переиздавались больше десяти раз большими тиражами. В них он описывал события так, словно был их свидетелем, например того, как игумен Феодосий (Орехов), раздевшись до рубахи, рубил лес в Никольском скиту.

Я просмотрела книги «Весь Петербург» и убедилась, что с 1871 по 1880 год он действительно там не жил. А в 1871‑м Греков написал первую книжку о Веркольском монастыре. В 1880 году он вернулся в Петербург и до 1898‑го заведовал экзекуционной частью (канцелярией) Лесного департамента. В это же время он был также старшим запасным лесничим и статским советником.

В архиве нашла его прошение о разрешении открыть типографию, в которой стали печататься книги о Веркольской обители. Я даже сходила в архив Волковского кладбища в Питере, на котором он похоронен, но там данных по захоронениям столетней давности не оказалось.

Благодаря книгам Грекова очень многие люди, узнав о Веркольском монастыре, стали присылать сюда свои пожертвования, на которые построены все здания, в том числе игуменский корпус, великолепный Успенский собор, трапезный корпус с Казанским храмом, Артемиевская церковь на Ежемени, а также стена вокруг обители.

– Приходилось слышать, что Успенский собор возведён на средства праведного Иоанна Кронштадтского. Это действительно так?

– Я тоже об этом неоднократно слышала и читала. Но согласно документам, собор стоимостью в сто тысяч рублей был построен на пожертвования многих людей. В 1899 году капитал обители достигал 200 тысяч рублей, и из него на строительство не израсходовали ни одного рубля, так много поступило средств от благотворителей. Но батюшка Иоанн освятил нижнюю церковь в честь Рождества Христова и на освящении обоих храмов собора – Христорождественского и Успенского – произнёс проповеди.

Отец Иоанн очень любил святого отрока Артемия и Веркольский монастырь, часто приезжал сюда. Он находился в переписке с настоятелями обители – архимандритами Феодосием (Ореховым) и Виталием (Вяземским), а викарный епископ Варсонофий (Вихвелин) был его духовным чадом.

Я прочитала два тома писем Иоанна Кронштадтского (а это 1200 страниц) и нашла в них несколько корреспонденций от отца Феодосия. В одной из них он писал: «Великая старица Ваша Родительница – только ей нужно утешение, и я заметил, что зело она желает Вас видеть – скучает безмерно, даже и моему сердцу больно. И я – простите Бога ради – пишу сие и плачу».

В книге есть отдельная глава, которая называется «Веркольский монастырь и святой праведный Иоанн Кронштадтский».

– Расскажите о ваших помощниках в работе над книгой.

– В первую очередь это, конечно, верстальщица Ольга Евгеньевна Болдырева. Благодаря её высокому профессионализму книга получилась очень красивая.

Я благодарна редактору и корректору Вере Васильевне Авериной, тоже профессионалу высокого уровня. Она, кстати, вычитывала все четыре книги о Веркольском монастыре.

Большую помощь оказала начальник Карпогорского архива Мария Анатольевна Попова. В зданиях монастыря после его закрытия в разное время располагались: детский дом для сирот спецпереселенцев (позднее в нём жили уже и другие ребятишки), интернат для инвалидов-спецпереселенцев, интернат для детей с отклонением в развитии. Несколько десятилетий в игуменском корпусе работала школа, в которой учились дети из деревень Верколы и Летопалы, а в Артемиевском храме проходили уроки физкультуры и труда. Мария нашла в архиве очень интересные документы тех времён, и они составили последнюю главу. Таких документов по учреждениям, находившимся на территории Веркольского монастыря, Мария Попова нашла немало, и они впервые опубликованы в книге.

Конечно, если бы не благословение наместника Артемиево-Веркольского монастыря архимандрита Иосифа (Волкова), я бы никогда не начала эту работу. Отец Иосиф очень внимательно прочитал рукопись книги и сделал несколько важных замечаний.

А в печать она отправилась уже по благословению митрополита Архангельского и Холмогорского Корнилия, который не просто с ней ознакомился, но и полностью прочитал.

У монастыря нет таких средств, чтобы напечатать книгу объёмом в 335 страниц на мелованной бумаге, поэтому она увидела свет только благодаря спонсорам из Москвы и Санкт-Петербурга.