Донецкие волонтёры: «Если суждено, я словлю этот снаряд, а пока работаем»

Талисманчик

В коридоре травматологического отделения Донецкой больницы 12‑летний Рома Коструб делает свои первые, пока ещё неуверенные шаги, опираясь на костыли. Его папа Александр признаётся, что даётся это мальчику нелегко — через боль.

– Он ведь почти три месяца лежал, нельзя было шевелиться, сейчас врачи велели расхаживаться. Вот начинает потихоньку шевелиться, ставим его на ноги, нам ведь ещё осколки доставать из спины и из‑под коленки, — рассказывает Александр.

Рома Коструб проходит лечение в больнице Донецка

Рому в Донецке знают многие военные. Ему даже позывной придумали — «Талисманчик». Каждый день мальчик вставал в пять утра и провожал колонны танков, которые отправлялись на фронт. И они все возвращались. В начале августа Рома попал под обстрел ВСУ по Петровскому району Донецка.

– Он просто не успел добежать до дома, снаряд прилетел прямо во двор, — рассказывает Александр. — Ранило, множественные осколочные ранения, повреждение внутренних органов, оторванная пятка. Лежали в детской больнице, сделали нам кишечник, сейчас восстанавливаем спину, потом ещё операция на ноге предстоит — сухожилие будут делать. Старается, восстанавливается, занимается — он у нас очень сильный.

Николай Ковалёв, старший дружинник Куйбышевского района города Донецка, узнал о Роме, когда волонтёры привезли семье Коструб дрова для отопления.

– Когда разговорились с его мамой, она рассказала, что Роме надо уже переходить на костыли, а своих нет. Вот мы и привезли ему костыли, — рассказывает Николай.

Чуть раньше волонтёры из России подарили Роме инвалидную коляску, чтобы он хотя бы ненадолго выезжал из больничной палаты. Александр признаётся, что никогда специально не просил о помощи, ведь есть те, кому ещё тяжелее. Но с благодарностью её принимает: волонтёры предлагают её от сердца.

– Нам теперь многие помогают, не пропадём, — улыбается Александр.

Есть те, кому нужнее

Николай Ковалёв пришёл в народную дружину в 2019 году, на тот момент ему было 17 лет. До начала СВО эта общественная организация занималась в основном спортивно-патриотической работой. Сегодня Николай с товарищами развозит нуждающимся еду, воду, медикаменты, дрова, помогает приводить в порядок территории школ, забивает окна в жилых домах после обстрелов. Буквально накануне поездки к Роме в больницу ребята разгрузили четыре двенадцатитонных фуры с водой. К слову, воду в Донецке, Горловке и Макеевке дают три раза в неделю на несколько часов. А потому нуждающимся волонтёры привозят пятилитровые бутыли прямо домой.

– Многие наши жители стесняются просить помощи, — говорит Николай. — Они искренне живут с ощущением, что могут потерпеть, ведь кому‑то может быть хуже. Например, наши волонтёры однажды просто помогли женщине донести пакеты от магазина до дома. Ей трудно передвигаться, она на палочках. Выяснилось, что она ребёнок войны, инвалид. И мы взяли её под опеку ещё до начала СВО. Сейчас помогаем покупать продукты, выносить мусор — делаем всё то, что ей трудно сделать самостоятельно. У неё сын умер несколько лет назад, и его день рождения она отмечала с его фотографией. Меня эта ситуация заставила задуматься о многом.

60‑летнему Эдуарду Штоде волонтёры помимо воды приносят ещё и продукты. В мае 2022 года мужчине ампутировали ногу. За последние семь лет он потерял всю свою семью — отчима, брата, жену и маму. Вся его пенсия — меньше десяти тысяч рублей — уходит на лекарства и оплату коммунальных услуг. Со слезами на глазах он признаётся, что не сойти с ума одному в пустой квартире ему помогают социальный работник и волонтёры.

– Я их по каждой мелочи не дёргаю, есть те, кому нужнее, но иногда без помощи не обойтись, — говорит Эдуард Викторович.

Эдуард Викторович — подопечный Кирилла Щербины, менеджера Донецкого штаба #МЫВМЕСТЕ и члена народной дружины.

– Подопечных много, — рассказывает Кирилл. — Кто‑то не может выйти на улицу — боится. К тому же пожилые люди очень медленно передвигаются, и они понимают, что если начнётся обстрел, они просто не успеют дойти до укрытия, поэтому мы приходим к ним сами.

Кирилл занимается волонтёрством уже более трёх лет, его отец с 2014 года в ополчении. Вспоминает, что после начала СВО впервые удалось связаться с ним после освобождения села Гранитного.

– Это был первый день, когда я смог связаться с отцом, — рассказывает Кирилл. — Они (военные. — Прим. ред.) вышли, и через три часа зашли мы с гуманитарной помощью для населения.

В день, когда волонтёры развозили гуманитарную помощь Эдуарду Штоде и другим подопечным, Донецк начали обстреливать с самого утра.

Реабилитация делом

Участок дороги до Горловки через Ясиноватую проезжаем практически в тишине. За окном — блокпосты, поваленные деревья и разрушенные здания. Территория находится под ежедневным обстрелом. Татьяна Курсова, сотрудник Донецкого штаба «#МЫВМЕСТЕ», вполголоса рассказывает о студенческой жизни в Горловке до начала массированных обстрелов. Она, студентка четвёртого курса факультета иностранных языков Горловского института, уехала в Донецк, когда учёбу перевели в онлайн-формат, и с тех пор здесь не была.

– Больно видеть разбитые здания, хотя на протяжении двух-трёх лет я в них занималась, — говорит она.

Волонтёрская жизнь Татьяны началась именно здесь с добровольческого форума и проекта «Поучительные чтения», направленного на помощь детям, проходящим длительное лечение. Классная мама всех горловских волонтёров Светлана Зяблева признаётся, что сегодня для прифронтовой Горловки добрые дела — это обычная жизнь.

– Рядовой горловчанин, неважно какого возраста, совершая добрые дела, организует свою жизнь и жизнь живущего рядом. Я бы назвала это реабилитацией делом. Для того чтобы не произошло расчеловечивание, чтобы не погрязнуть в своей боли, мы идём к тем, кто живёт рядом, не замыкаясь в собственных переживаниях и трагедиях, — рассказывает Светлана Зяблева, руководитель добровольческого движения «Студенческое сердце» Горловского института иностранных языков.

Волонтёры в Горловку приезжают не только с территорий ДНР и ЛНР. По словам Нелли Якуленко, главного врача больницы № 2, в медучреждении побывало много добровольцев из разных городов России.

– С начала СВО больница выполняет функции военного госпиталя, — рассказывает она. — Все пострадавшие в результате боевых действий — как военные, так и мирные жители — направляются только сюда. Плюс поступают и больные с общими заболеваниями, поэтому порой рук не хватает. Сегодня у нас работают шесть волонтёров. Кроме того, нам помогают коллеги из Москвы. Много ребят с минно-взрывными тяжёлыми травмами, к сожалению, с ампутацией верхних или нижних конечностей, поэтому каталки, коляски, костыли, аппараты Елизарова — благодаря помощи всё это есть у них практически индивидуально. У нас никогда не было во время Украины такой гуманитарной помощи, какая идёт сейчас.

47‑летний Ростислав Белых приехал в Горловку из Иркутска в начале ноября. У себя на родине он депутат местного парламента, здесь — санитар и работает с ранеными. Живёт тут же.

– Если ты назвался волонтёром, то ты должен делать всё: есть руки, ноги, голова — помогай, — говорит он. — Конечно, это тяжело, больно; видно, как люди страдают, но кому‑то надо здесь быть и помогать.

До Горловки Ростислав был в Кировске ЛНР. Вместе с единомышленниками привезли туда гумпомощь и машину с песком.

– Когда песок выгрузили, это увидели дети. И моментально куча превратилась в большую песочницу. Но если наши дети, когда лепят куличики, улыбаются, смеются, кричат, ругаются, то тут дети играют молча, каждый сам по себе. Очень больно осознавать, что им пришлось пережить.

Островок безопасности

На жёлтой стене столовой «Солнышко» в Донецке — гирлянда из фотографий. На них небо, облака, кроны деревьев, сквозь которые проглядывают солнечные лучи.

– Это дочка моя снимала, своего рода терапия — учится видеть красоту в мелочах. После всех пережитых ужасов это помогает, — рассказывает Елена Пахмутова, владелица столовой.

Елена жила в районе аэропорта в Донецке, когда в мае 2014 года там развернулись активные боевые действия. Их эвакуировали, поселили в общежитие. Женщина признаётся, что в тот момент у неё была только одна проблема — чем накормить детей. Тогда‑то она и решила, что, как только появится возможность, она будет кормить детей бесплатно. И в 2021 году открыла столовую «Солнышко».

– Мы нашли первых спонсоров, которые помогли закупить продукты, и стали кормить детей, — рассказывает Елена. — Начинали с 15 детей, сейчас у нас их порядка 80. Тем, кто совсем маленький — до двух лет, — мы собираем сухой паёк из детского питания, пюрешек.

С началом СВО столовая стала островком безопасности для детей. Она расположена в подземном переходе — здесь не так слышны звуки взрывов.

– Даже когда прилетала рядом «Точка У», мы не вздрогнули, тут более-менее безопасно, — говорит Елена.

Поэтому каждую субботу дети с Петровского, Куйбышевского, Киевского, Кировского районов (самых обстреливаемых районов Донецка), дети из малообеспеченных семей приходят в столовую не только бесплатно покушать, но и поиграть (в городе не работают детские сады, учреждения культуры, школы проводят обучение в дистанционном формате. — Прим. ред.). Для них проводят творческие занятия, мастер-классы. Сейчас, например, они делают игрушки, чтобы украсить новогоднюю ёлку.

– Они здесь могут отвлечься от военных действий, от взрывов, пообщаться между собой, расслабиться, чтобы нервная система могла отдыхать. Недавно мальчик пришёл, попавший под обстрел. Он первое время сидел в дальнем углу и просто наблюдал, как дети играют. Потом пересел поближе, потом взял в руки карандаш. Сегодня он улыбается. Поэтому, пока я могу их накормить и подарить несколько часов спокойствия, я буду это делать.

Прятались по будкам

Комбат дружелюбно помахивает хвостом, но близко не подходит. Даже заранее припасённый пакет с сушками не помогает. Несколько лет назад за судьбой этой бездомной собаки из Горловки следили многие. Пёс жил во дворе многоэтажки, где в одном из подъездов торговали самогоном. Пьяные люди ходили вокруг, и Комбату это не нравилось. Однажды он посмел на кого‑то огрызнуться. За это его посадили в мешок, избили, порезали ножом и скинули с шестого этажа. И никто так и не был наказан.

– Комбат несколько месяцев был в крайне тяжёлом состоянии, на грани жизни и смерти, не вставал, — рассказывает Юлия Неваба, менеджер приюта для бездомных животных «ПИФ». — После всего пережитого мы приняли решение не отдавать его в семью, хотя желающие были. Для него любая смена обстановки становится трагедией. Мы однажды шкаф переставили в комнате, где он спит, он долго к этому привыкал. Свою старость он встретит здесь, в приюте.

Юля пришла в приют волонтёром. Признаётся, что очень хотела помогать животным, находила для них новые семьи.

– Постепенно это стало образом жизни, — рассказывает она. — А в 2015 году, когда военные действия обрели масштабный характер, многие люди уехали и приют фактически остался без сотрудников. На тот момент я решила немного поработать на должности администратора и задержалась здесь на девять лет.

Сегодня на территории приюта постоянно проживает около 700 собак. Большая часть — это травмированные, раненые, заболевшие и обиженные человеком животные. Каждому необходима ветеринарная помощь.

– Цель приюта — вылечить, стерилизовать, вакцинировать и найти новую семью, а на освободившееся место взять новых животных. Но сегодня из‑за обстановки в Донецке большое количество животных осело в приюте, новые семьи практически не находятся. Приют в тяжёлой ситуации, новых животных мы принимаем в исключительных случаях. Вот недавно люди передали собаку, у которой обрезаны уши и хвост и нет лапы — торчит просто кость. Таким собакам мы отказывать не можем, стараемся потесниться, оборудовать место, чтобы помочь.

Юля признаётся, что с началом СВО количество обращений в приют выросло на 70%. Если раньше просили принять одну-две собаки в день, то сейчас таких звонков около 40 ежедневно.

– Мы, конечно, докупили несколько клеток, но возможности всё равно ограничены, — говорит она. — К тому же для животного звуки выстрелов — это двойной стресс. Человек может различать, насколько далеко или близко разрывается снаряд, собаки — нет. Для них любой бах — это стресс. На фоне стресса они более эмоционально ведут себя по отношению друг к другу. Некоторых старичков мы даже были вынуждены забрать в здание, хотя их состояние здоровья позволяет жить на улице в вольерах. Но они так переживали, что сейчас находятся на успокоительных препаратах. Хотя собаки у нас огромные молодцы, мы это поняли в момент, когда снаряды ложились у нас возле приюта. Собаки все как один прятались по будкам, никто даже нос не высунул, пока мы не начали ходить по территории. Но у нас самих постоянно руки трясутся.

Сегодня приют «ПИФ» существует практически за счёт пожертвований. Но Юля мечтает, что однажды открытая на базе приюта ветклиника сможет покрывать затраты на содержание собак, а может, когда‑нибудь позволит открыть центр реабилитации для травмированных животных.

Кстати, приют «ПИФ» помогает не только собакам, но и котам. А вот для других травмированных животных волонтёрам приходится искать варианты за пределами ДНР. Так, например, Олеся Метасова, заместитель руководителя Донецкого штаба «#МЫВМЕСТЕ», стала владелицей коня, который жил рядом с «Азовсталью». Животное пострадало под обстрелом в Мариуполе — осколками повредило глаз и шею. Чтобы вывести животное на реабилитацию в Ленинградскую область, необходимо было сделать новые документы (старые сгорели), в том числе о прививках. Так, в паспорте коня Конкурента появилось имя Олеси. Когда она везла лошадь через таможню, ей даже спели «Выйду ночью в поле с конём» и пропустили без очереди.

Чтобы никто не остался один

Артём Балан, сотрудник Донецкого штаба «#МЫВМЕСТЕ», прихрамывает на одну ногу. 10 июля 2022 года группа волонтёров, которая раздавала гуманитарную помощь в Шахтёрском районе Донецкой области, попала под обстрел.

– Несколько ребят погибло, я получил множественные осколочные ранения. Тяжело, но восстанавливаемся и снова идём в бой. Очень много задач гуманитарных, неотложных, которые надо решать здесь и сейчас. Помогает вера в то, что это всё не зря, — признаётся Артём.

Анна Артеева, руководитель Донецкого штаба «#МЫВМЕСТЕ», как и все коллеги Артёма, за него переживает и поддерживает. Но признаётся, что жить на Донбассе и не быть волонтёром просто невозможно.

– У нас каждый второй — доброволец. Все вместе, несмотря на то что многим и самим нужна помощь, откликнулись, скооперировались, чтобы помогать тем, кому эта помощь нужна больше. С началом СВО очень много людей объединились, чтобы помогать беженцам, раненым военнослужащим, передавали на фронт медикаменты и тёплую одежду. Там сейчас находятся наши отцы, братья, коллеги, преподаватели, близкие люди, поэтому это дело каждого жителя Донбасса — помогать друг другу, — рассказывает она.

Анна — одна из тех, на чей голос жители Мариуполя выходили из подвалов, когда волонтёры привозили им продукты и свежий хлеб. В то время в городе ещё шли уличные бои, а волонтёры уже налаживали работу первого гуманитарного центра.

– В начале марта на территории бывшего торгового центра мы расчистили небольшую территорию, привезли гуманитарные наборы, начали печь хлеб, — рассказывает Дмитрий Мезенцев, сотрудник Донецкого штаба «#МЫВМЕСТЕ». — В первые дни за помощью обратилось более десяти тысяч человек. Сначала работали донецкой командой, потом стали подключаться местные жители, которые не хотели сидеть дома, хотели помогать. Первое время в городе продолжались бои, но мы малыми группами работали на территории города, приезжали в отдалённые точки, где люди не могли прийти за едой сами, привозили им воду и медикаменты. Много было людей, истощённых от сидения в подвалах, многие падали в обморок.

Постепенно в гуманитарном центре начали работать психологи, был организован пункт выдачи сим-карт и зарядных устройств для телефонов, появилась детская комната. Сейчас здесь работает центр занятости и людей до сих пор кормят бесплатными обедами. И подобных центров в Мариуполе много. Жизнь в городе постепенно налаживается. Например, в крупнейшем крытом спорткомплексе «Ильичевец» сегодня вновь занимаются дети. Только в крышу здания было восемь прямых попаданий, но благодаря помощи волонтёров удалось восстановить ряд спортивных залов.

– В здании на 90 процентов не было стёкол; то, что можно было разломать и разобрать, было сделано, — рассказывает Дмитрий Н., волонтёр. — Потихоньку обустраиваем быт. Сейчас работают зал бокса и зал борьбы, где занимаются айкидо, ушу, тхэквондо, зал для тенниса, баскетбола и волейбола, работают тренажерка и секция по футболу. Детей ходит много, мы их бесплатно кормим ужинами. Сначала кормили детей в палатке на улице, на костре готовили. Потом сделали столовую. Восстановить проводку в здании нам помогли волонтёры из МЧС. Сейчас не хватает отопления, но нам привезли обогреватели, поставили в зале, где занимаются бальными танцами. И когда руки опускаются, просто приходишь посмотреть, как дети танцуют.

По словам Анны Артеевой, с момента открытия штаба «#МЫВМЕСТЕ», основная цель которого — координация работы всех волонтёров, на территории ДНР отработала 51 гуманитарная миссия из 600 волонтёров.

– Они оказывали различную помощь — медики, психологи, аниматоры, спортсмены, педагоги и поисковики, — рассказывает она. — В Мариупольской больнице отработали семь миссий волонтёры-медики, которые провели более 100 операций. Волонтёры-поисковики восстанавливали памятники Великой Отечественной войны и памятники культуры. Бойцы студенческих российских отрядов на протяжении двух месяцев помогали восстанавливать легендарную Саур-Могилу. Мы вместе, чтобы никто не остался один.

В машине по дороге из Мариуполя в Донецк Дмитрий Мезенцев попытался найти раскладушку для жительницы Мариуполя. Татьяна Иванова заботится о племяннике, который потерял руку из‑за обстрелов ВСУ. Мебели в доме не хватает, парень спит на полу. В этот день Донецк вновь был под обстрелом.

– Я каждый день ощущаю себя на линии фронта, но на линии фронта с самим собой. Есть вещи, которые надо сделать вопреки всем и вопреки всему. От этого нельзя отступить. А все эти снаряды… Если тому суждено, я словлю этот снаряд, а пока работаем, — говорит Дмитрий.

…Перед отъездом из Донецка пытаюсь поменять сим-карты в телефоне. Видя мои мучения, администратор гостиницы молча открывает ящик стола и достаёт целый пакет канцелярских скрепок.

– Это нам Маша принесла, она погибла в марте под обстрелом. Когда пакет этот достаём, всегда её вспоминаем. Теперь и вы будете помнить. Так вместе всё и переживём.