Как северяне ожидают суда на Белой горе — рассказывает начальник СИЗО № 4

В Архангельске и окрестностях Белой Горой называют не только микрорайон на окраине областного центра, но и располагающийся там следственный изолятор № 4. А выражение «попасть на Белую Гору» подчас используют и в более широком значении — «попасть под стражу». О том, что сегодня представляет собой знаковый изолятор, в преддверии профессионального праздника сотрудников следственных изоляторов и тюрем мы поговорили с начальником СИЗО № 4 Александром Антроповым.

Четыре метра на человека

И всё же Александр Витальевич, который служит в «четвёрке» почти с самого её основания, с 1999 года, начал с истории. Он рассказал, что до 1992 года здесь размещался лечебно-трудовой профилакторий. В советское время в такие профилактории попадали те, кого суды направляли на принудительное лечение от наркомании и алкоголизма. Срок в ЛТП не считался тюремным, но режим лечения был близок к режиму отбывания уголовного наказания. Поэтому, когда с распадом СССР лечебно-трудовые профилактории стали ликвидировать, многие из них преобразовывали в следственные изоляторы и колонии. Преобразовали и профилакторий на Белой Горе.

Когда этот СИЗО открывался, он был четвёртым по счёту, а теперь — один из трёх оставшихся в нашей области следственных изоляторов. По официальной информации, во всех трёх вместе взятых сегодня содержится около 600 человек: суды всё чаще используют меры пресечения, альтернативные заключению под стражу.

– Если сравнивать с 90‑ми, всё изменилось кардинально, — рассуждает Александр Антропов. — Заполняемость — меньше лимита. И это притом что норма площади на человека в камере увеличилась. Сегодня она составляет четыре квадратных метра. Около 60 процентов камер сегодня — восьмиместные, но есть и шести-, и четырёх-, и двухместные.

Типичная камера сегодня — это деревянный пол, металлические кровати, матрас и постельное бельё — только казённые; стены выкрашены в светлые и тёплые тона; туалет — закрывающаяся кабинка.

– Котельная у нас своя, поэтому температуру регулируем в зависимости от погодных условий, — отмечает Александр Антропов. — В камерах не меньше 20 градусов, это контролируется.

Большинство из тех, кто содержится в СИЗО, не работают (исключение — лишь небольшая когорта осуждённых, отбывающих здесь наказание и занимающихся хозяйственным обслуживанием учреждения). Их питание сегодня практически не отличается от питания в колониях, рассказывают в «четвёрке». Также помещённые в СИЗО могут получать продукты в передачах и заказывать за отдельную плату в местном ларьке, а ещё у них есть возможность заказывать готовые блюда и выпечку из того, что могут приготовить местные повара, тоже за дополнительную плату.

Приблизить условия к домашним

Долгое время на Белую Гору возили людей в основном из Северодвинска и Новодвинска — Архангельск обслуживал СИЗО-1 на улице Попова. И долгое время на Белой Горе существовал только один так называемый режимный корпус, где люди непосредственно содержатся под стражей, рассчитанный на 150 человек. Но в 2010 году ввели в эксплуатацию ещё один на 200 человек: достроили здание, которое стояло на территории недостроенным ещё с советских времён. И вместе с этим «четвёрке» увеличили «зону обслуживания» — перенесли на неё часть нагрузки старейшего архангельского СИЗО.

Так как большая часть из тех, кто находится в СИЗО, — это не преступники, а те, кто только подозреваются в преступлениях, давно поднимается вопрос о том, чтобы максимально приблизить условия, в которых они ожидают вердикта, к домашним. Сегодня также предпринимаются попытки соблюсти интересы находящихся под стражей некурящих.

– Закон предписывает по возможности организовать раздельное содержание курящих и некурящих, поэтому некурящий человек может обратиться к нам с просьбой перевести его в камеру к некурящим, и при возможности мы его просьбу выполним, — поясняет Александр Витальевич. — Но всё‑таки в первую очередь наша задача — разделить содержащихся по категориям преступлений.

А вот встречающееся в интернете сообщение о том, что в камерах следственных изоляторов теперь разрешены портативные игровые устройства, оказывается, фейк.

В изолятор — с ребёнком

В отличие от следственного изолятора на Попова, на Белой Горе содержат и мужчин, и женщин. Как говорит начальник СИЗО, у женщин улучшены материально-бытовые условия. Особое место занимают камеры для женщин с маленькими детьми.

По закону женщина имеет право взять с собой в следственный изолятор ребёнка, если ему ещё нет трёх лет. Для таких мам, по словам Александра Антропова, в СИЗО предусмотрены отдельные камеры. В них имеется душевая кабина, есть детская мебель. Малышу готовы предоставить усиленное питание, при необходимости обеспечить казёнными пелёнками-распашонками. Но обычно эти камеры пустуют…

– У нас бывают беременные, но рожают они не у нас — мы вывозим их в гражданские больницы. И, как правило, родственники сразу забирают оттуда новорождённых, оформляя опекунство, — рассказывает начальник «четвёрки».

Но ситуации бывают разные. Не так давно у одной из женщин так сложилось, новорождённого некому было забрать.

– Впервые она прибыла к нам в следственный изолятор беременная. Была осуждена, отправилась в колонию и там родила. А затем по её уголовному делу вскрылись новые обстоятельства, и её вернули к нам на период следствия уже с ребёнком. Она провела у нас с малышом около года, а затем снова отправилась в колонию, — рассказывает Александр Витальевич. — Но в нашем СИЗО это единственный такой случай на моей памяти.

В состоянии ожидания

Большинство людей, определённых в СИЗО, находятся в состоянии ожидания. И это длительное ожидание: в СИЗО-4 говорят, что в среднем под следствием и в ожидании суда здесь проводят до полугода. Прибавить к тому, что большую часть времени проводят в камерах, прогулки — только часовые раз в день, свидания с близкими — только при разрешении инстанции, которая занимается делом, и только короткие, через стекло. Всё это делает пребывание в следственном изоляторе психологически очень тяжёлым, во многом даже более тяжёлым, чем отбывание наказания в колонии. И ежедневная работа с людьми, находящимися в этом особом состоянии, требует от всех сотрудников следственного изолятора высочайшего уровня профессионализма.

– Все конфликты, все противоправные действия мы гасим на начальной стадии — это наша первейшая задача, — рассказывает Александр Антропов.

В СИЗО-4 свои психологи и психиатр. И, по словам Александра Антропова, человек под стражей может обратиться за помощью к этим специалистам в любое время — достаточно устно выразить желание.

– Тех, кто просит пообщаться с психологом, очень много. И мы всегда в этом плане идём навстречу, — говорит Александр Витальевич.

Много, по его словам, и тех, кто просится на консультацию к психиатру.

А ещё людям часто требуются разъяснения по самым разным вопросам, в том числе и не связанным с компетенцией СИЗО.

– По камерам я хожу еженедельно, интересуюсь, есть ли проблемы. Основную массу вопросов разъясняю на месте. Если вопрос не в моей компетенции, перенаправляю. А кто не хочет делиться во всеуслышание, записывается на личную беседу, — продолжает начальник СИЗО.

К слову, есть и те, кто после оглашения приговора стремится остаться отбывать наказание в СИЗО на Белой Горе. А остаться, действительно, возможно.

– Когда приговор вступает в законную силу, мы должны в течение десяти дней отправить человека в колонию. Но уже на этапе ожидания вступления приговора в силу он может подать заявление нам о том, что хочет отбывать наказание в отряде хозяйственного обслуживания СИЗО, — рассказывает Александр Антропов. — Конечно, желательно иметь нужную нам профессию: нужны повара и кочегары — но если профессии нет, а желание есть, и по параметрам человек нам подходит, то мы берём его в отряд и обучаем.

Правда, стоит заметить, в хозотряд попадают только самые положительные заключённые, осуждённые впервые и к отбыванию наказания в колонии общего режима.