Страницы истории: о чем говорил Хрущев в Архангельске

Ныне Никиту Сергеевича Хрущёва чаще вспоминают недобрым словом: подарил Украине Крым, занимался странными реорганизациями в управлении народным хозяйством, добил артели – элементы НЭПа, велел повсюду выращивать кукурузу и так далее. Но неслучайно же скульптор Эрнст Неизвестный, у которого были личные претензии к «дорогому Никите Сергеевичу» (из‑за поношения на художественной выставке в Манеже), взялся сделать ему надгробный памятник. Выполнен он, как известно, в чёрно-белом цвете.

У крупной личности и ошибки крупные, масштабные.

Что касается белого цвета: реабилитация жертв политических репрессий, мощное жилищное строительство (страна переезжала из бараков в отдельные благоустроенные квартиры), вольный воздух в культуре. Или вот отменённые совнархозы. Благодаря им в Архангельской области развивалась лёгкая, местная промышленность, улучшались дела в сельском хозяйстве. А что касается кукурузы, то Хрущёв никого не заставлял выращивать её на Крайнем Севере, – на местах чиновники излишнее рвение проявляли. А там, где могли получать хорошие урожаи этой культуры на корм скоту, занимались кукурузой весьма успешно. В Коношском районе, к примеру.

И ещё о белом: о Рихарде Зорге широко узнали в СССР только после того, как Хрущёв посмотрел фильм французского режиссёра Ива Чампи о крупнейшем советском разведчике, который информировал Сталина о том, что Япония в войну с Советским Союзом не вступит. И тогда под Москву с Дальнего Востока были переброшены стрелковые дивизии, артполки и танковые бригады. И столица выстояла.

«Жалкая провинциальность»

Итак, в июле 1962 года Никита Хрущёв из Мурманской области прибыл сначала в Северодвинск, потом – в Архангельск. Но прежде он в сопровождении министра обороны СССР маршала Родиона Яковлевича Малиновского остановился в Гремихе, на базе атомных подводных лодок Северного флота. Высокие гости, сошедшие с палубы ракетного крейсера «Грозный», приветствовали подводников лодки К-3 (в скором времени – «Ленинский комсомол»), которая впервые в истории подводного флота всплыла в районе Северного полюса. Затем Никита Сергеевич и Родион Яковлевич с борта «Грозного» наблюдали запуск двух крылатых ракет, которые поразили цель в Кандалакшском заливе.

На базе Северного флота в Гремихе/Фото из архива Олега Химаныча

В Северодвинске Хрущёва ждали; едва не весь город ещё утром вышел на улицы. Наконец, в три часа дня в открытой автомашине увидели Хрущёва, который им широко и искренне улыбался.

Москвичи побывали на Севмашпредприятии, на испытательном морском полигоне в Нёноксе. А тёплым днём 23 июля 1962 года с левого берега Северной Двины на правый пришёл новый теплоход МО-257, Хрущёв быстро сошёл по трапу. Из огромной толпы, встречавшей нашего лидера, раздались крики приветствий.

Н. С. Хрущев и директор «Севмаша» Е.П. Егоров/Фото: Юрий Лавров

Теперь я прибегну к помощи прекрасного писателя Юрия Казакова, к его «Оде Архангельску» – о его первом впечатлении от нашего города, куда он приехал в 1956 году.

«Моста через Двину тогда и в помине не было, московский поезд останавливался на левом берегу… я шёл тогда, в конце августа, в мокрой толпе, по мокрым грифельным доскам перрона, справа тянулись какие‑то заборы, пакгаузы, носильщиков не было, да и со снабжением, как я сразу понял, дело было швах – чуть не до земли сгибаясь, тащили пассажиры всякую продукцию, круглились в авоськах арбузы, помидоры краснели на ватных спинах и грудях, баранки и белые батоны выпирали из кирзовых сумок. Жалкая какая‑то провинциальность и тридцатилетняя, по крайней мере, отсталость глянули на меня через все эти чулки в рубчик, ватные стёганые бурки, телогрейки, кепочки без козырьков, которые вошли в моду в Москве весной 1942 года, сквозь все эти штаны шириной в 45 сантиметров, пиджаки с плечами, выделанными как будто из жести на берёзовых колодах, тёмно-серые прорезиненные плащи… Бог ты мой! Как редакторы потом вырубали из моих рассказов все эти приметы северного быта пятидесятых годов, как изгалялись потом надо мной критики, обвиняя в отрыве от жизни!»

«Жалкая провинциальность» глянула и на Хрущёва в 1962 году. Город будет меняться после исторического для Архангельска визита первого лица Советского Союза.

«Да здравствует строительство коммунизма!»

Надо отдать должное первому секретарю Архангельского обкома КПСС Константину Александровичу Новикову: он решил, что руководителя партии и правительства надо везти в автомашине не по главному проспекту Павлина Виноградова (теперь вновь Троицкий, как и до большевиков), а по проспекту Ломоносова, где стояли сплошь деревянные дома. В то время в городе было только около сотни каменных домов, все остальные – деревяшки без воды, с печками. «Разве в таких условиях должны жить золотодобытчики?» – скажет себе и не только себе Никита Сергеевич.

«Золотодобытчиками» назвал долгожданный гость лесопильщиков комбината имени Ленина, куда привезли Хрущёва хозяева города и области, которые тщательно готовились к этому визиту. Новиков заучивал цифры и факты, чтобы не оплошать в разговоре с Хрущёвым. И не напрасно делал это – Хрущёв показал себя дотошным собеседником. К слову, видно было, что к людям он шёл со всей душой.

Телеграфное агентство Советского Союза сообщило, что в Архангельске «тысячи жителей сердечно приветствовали Н. С. Хрущёва». ТАСС говорил правду.

Сердечно приветствовали, в частности, на лесопильно-деревообрабатывающем комбинате имени Ленина, где Хрущёв выступил, как это у него нередко бывало, с импровизированной речью, которую услышали и за стенами предприятия, – её передавали по городской радиосети.

Народ находился на всём пространстве перед трибуной, на крышах служебных построек и домов, даже на деревьях.

О чём говорил оратор? Об опасности войны. «…даже враги, которые нас ненавидят, не могут сказать, что мы хотим войны». О том, что для построения коммунизма, а «коммунизм – это изобилие», надо «бороться с лодырями, которые, знаете, языком он за трёх, а работать и за мальчика не хочет».

В заключение речи было сказано: «Да здравствуют рабочие – северяне, которые в более суровых условиях живут, чем другие. Желаю вам счастья и процветания! Да здравствует наша Коммунистическая партия! Да здравствует строительство коммунизма! До свидания, товарищи!»

Своего рода новой встречей Хрущёва и архангелогородцев будут важнейшие для города решения, которые примет Москва.

Затем в течение 101 минуты была прогулка на теплоходе по Северной Двине, свежая «архиерейская» из стерлядки уха, приготовленная на курином бульоне поварами «Интуриста». Её привезли из ресторана в огромной кастрюле.

В Исакогорке Хрущёва ждал поезд. Никита Сергеевич за руку попрощался со всеми провожавшими его должностными лицами. Стал подниматься в вагон, услышал крик местной жительницы:

– Никита Сергеевич, приезжайте ещё!

У Хрущёва была отменная реакция, не всегда точная, но в данном случае симпатичная:

– Приеду. Конь знает, где сытно кормят.

Новиков некоторое время продолжал провожать Хрущёва. Может быть, снова о проблемах говорили. Хрущёв был ещё молодым для политика человеком, 68 лет, работоспособность не подводила его.

После визита

На основе записок Н. С. Хрущёва в Президиум ЦК КПСС (одна из них называлась «О поездке в Мурманскую и Архангельскую области и некоторых вопросах дальнейшего развития северных районов») были приняты постановления ЦК компартии РСФСР и Совмина РСФСР, а также Совета Министров СССР. Постановления привели, в частности, к созданию мощной строительной организации «Главархангельскстрой», город получал сотни тысяч квадратных метров жилья в год. Булыжные дороги превратились в асфальтовые. Преобразилась набережная, стала одной из лучших в России. Железнодорожный вокзал переехал на правый берег. Появились новые микрорайоны.

Визит Хрущёва способствовал переезду Новикова в Москву. Главным исполнителем постановлений столицы стал Борис Вениаминович Попов, первый секретарь обкома КПСС, будущий почётный гражданин Архангельска. Это звание присвоено ему уже после смерти.