История Мили Фёдоровой, которая в три года одновременно стала дочкой, внучкой и сестрой
Она живёт в Архангельске, учится в пятом классе, занимается в детской студии литературно-музыкального театра «Словица» и мечтает стать психологом, как её мама.
Девочка с ямочками
На вопрос, как получилось, что Эмилия появилась в их семье, Юлия Фёдорова отвечает: «Мы увидели на сайте по усыновлению девочку с ямочками. И поехали за ней в Котлас».
У Фёдоровых два сына. Старшему Ване тогда только исполнилось двенадцать, младший Матвей пошёл в первый класс.
– Когда в семье есть мальчишки, любая мама, наверное, мечтает ещё и о дочке, — говорит Юлия. — Я тоже мечтала… Но понимала, что из‑за проблем со здоровьем родить уже не рискну.
– А папа о дочке мечтал?
– Конечно, — кивает Дмитрий Фёдоров, — у нас так‑то два пути было — либо приёмного ребёнка брать, либо, — шутит, — как в той сказке, лепить из глины. Но глины такой красивой мы не нашли.
Юлия вспоминает, как они ехали в Котлас — знакомиться с Милей.
– Я так волновалась, — признаётся. — И Дмитрий, видимо, решил подбодрить: «Ты не настраивайся, что это именно наша дочка. Мы ведь ещё посмотрим, да? Ещё подумаем…»
В Доме ребёнка Фёдоровых ждали. Провели в кабинет, угостили чаем и достали большую увесистую папку — личное дело маленькой Мили.
– Нам всё про неё рассказали, диагнозы все перечислили, — вспоминает Юлия, — и мне показалось, что как‑то не очень уверенно спросили: «Будете с девочкой‑то знакомиться?» А потом Милю привели… И я ещё подумала: «Боже, какой‑то воробушек нахохленный».
Милина клумба
О той встрече Миля не помнит ничего. Но знает всё — по рассказам мамы и папы. О том, как они увидели её. Как папа впервые взял на руки. И о том, как, попрощавшись, родители поехали обратно. А она осталась…
– Мама, ты про колесо расскажи, — шёпотом подсказывает Миля.
– Обязательно, — обнимает Юлия дочку. — Назад мы ехали молча, каждый в своих мыслях. Я понимала, что готова принять любого ребёнка. Но как Дмитрий? Что решит он? И вдруг под Емецком резко останавливаемся — прокололи колесо. У нас теперь там памятное место… И пока колесо меняли, Дмитрий буднично так рассуждать начал, что и детское кресло автомобильное, мол, надо бы теперь купить. И я всё поняла… А то колесо у нас до сих пор хранится, на даче — это Милина клумба.
Интересно, что и внешне Эмилия на Фёдоровых похожа. Особенно на брата Матвея.
– Они и характером одинаковые, — машет рукой Юлия. — Оба упрямые. А вот чувство юмора у Мили точно папино. Ну, а про внешнее сходство… Даже дети из моей старшей группы, я воспитателем в детском саду тогда работала, когда Милю первый раз увидели, удивлялись: «Она так на вас похожа!»
– То есть вы не скрывали, что Миля — приёмный ребёнок?
– Нет. А зачем? — говорит Юлия. — Мы ведь привезли её домой уже состоявшейся личностью. Три года — большой человек!
– А бабушки, дедушки внучку как приняли?
– Мой отец сказал: «Такое чувство, что Миля всегда с нами жила». А вот свекровь вначале настороженно отнеслась. Но однажды мы в гости приехали, а бабушка только бигуди раскрутила — причёску сделала. Миля увидела и всплеснула руками: «Бабушка! Ты такая красавишна!» И это было настолько искренне, что бабушка наша расцвела. И всё — лучшие друзья стали с Милей.
«А бывает, что у ребёнка две мамы?»
Юлия Фёдорова заведует библиотекой педагогического колледжа. У неё два образования — филологическое и библиотечное. А недавно вновь пошла учиться — в магистратуру.
– Это всё Миля, — говорит Юлия. — Она меня сподвигла. Я решила погрузиться в психологию, чтобы лучше дочку понимать. Потому что приёмный ребёнок — это другой космос.
Вспоминает, как недавно Эмилия как бы невзначай спросила: «А бывает, что у ребёнка две мамы?»
– Многие приёмные родители боятся этого вопроса, — говорит Юлия. — Но я считаю, разговаривать надо и надо быть рядом, чтобы ребёнок чувствовал себя безопасно и уверенно.
– А Миля видела когда‑нибудь свою биологическую маму?
– Нет. Но обида на маму у неё проскальзывала. Что с этим делать? Постараться простить… Мы так и сказали Миле: «Главное, дочка, что она тебя родила. Что мы друг у друга есть».
Из соседней комнаты на свободу вырывается Тобик, отчаянно лает — хочет общаться. Следом медленно подтягивается и вальяжная Федя.
– А почему у вас кошку всё‑таки Федей зовут? — спрашиваю я.
– Потому что она на другие клички не отзывается. И вообще, ведёт себя, как настоящий Федя, — говорит Дмитрий. — Независимая.
Фёдоровы — семья не только весёлая, но и творческая. Они постоянные участники фестиваля «Семьи поющие сердца», который ежегодно проходит в Архангельске.
– Мы не поём, у нас творчество больше литературное, — уточняет Юлия. — Ваня — главный наш режиссёр. На сцене выступаем все вместе. Но самое интересное — это именно подготовка, домашние репетиции.
Без иллюзий
По словам Юлии, с появлением дочки в их семье изменилось «вообще всё».
– Во-первых, жить стало как‑то веселее. У сыновей больше ответственности появилось. А как иначе? Старшие братья! Папа, наверное, добрее стал, — улыбается Юлия. — Да и в целом Миля нас сплотила. Она, кстати, единственная девочка в нашем роду. Все племянники — мальчишки. В общем, такое вот солнышко.
– Да, а ещё я в хозяйстве полезная, — юморит Миля. — Посуду мою.
Как приёмную маму с девятилетним стажем Юлию Фёдорову часто просят поделиться опытом с молодыми родителями.
– Главное — это избавиться от иллюзий, — говорит Юлия. — Мечты о девочке с белыми бантиками и вечном празднике — это хорошо, но про сказку. Работать и совершенствоваться родителю придётся постоянно. Без выходных. А ещё есть такое «волшебное» слово, как адаптация…
Считается, что длится она столько, сколько ребёнок провёл вне семьи. В нашем случае Миле было три года, когда она попала к нам. Три года длилась и её адаптация. Но отголоски из прошлой жизни до сих пор иногда доносятся. Надо быть готовыми к тому, что ребёнок будет проверять ваши границы — можно, нельзя. Иногда очень жёстко проверять. Будет испытывать родителей — можно ли им доверять? Любят ли они его безусловно?
Юлия рассказывает, как однажды за что‑то разозлилась на Милю, и дочка в слезах крикнула ей: «Ну что? Ты отдашь теперь меня в детский дом?»
– У меня внутри всё сжалось, — говорит Юлия. — Но вида не подала, ответила: «И не мечтай! Будем и дальше вместе маяться!» И после этих слов вся наша взаимная сердитость куда‑то испарилась — обнялись, и всё.
Дефицитные дети
В планах у Фёдоровых — взять в семью ещё одного ребёнка.
– Младшую сестричку для Эмилии, — говорит Юлия. — Думаю, что сил хватит. Опыт есть. Вот только окончу магистратуру…
– А как насчёт того, чтобы и другим родителям детей оставить? Дети сейчас в дефиците! — шутит Дмитрий и добавляет уже серьёзно, — когда мы в первый раз приезжали в Котлас, то поразились — насколько Дом ребёнка огромный. Хотя здание уже и тогда частично пустовало. А сейчас его и вовсе закрыли — дети закончились. И это хорошо…
– Но я почему‑то чувствую, что нашего ребёнка мы всё равно найдём, — говорит Юлия.
И вспоминает ещё один случай, как несколько лет назад на родительском семинаре встретила незнакомую приёмную маму, которая её спросила: «А ваша дочка Миля не из Котласа?» Оказалось, что она тоже ездила с Милей знакомиться. Но выбрала другую малышку.
– У меня столько эмоций было! — рассказывает Юлия. — Прибежала и говорю домашним, что видела сейчас женщину, которая оставила нам нашу Милю! А ребята смотрят на меня и молчат… Наверное, в тот момент мы все особенно остро почувствовали, какое же это счастье, что Миля нас дождалась…
