Многодетному отцу из Архангельска требуется помощь

Оказалось, что отец остался один с тремя маленькими детьми. По их словам, мать ушла, бросив детей. Семья нуждается в продуктах, детской одежде…

Мал мала меньше…

Многодетного отца зовут Антон. Он смущён, и кажется, что немного растерян – в последние дни, по словам Антона, ему постоянно кто‑нибудь звонит, приходит в гости – люди привозят игрушки, детские вещи. Несколько больших, ещё не разобранных пакетов стоят тут же – вдоль стены.

– Проходите, – Антон открывает дверь в комнату, – здесь мы и живём. Это Каролина, Саша, – знакомит с детьми, – а это наш Никита.

Мал мала меньше… Живёт многодетная семья в коммунальной квартире, в деревянном доме на окраине Соломбалы.

На кухне свистит чайник. Антон на печке варит кашу. Старшие дети недавно вернулись из сада – играют и бегают по коридору друг за другом. Каролине – пять, Саше – три, но по росту они практически одинаковые – как двойняшки. Годовалый Никита притих на руках у отца. Малыш, по словам Антона, в очередной раз приболел.

– Мне на работе больничный не оплачивают, так как официально выплаты по уходу за ребёнком получает мама, – поясняет Антон, – но хотя бы прогулы не ставят. Я благодарен. На работе все знают о нашей ситуации, с пониманием относятся.

– А где вы работаете?

– Я водитель автопогрузчика на складе, – говорит Антон.

Ушла и пропала

Последний раз дети видели маму три месяца назад, ещё в январе. По словам отца, она приехала 31 декабря внезапно и сказала, что будет Новый год встречать вместе с ними. Встретила, прожила дома несколько дней.

– А 6 января я вернулся с работы – её уже нет, – рассказывает Антон.

– Подождите, а вы уверены, что с ней ничего не произошло?

– Мы потом несколько раз созванивались. Я даже ездил за ней, пытался вернуть. Но отказалась возвращаться. Поначалу ещё спрашивала, как здоровье детей. А потом слышал только угрозы и запросы по поводу денег. В конце концов, я просто заблокировал её номер в телефоне…

Рассказывает, что прожил с женой больше восьми лет. И поначалу, по его словам, всё было неплохо.

– Конечно, во всех семьях размолвки бывают. Ссорились и мы иногда, – говорит Антон. – Но этой осенью, в сентябре, всё как‑то обострилось. Я был в отпуске. Моя супруга стала уходить из дома – то за грибами с ночёвкой съездит, то ещё куда‑то. Иногда неделями пропадала. Стала злоупотреблять алкоголем.

– А раньше ваша жена выпивала?

– Да, – кивает Антон. – Но потом закодировалась, не пила около полутора лет. Я даже решил, что всё…Что жизнь налаживается. Хотел взять ипотеку, выкупить дом с помощью материнского капитала. Но буквально за пару месяцев всё переменилось. Резко. Как будто что‑то в голове произошло. Может, после той кодировки? Я не знаю… Начались скандалы. Охладела она не только ко мне, но и к детям.

По словам Антона, вначале он ещё пытался наладить отношения с женой, но потом понял, что налаживать‑то больше и нечего.

– Знаю, что она уже нашла себе молодого человека, – поясняет Антон. – Я её не держу! Вопрос в другом – дети.

«Мама есть, но её нет»

Говорит, что все выплаты и пособия, которые по закону положены на детей, жена получает сама. Но до последнего момента малыши, по словам отца, этих денег не видели. И только недавно, уже после того как Антон обратился в суд, жена прислала часть детского пособия.

– Я предложил, можем не разводиться – живи, как хочешь, но давай переоформим пособия на меня, – говорит Антон. – С детьми справлюсь сам. Ведь и раньше, до её кодировки, когда она так же гуляла, я с малышами один оставался. Всё при мне было – зубки первые, первые шаги. И болели они со мной, я ночами не спал… Но жена не идёт на это. В итоге получается, что у неё как у матери есть все права, а у меня как у отца – ничего.

Я даже не могу сейчас продлить статус многодетной и малоимущей семьи, – поясняет Антон. – Делал запросы в социальную защиту, в опеку. Мне везде ответили: раз мама – заявитель по документам, то она и должна всё сама оформлять. Но мамы‑то нет… А для меня двери закрыты на том основании, что «мама есть».

Саша с Каролиной ходят в детский садик бесплатно – на социальной основе. Но, по словам Антона, ему уже выдали уведомление и предупредили – статус, чтобы и дальше сохранилось социальное место, надо продлевать.

– И я опять столкнулся с тем, что это «должна делать мама», – Антон в отчаянии. – Какой‑то бег по кругу…

«Ты тут не прописан!»

Каждый день в их семье начинается одинаково. Антон просыпается в пять утра, в семь часов вместе с детьми выходит из дома – развозит малышей по детским садам и бежит на работу.

– Сейчас, пока мы ждём место в садик для Никиты, я устроил его в частный детский сад, – поясняет Антон. – На это уходит большая часть моей зарплаты.

– А живёте вы тогда на что?

– На то, что остаётся…

По словам Антона, раньше, до того как жена исчезла из их жизни, у него было две работы, и с деньгами было полегче. А сейчас – экономия во всём. Родственников в Архангельске, которые могли бы хоть иногда нянчиться с детьми, у него нет – только знакомые и соседи.

– Я сам из Пинежского района, родители мои там, – говорит Антон. – Спасибо Василию, соседу по квартире, он на инвалидности, но нам помогает. И я ему тоже – с дровами, например.

– А эта комната – ваша общая собственность с женой?

– Нет. Это социальный найм. Жена прописана здесь вместе с детьми. Из-за этого тоже, кстати, проблемы. Сколько раз было, что она меня выгоняла со словами: «Ты тут не прописан!»

– Антон, дети часто спрашивают про маму?

– Старшие, конечно, маму помнят, но, если честно, с каждым разом спрашивают о ней всё меньше, – говорит Антон. – Маленький совсем не помнит… Даже когда мама тут жила, Никита ближе ко мне был. И первое слово своё сказал не «мама», а «папа»…

Юрист Александр Сухих представляет интересы Антона Хухра в суде.

– Это дело мы ведём с февраля, – говорит Александр Сухих. – Подан иск о расторжении брака, лишении матери родительских прав, определении места жительства детей при раздельном проживании родителей, а также на взыскание алиментов. Характеристики на Антона Хухра как с работы, так и из детских садов – положительные. Судебное заседание перенесено на 11 апреля.

По словам Александра Сухих, после того как он разместил пост о семье Антона на своей странице в социальной сети, пришло больше тысячи откликов.

– Я не ожидал, что это вызовет такой резонанс, – признаётся Александр. – больше 400 репостов было. Пишут не только из Архангельской области, но и из Санкт-Петербурга и даже из Эстонии. Вечером в понедельник я отвозил Антону деньги – переводы, которые пришли на его имя – это больше 30 тысяч рублей. Надеюсь, что после того как проблема решится в суде, отец сможет получать все выплаты и пособия. Но мы, конечно, не оставим эту семью – будем помогать до тех пор, пока необходимо.

Телефоны для желающих помочь семье Антона Хухра: 8‑950‑25‑32‑724 и 8‑909‑55‑44‑621.