На воде и гречке. В Архангельской области приёмные родители несколько лет издевались над детьми

Как вспоминала одна из учителей:

– Наш визит был запланирован, и как в сказку попали! К нашему посещению напекли пирогов, комнаты детей сияли. Когда мы пришли внезапно, увидели совсем иное…

Муж и жена, возраст – чуть старше сорока, высшее образование, успешная карьера, старших детей взяли на воспитание ещё дошколятами.

Городок маленький, всё на виду. Когда приёмные родители трудятся в учреждениях, связанных с образованием и социальной защитой, то оказываются в особом положении. Как показывают факты дела, особость эта привела к беде, растянувшейся на годы…

То, что в семье подрастают ребята, которых не пускают домой, скудно кормят, редко покупают одежду, – знали многие. Учителя отводили ребят в столовую, тамошние работники откладывали им лишнюю тарелку супа, котлеты, одноклассники охотно делились едой. Педагоги просили напомнить приёмным родителям, что у мальчика вместо спортивных штанов – старые вытянутые колготки, а футболки девичьи и на несколько размеров меньше, выношенные. Зимой он носил рваные стоптанные бурки с оторванной подошвой.

Учителя писали докладные, волновались родители одноклассников. Но информация копилась и… велись беседы. Приёмный отец в 2016 году предстал перед судом по обвинению в побоях, но разбирательство у мирового судьи закончилось прекращением дела: отличный папа впервые оступился, а ребёнок его простил…

Детей изъяли из семьи лишь в 2018 году, когда они уже достигли подросткового возраста.

В том году сданные мальчиком в школу учебники покрывали бурые пятна, похожие на кровь. До этого на протяжении последних лет он нередко появлялся на занятиях с синяками, царапинами, на одной из сохранённых педагогами фотографий – заросший, осунувшийся, но улыбающийся мальчик с большой проплешиной выше лба. Мама наказала, пояснил он неохотно… Стал приходить в школу невыспавшимся, усталым. Оказалось, с пяти утра выгуливает собаку, что обитала в вольере, во дворе, затем собаку, что жила в доме…

Из показаний бывшей соседки: «Дети ждали возвращения родителей на улице подолгу в любую погоду, ключей у них не было. Ранней весной в 2015 году я увидела мальчика, он спал на лестнице над теплотрассой у дома, он был очень легко одет, замёрз. Дрожал. На ногах – резиновые сапоги и тонкие носки, рукавиц не было. Он охотно согласился поесть и ел очень жадно…»

Родители отмахивались – дети детдомовские, поэтому всегда голодные. Формально эти объяснения успокаивали. Но, оказавшись в больнице, дети стремительно набирали вес и спустя день-два уже не подбирали, не прятали еду. Возвращаясь домой, снова теряли вес. У мальчика отмечалась физическая слабость, пониженные показатели для его возраста.

– Приёмные родители объясняли, что прячут от детей еду, например, сковородку с котлетами, – вспоминала свидетель. – Мне показалось диким, что они спокойно говорят об этом как о каком‑то достижении. Разве можно прятать от детей еду? Мы с соседями много раз были свидетелями того, как дети ждали возвращения родителей на улице. С 2014 по 2018 год. Затем по этому поводу была проверка из школы. И они стали привозить детей из школы, запирая их в комнатах.

Из показаний соседей, педагогов, родителей одноклассников, знакомых семьи:

– Мальчик часто носил одежду, которая ему давно мала. Иногда ходил в женской одежде. Порой и ему, и девочке обувь была, напротив, очень велика…

– Девочка была одноклассницей моей дочери с первого класса. Её мама производила впечатление заботливой успешной женщины. Но девочка всегда была в заношенной одежде, стоптанной обуви. Новое платье я видела лишь один раз, на утреннике в третьем классе, оно радовало взгляд, пока не видишь обувь – старые туфли не по размеру. Девочка была старательной, прилежной, открытой, любила учёбу. При этом оставалась испуганно-зажатой, печальной. Моя дочь рассказала, что её подружка с братом несчастны, потому что родители не дают им поесть, запирают в комнатах, и соседи им бросают еду в форточку. Классный руководитель сказала, что это звучит правдоподобно, потому что девочка часто приходит голодная, в школе её подкармливают, причём учительница нередко сама оплачивала её питание в школе. Иногда девочка лучилась от радости, рассказывала учителю, что сегодня мама наварила им макарон и дала их с колбасой. Это было целое событие. То есть дети не знали, что родители должны их кормить. Также мне рассказывали, что детей часто выставляют на улицу без обуви и в лёгкой одежде в наказание. Бьют их за провинности… Я писала обращения, но они оставались без ответа.

Проверки показывали, что родители ни в чём не виноваты. Находились педагоги, социальные работники, встававшие на защиту своих знакомых. Учителей, сообщавших о нарушениях прав детей, корили за вынос сора из избы.

Добавим, что приёмная мама ранее работала юристом в местной администрации, а приёмный отец – в отделе соцзащиты. Бабушка, имевшая опыт воспитания приёмных детей, до выхода на пенсию трудилась директором детского учреждения, была приёмным родителем и, по отзывам коллег, объясняла, что это способ поправить материальное положение, мол, детдомовские дети неприхотливы, рады и гречке с луком…

Девочка, изъятая из семьи приёмных родителей, до сих пор не ест гречку… Видимо, заветы бабушки были приняты в работу.

В 2015 году супруги взяли на воспитание ещё одного малыша, двухлетнего. Воспитатели вспоминали, что тот поначалу носил чистую новую одежду, но вскоре она сменилась застиранной, изношенной. Из ботинок мальчишечка быстро вырос, но новые не покупали.

Из показаний свидетеля:

– Родители всегда молча помогали мальчику одеваться. Однажды малышу принесли яблоко из буфета садика, отец убрал его. Ребёнок тянулся за яблочком. Но отец объяснил, что он должен дома поделиться с другими детьми. Я удивилась, подумала, что купить ещё пару яблок в магазине несложно, а это – угощение для малыша. Разительным был контраст между мамой в роскошной шубе и мальчиком в изношенных, коротких брючках, которые она пыталась одёрнуть, отчего они сползали ниже пояса…

Родители, оставляя ребят взаперти без еды, могли уехать не на один день. Так, они забронировали номер для новобрачных в загородном отеле, провели выходные на природе. Ребята в это время сидели по комнатам, просили еду у соседей…

Из показаний свидетеля:

– Детей они несколько раз оставляли у меня. Те охотно прибегали в гости. Я видела следы ударов, царапины. Видела, с какой жадностью они едят. Ребята удивлялись тому, что в кашу можно положить масло. Их приёмная мама, которую они долго считали родной, имеет высшее образование, гордится тем, что верующая.

В органы опеки я ничего не сообщала, знала, что они на хорошем счету, в опеке у них много друзей, что даст моё обращение?

Педагог, встретивший мальчика после его перевода в детский дом, была поражена, как тот окреп, возмужал, расцвёл, с гордостью рассказал, что идёт с сотрудником детдома делать покупки.

Свидетели единодушно отмечали, что, общаясь с детьми, стараются не вспоминать то, через что им пришлось пройти. А сами дети не стремятся фантазировать, не склонны ко лжи, что подтвердили выводы психолого-психиатрических экспертиз.

Подсудимые вину не признали, уверяют, что дети всё придумали, они были заботливыми, дарили только любовь…

Суд дал оценку силе их чувств: за истязания и жестокое обращение ближайшие три года каждый из родителей, до вынесения приговора остававшихся на свободе, проведёт в колонии. Они обязаны выплатить денежные средства в счёт возмещения детям морального вреда.

По апелляционному представлению прокурора Архангельский областной суд признал обстоятельством, отягчающим наказание виновных, совершение преступления в отношении несовершеннолетнего лицом, на которое законом возложены обязанности по его воспитанию. Суд усилил наказание каждому до пяти лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

В 2020 году СУ СК направило министру образования и науки региона представление о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления.

В отношении должностных лиц, годами не пресекавших противоправное поведение приёмных родителей, дело выделено в отдельное производство.