В Архангельском театре драмы открылся новый, 89‑й, сезон

Все помнят ставшую афоризмом знаменитую фразу «Не читал, но осуждаю»? Это как раз о романе «Доктор Живаго», автора которого вынудили отказаться от Нобелевской премии по литературе за 1958 год и подвергли публичному осуждению на родине, поскольку роман сочли антисоветским.

– Я общался с людьми, которые читали этот роман после того, как он впервые был издан в нашей стране, – говорит Андрей Тимошенко, главный режиссёр Архангельского театра драмы и режиссёр спектакля. – И эти интеллигентные люди мне говорили, мол, там така-а-ая антисоветчина! Ну где там антисоветчина? Это глубокий философский роман, пронизанный любовью к России, к человеку своей Родины.

В спектакле режиссёр, похоже, дал понять, что сто лет назад, на изломе российской истории не было победителей и побеждённых, только жертвы. Красные полотнища символизируют не цвет принадлежности к идеологии, а кровавую зарю изнурительной Первой мировой войны. Когда Юрия Живаго берут в плен партизаны, их флаги вообще серого цвета со свинцовым отливом. Какая разница – это красные, белые или анархистская банда? И те, и другие, и третьи «устали расстреливать…» Недаром лидер партизан в спектакле напоминает образ Махно.

Инсценировку романа для спектакля сделал сам Андрей Тимошенко и, по его словам, «ни одного слова от себя не приписал».

– Всё прошедшее лето сидел и писал инсценировку. Сколько раз я перечитывал роман? Даже не считал… До того раз восемь, а тут и вовсе не сосчитать. Меня сопровождают в жизни две книги, которые я читаю постоянно – «Доктор Живаго» Пастернака и «Сто лет одиночества» Маркеса, – сказал Андрей Николаевич.

Однако, показать за три часа на сцене всё, что хотел сказать зрителям режиссёр, затруднительно. И потому спектакль «Доктор Живаго» будет идти в двух версиях – премьерной и режиссёрской. Вторую версию предполагается показать в октябре.

– Времени для постановки у меня было мало, всё думал – как подниму такой груз, но вот прошли первые показы, и я остался доволен результатом. Вторая версия спектакля будет длиннее на сорок минут, в неё войдёт сцена с партизаном Памфилом Палых, убившим своих детей, и комиссаром Гинцем, убитым солдатами.

В спектакле звучат «стихи доктора Живаго», которые составляют заключительную главу романа.

– Стихи соответствуют событиям романа, – говорит режиссёр. – Мне было интересно – как рождается философ и поэт в таких непростых обстоятельствах. Обычный человек просто оценивает какое‑то событие, а поэт его эмоционально и глубоко переживает, в результате чего рождается стихотворение. Потому Юрий Живаго, переживая ситуацию, и читает стихотворения.

Главную роль в премьере играет Дмитрий Беляков. Режиссёр сразу в нём увидел претендента на роль Живаго, поскольку считает его тонко чувствующим, думающим актёром, который, к слову, тоже пишет стихи.

– Конечно, успех спектакля во многом зависит от распределения ролей. Не было у меня сомнений и в выборе актрисы на главную женскую роль Лары – это Нина Няникова. Правда, не было Тони, жены Живаго, но тут у нас появилась актриса Екатерина Зеленина, и сомнения тоже отпали. Иван Братушев играет роль злого гения – адвоката Комаровского, Александр Субботин играет Антипова-Стрельникова. Надо сказать, в спектакле занята почти вся труппа, актёры играют по несколько ролей, – говорит режиссёр.

Финал спектакля – образ креста, который получает каждый герой спектакля. Возможно, этот образ – и финал земной жизни русского человека:

Но продуман распорядок действий,

И неотвратим конец пути.

Я один, всё тонет в фарисействе.

Жизнь прожить – не поле перейти. 

Борис Пастернак

На вопрос – смотрел ли Андрей Тимошенко российский сериал «Доктор Живаго» с Олегом Меньшиковым и Чулпан Хаматовой в главных ролях или зарубежные фильмы по роману Пастернака, режиссёр ответил так:

– Нет, принципиально не смотрел российский сериал, чтобы не перебивать своё видение романа. Но смотрел недавний британский фильм с Кирой Найтли и с удовольствием, люблю эту актрису. Вот голливудский фильм 1960‑х годов с Омаром Шерифом смотрел давно, плохо помню. Но все эти экранизации – это видение тех режиссёров, которые снимали фильмы. У меня образ Живаго другой. Какой другой?..

Андрей Тимошенко на минуту задумался:

– Словами передать не могу, смотрите спектакль, всё, что я хотел сказать – там. Мой Живаго – это только мой Живаго.