Двадцать шесть лет без права переезда. В Архангельске семья прописана в доме-памятнике, которого нет

– Закон, конечно, не оговаривает срок проживания в манёвренном жилье, но 26 лет – это перебор, – с грустью констатирует Ирина. – Мне было лет десять, когда нас переселили сюда. И я помню, что первое время мама постоянно ходила в городскую администрацию. Ведь никто не верил, что теперь это наш дом навсегда. В администрации отвечали: «Ждите».

«Доски падали на голову»

По словам Ирины, речь тогда шла как о возможном предоставлении нового жилья, так и о ремонте их прежнего дома на проспекте Ломоносова, 167 – известного в Архангельске как доходный дома Патрушева, памятника историко-культурного значения, которому на тот момент, к слову, было почти 100 лет. И, по воспоминаниям жильцов, памятник много лет находился в плачевном состоянии: «Доски падали на голову».

– Спустя три года после того, как нас выселили, пустой дом Патрушева сгорел, – продолжает Ирина. – В 1998 году его разобрали по обугленным доскам на случай, если «появится возможность восстановления». А про нас, прежних жильцов, как‑то слишком быстро забыли. Что осталось от исчезнувшего дома? Фотографии и прописка в паспорте. То есть самого дома нет, но он как бы есть…

И сейчас администрация Архангельска заявляет, что мы «погорельцы» и нам ничего не положено. Но ведь переезжали мы сюда не из сгоревшего дома! – Ирина показывает пачку бумаг – переписку с чиновниками. Цитирует: «На основания акта обследования от 8 июня 2007 года установлено, что многоквартирный жилой дом №167 по проспекту Ломоносова отсутствует… Согласно распоряжению мэра от 14 июня 2007 года администрация Октябрьского территориального округа обязана обеспечить жильцов дома №167 жилыми помещениями манёвренного фонда по мере их поступления, предоставить жильцам данного дома жилые помещения по договорам социального найма по мере поступления…»

А дальше чиновники из департамента городского хозяйства подробно перечисляют юридические факты, при которых возможно наступление обязательств – малоимущность гражданина и нуждаемость в жилье. И, судя по ответу, этих «законных оснований» у семьи Ирины нет.

«Мы застряли здесь просто так…»

– Так нам и сказали, что статус у вас «никакой», – поясняет Ирина. – Последний ответ о том, что мы «ничего не имеем», пришёл недавно, в июне. Кошмарный сон… 26 лет мы живём в гнилом бараке, куда нас переселили «временно», и получается, что не нуждаемся ни в чём?

– А квартиру на проспекте Ломоносова, 167 ваша семья когда получила? – уточняем у Ирины.

– Первой была моя прабабушка Александра Матвеева 1903 года рождения, – Ирина показывает старую поквартирную карточку. – С начала 50‑х там жила наша семья. После смерти прабабушки главным квартиросъёмщиком стала моя бабушка Галина Никифоровна. Сейчас ей за 80 лет. Она жива, много лет назад переехала в Иваново. Кстати, наборщиком когда‑то работала в «Правде Севера»…

– А другие ваши соседи по «историческому» дому? Где они сейчас?

– Кто где… – вздыхает Ирина. – Например, во втором подъезде семья, так они ещё в 2014 году выиграли суд – им должны выдать двухкомнатную квартиру в черте города. Но семь лет прошло – ничего. Впрочем, если соседка хоть с судебным решением тут застряла, то мы застряли просто так… Я ведь тоже собиралась в суд, – говорит Ирина. – Обратилась к юристам, но мне сказали, что опоздала, что законы поменялись. И квартиры, если и выдают, то только малоимущим. Впрочем, в мэрии так же и ответили. Мол, пенсия у вашей мамы должна быть меньше 11 тысяч рублей… А мама – ветеран труда! У неё пенсия больше…

«Закрепиться и прописаться»

За 26 лет манёвренного существования многое изменилось и в жизни самой Ирины. Она вышла замуж, несколько лет снимала жильё. Но четыре года назад вернулась обратно – к матери.

– Раньше с мамой жила семья моего брата, – поясняет Ирина. – А теперь брат ипотеку взял, съехал. Я вернулась, чтобы хоть как‑то маму поддерживать. У неё руки опустились… Счета приходят огромные – по 10 тысяч рублей. И это за 44 квадратных метра в гнилом бараке…

По словам Ирины, много лет назад, им, правда, предлагали «закрепиться и прописаться» в этом доме на Троицком проспекте, чтобы вывести квартиру из манёвренного фонда. Но мама Ирины отказалась.

– Думаю, чиновники просто хотели тогда «перевесить» дом окончательно на жильцов. Мол, прописывайтесь, а дальше – спасайтесь сами, – констатирует Ирина. – И у некоторых соседей нервы не выдержали. Люди прописались, пытались жильё продать. Но кто купит убитую квартиру? Только один сосед, доктор наук, и смог, на моей памяти, выбраться отсюда.

– А этому манёвренному дому сколько лет?

– Старый он! Я по документам смотрела, года за три до нашего переезда сюда его подремонтировали. Воду провели, отопление, туалеты сделали, – перечисляет Ирина. – А раньше печки были. До нас в этой квартире тоже переселенцы жили. Мы заехали – им в Соломбале жильё дали. Раньше ведь как‑то во временном жилье не задерживались. Ну, года три максимум. Никак мы не думали, что нас вот так «спишут».

Мостовая в казне не числится

Самое страшное, по словам Ирины, это начать привыкать к такой экстремальной жизни. «Временный» дом за эти годы успело изрядно подкосить. Если посмотреть с улицы, то чётко виден крен влево.

Наталья ПАРАХНЕВИЧ

– Зимой здесь дубак страшный. Слесаря никогда не допросишься. Трубы прорывает, мы с соседями объединяемся и сами бежим на ликвидацию аварии, – рассказывает Ирина. – Был случай, когда месяц без воды сидели. Жаловались каждый день – частично нам поменяли трубу. Но прихода новой зимы, честно говоря, боимся.

Недавно Ирина с соседями очередные письма отправили по инстанциям – тополя упали на дом. Ветки до сих пор на крыше лежат. Подписи собрали, фотографии прикрепили. И… тишина…

– Про мосточкам развалившимся мы летом тоже написали жалобу в департамент городского хозяйства, интересный ответ получили, – зачитывает Ирина текст: «В казне муниципального образования указанная мостовая не числится… По информации, представленной управляющей организацией вашего дома, специалистами компании выполнен ремонт мостового покрытия»

Но весь ремонт – пара досок, которые «управляйка» прибила наспех – одна короче другой, – Ирина показывает результат проделанной работы.

Надежда на спасение

Помимо бытового бардака, по словам жильцов, в доме стоит ещё и страшная вонь. На эту вонь, к слову, жаловалась и многодетная семья переселенцев Плашкиных – героев прежних публикаций «Правды Севера». Напомним, их ещё осенью 2020 года переселили в другой подъезд по соседству – из развалившегося барака на проспекте Ломоносова, где многодетная семья много лет жила без воды и света, воюя с крысами.

– Крысы и у нас есть, – говорит Ирина. – Десять лет, как скребутся. У всех в доме коты – хоть какая‑то защита…

Когда в июле Ирина прочитала в «Правде Севера» статью о том, что в Архангельске суд встал на сторону семьи, которая 20 лет «жила» в снесённом доме, у неё вновь появилась надежда.

– Этой семье ведь тоже до последнего отказывали в администрации города, мол, на учёте в жилищной очереди не состоите, малоимущего статуса не имеете. Но суд они выиграли! И мы решили бороться…

Когда материал был готов к печати, стало известно, что прокуратура Архангельска начала проверку по публикации «Правды Севера» «Двадцать лет в снесённом доме». Заинтересовала сотрудников прокуратуры и история Ирины Галушиной. Получим ответ – продолжим тему.

комментарий

«Судебное решение – начало пути к восстановлению жилищных прав»

Ксения Соловьева, пресс‑секретарь Архангельского областного суда:

– Статья 40 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на жилище и недопустимость произвольного лишения жилья. Согласно Конституции Российской Федерации органы государственной власти и местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на жилище. Малоимущим, иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, оно предоставляется бесплатно или за доступную плату из государственных, муниципальных, других жилищных фондов в соответствии с установленными законом нормами.

Надлежащее исполнение органами государственной власти и органами местного самоуправления своих полномочий в сфере жилищных прав обеспечивает возможность судебного контроля. В течение последних десятилетий суды области приняли тысячи решений о предоставлении жилья по искам граждан, вынужденных обращаться за судебной защитой своих нарушенных прав.

Вместе с тем, как показывает практика, судебное решение – нередко лишь начало пути к реальному восстановлению жилищных прав. Проблема расселения ветхого и аварийного жилья, исполнения вступивших в законную силу судебных постановлений о предоставлении жилых помещений остается крайне серьезной.

Так, по сведениям, предоставленным Архангельскому областному суду, на начало 2021 года только в городе Архангельске не исполненными оставались более 1400 решений судов о предоставлении жилых помещений муниципального жилищного фонда, на 1 августа 2021 года число таких судебных актов снизилось лишь до 1240. При этом не все дома, признанные ветхими и аварийными, включая те, жители которых много лет назад получили судебные решения о предоставлении жилья, включены в региональные программы расселения ветхого и аварийного жилищного фонда.

Основная причина неисполнения решений – необходимость изыскания дополнительных источников финансирования в условиях жесткого дефицита бюджетов муниципальных образований Архангельской области.