«В истории нет мелких тем» – по такому принципу работал профессор Николай Новомбергский. Родился он 17 мая, 150 лет назад
20 февраля 1949 года «Правда Севера» сообщила своим читателям, что 17 февраля на 78‑м году жизни скончался доктор юридических и доктор исторических наук, профессор Архангельского государственного педагогического института Николай Яковлевич Новомбергский. Изложение его биографии начинается с такого интересного предложения: «Родился Н. Я. Новомбергский в 1871 году на Кубани в семье батрака. Среднее и высшее образование он получил без чьей‑либо помощи».
Фото из архива журнала «Известия Русского Севера»Бдительные товарищи, не читавшие некролог до выхода в свет, могли возмущаться: «Это что же?! В царской России, угнетавшей бедняков, можно было так запросто выучиться в университете?! Без помощи большевиков или им сочувствовавших?! О чём думали эти подписанты – Богозов, Яковлев, Беднов, Елизаровский, Гемп, Верховцев, Фруменков и другие?!»
Николай Захарович Богозов – директор института (название должности руководителя вуза в то время). Иван Иванович Яковлев – партийный лидер АГПИ, которому уже вскоре крепко влетит за потерю «бдительности». Но – другого рода. Анатолий Григорьевич Беднов, Иван Автономович Елизаровский, Алексей Германович Гемп, Николай Дмитриевич Верховцев, Георгий Георгиевич Фруменков – уважаемые преподаватели.
Ученик Елизаровского и Верховцева профессор Литературного института Александр Михайлов так сказал в своё время о них, «губернских интеллигентах», выпускниках не только светских, но ещё и духовных учебных заведений: «От них исходил тихий отсвет порядочности, душевной опрятности».
Абзац из некролога: «Первые годы самостоятельной работы Н. Я. Новомбергский посвятил изучению Сибири. В Омском, Новосибирском и Томском архивах начал изучение материалов, которые явились началом научных исследований, определивших в дальнейшем весь его жизненный путь».
Разумеется, авторы некролога не могли написать, что на жизненном пути профессора была и, пусть недолгая, служба в правительстве «верховного правителя» Колчака, где он занимал должность товарища (заместителя) министра внутренних дел. И хотя Николай Яковлевич подал в отставку, не приняв характер белого движения (жестокость, коррупция), ему это припомнили – «да он ещё и эсер бывший!» – и сослали в Архангельск. У нас он жил с мая 1932 года.
К слову сказать, и дореволюционная власть далеко не всегда была довольна Новомбергским: в своём первом труде о переселении крестьян Центральной России в Тобольскую губернию «он нарисовал столь жуткую картину жизни крестьян-переселенцев, что министр внутренних дел Горемыкин признал книгу вредной, её изъяли из обращения». (Е. И. Овсянкин).
Подобную же судьбу имела и книга учёного «Остров Сахалин», изданная в 1903 году. Более того, за этот труд Новомбергский, недавний мировой судья, был лишён права занимать государственные должности.
Нельзя служить в присутствии, но можно преподавать. Что Новомбергский и делал в Томске и Омске. За научные работы получил две премии Императорской Академии наук.
Несколько удивляет, что памяти бывшего «колчаковца» посвящена большая статья в органе областного комитета партии большевиков. Ну, с вузовцами, тем более старыми преподавателями, понятно: они же в какой‑то степени вольнодумцы, вот и закрыли глаза на «прегрешения» профессора. Но обкомовцы‑то? А ведь, думаю, без их ведома этот некролог не появился бы. Выходит, там либерально смотрели на прошлое Новомбергского? Перековался? Свой давно?..
Можно допустить, что были и возражавшие против объёмистой публикации: дескать, нескольких строчек достаточно. С другой стороны, – он же помог Алексею Чапыгину и Алексею Толстому написать известные романы… Это отмечено в некрологе: «Н. Я. Новомбергский публикует документы ХVII века, которые дали ценный словарный материал для работы А. Н. Толстого над его романом „Пётр I“, А. П. Чапыгина над романами „Степан Разин“ и „Гулящие люди“».
Подчёркнуто также: исследования Новомбергского «доказали, что медицина и аптечное дело на Руси развивались самостоятельно, без всякого заимствования с Запада, на основе самого опыта русского народа»; в последние годы «Н. Я. Новомбергский работал над историей рудного дела в России и доказал приоритет русского народа в целом ряде открытий по геологии».
На помощи выдающимся писателям надо остановиться особо. Что за документы ХVII века? Имеется в виду двухтомный труд «Слово и дело государевы», в котором исследовано русское право ХVII столетия.
Алексей Толстой через некоторое время работы над романом, который станет великим, начал приходить в отчаяние: ему не давался язык давней эпохи. Спасли писателя пыточные записи, собранные Новомбергским. «И вдруг моя утлая лодчонка выплыла из непроницаемого тумана на сияющую даль… – вспоминал «красный граф». – Я увидел, почувствовал, осязал: русский язык… Дьяки и подьячие Московской Руси искусно записывали показания, их задачей было сжато и точно, сохраняя все особенности речи пытаемого, передать его рассказ. Задача в своём роде литературная… Это был язык, на котором говорили русские лет уже тысячу, но никто никогда не писал. В судебных, пыточных актах – язык дела, там не гнушались «подлой» речью, там рассказывала, стонала, лгала, вопила от боли и страха народная Русь».
Пытки проводились в Преображенском приказе и Тайной канцелярии – первых спецслужбах России.
Алексей Толстой был признателен Николаю Новомбергскому за помощь. Как и Чапыгин.
Толстой и Новомбергский переписывались. Алексей Николаевич писал в Архангельск.
В Архангельске какое‑то время пришлось Николаю Яковлевичу перебиваться случайными заработками. Но его разносторонние знания невозможно было не оценить – у Новомбергского было и экономическое образование, – и он занял профессорские должности не только в педагогическом, но и медицинском институте. Он стал одним из основателей отделения Географического общества. Заслужил медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».
Одним из учеников Новомбергского был Е. И. Овсянкин, чьё имя носит библиотека Северного (Арктического) федерального университета. Евгений Иванович хорошо запомнил слова, обращённые к нему и будущему профессору Фёдору Ивановичу Поташеву: «Если вы, молодые люди, будете заниматься наукой, то надо делать это систематически. Пусть немного, но всегда. И ещё запомните: историей можно заниматься всюду. Записывайте свидетельства людей о минувших событиях, ищите документы на местах. История России сказочно богата, она вершилась всюду, и обо всём этом надо терпеливо собирать сведения и писать. В истории нет мелких тем, есть лишь мелкие исследователи».
…Хоронили Николая Яковлевича около кафедрального Свято-Ильинского собора. На тех похоронах был и Александр Алексеевич Михайлов. Он оставил о них воспоминания: «…преподавателей и студентов у могилы оказалось довольно много, и когда отзвучали траурная музыка и речи над гробом, у края могилы неожиданно и – к ужасу руководства института – возник православный крест. Его заказала вдова, и, очевидно, предвидя какие‑то сложности, исхитрилась обнаружить крест в последний момент, когда уже опустили гроб в могилу.
Наступила некоторая растерянность. Вдова оказалась одна у деревянного креста, вокруг неё мгновенно образовалась пустота. В могилу уже полетели первые комья земли, и тут кто‑то из женщин нервно выкрикнул: «Мужчины, помогите же поставить крест!» Ближайшим к нему оказался Иван Иванович Я., секретарь парткома института. Небогатого роста, крепенький мужичок, фронтовик, он, собственно, и был тут главным распорядителем. Подхватив крест, он установил его и держал, пока не засыпали могилу и крест прочно закрепился на своём месте.
Бедный Иван Иванович!»
Вдова – это Мария Ивановна Новомбергская-Юрьева, врач больницы имени Семашко.
Я. – Яковлев.
Бедный, потому что его целый год клеймили на собраниях и пленумах: дескать, если в институте такой секретарь партийного комитета, который кресты на кладбищах ставит, то каких же учителей готовит это высшее учебное заведение?! Оно располагается в бывшей духовной семинарии, – может, там вовсе и не марксизм-ленинизм преподают, а закон божий?! Обком Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) заслал в институт проверки – и профсоюза, и райкома, и горкома. «Чуть не каждый день заседал учёный совет, кафедры обсуждали вопрос: как насытить курс по истории СССР и ВКП (б), политэкономии, естествознанию, географии, истории, литературы и пр., и пр. антирелигиозной пропагандой…» – написал также А. А. Михайлов.
Статья памяти Новомбергского закончена фразой: «Светлый образ Николая Яковлевича будет жить в наших сердцах».
Светлый образ профессора Новомбергского остался в сердцах не только авторов некролога, но и многих выпускников вузов Архангельска. Помнят учёного и преподавателя и другие архангелогородцы – в частности, в музее истории САФУ, где (в здании библиотеки имени Е. И. Овсянкина) 15 мая в 11 часов откроется выставка, посвящённая Н. Я. Новомбергскому. А с 13.00 – экскурсия по вузовскому некрополю на Ильинском кладбище с посещением могилы Николая Яковлевича.