На прошлой неделе губернатор Александр Цыбульский без предупреждения посетил учреждение для престарелых и инвалидов
Причина визита – жалоба постояльцев на бытовые условия и то, как в интернате кормят.
Губернатор осмотрел жилые комнаты, пообщался с проживающими интерната, увидел, как происходит подача обеда. И в тот же день на своей странице «Вконтакте» поделился видео о поездке – просмотров тысячи, комментариев сотни.
Прокомментировать конфликтную ситуацию мы попросили и директора учреждения Наталью Никифорову.
– Коллектив расстроен из‑за этой истории, – говорит Наталья Никифорова. – Вспышка недовольства среди группы проживающих – последствие изоляции, которая оказалась слишком тяжёлой. Длительное время, из‑за пандемии, люди вообще не выходили из интерната. Персонал тоже жил здесь. Психологическое напряжение было настолько сильное, что многие не выдержали – пошла череда увольнений.
– В штате интерната есть психологи?
– Конечно, и воспитатели есть. Но главное, что необходимо нашим проживающим, – общение с родственниками. У кого‑то во время пандемии такое общение происходило по телефону, дистанционно. А у кого‑то – совсем прекратилось. Так начинаются внутренние обиды, выплёскивается негатив. Пожилому человеку всё время хочется внимания. У нас 135 проживающих, больше половины из них – тяжёлые.
– А помощь волонтёров?
– Мы начали сейчас сотрудничать с благотворительным фондом «Старость в радость». В период пандемии они обеспечивали интернат средствами индивидуальной защиты.
У нас есть и свои волонтёры серебряного возраста, которые приходили в интернат до пандемии, помогали при сопровождении: поликлиника, банк, магазины. Иногда сопровождали проживающих в театр, в аптеку могли сходить.
Но есть и другой момент, когда волонтёры из добрых побуждений начинали приходить к кому‑нибудь из проживающих, а потом, по каким‑то причинам, пропадали. А пожилой человек уже привязался, ждёт встречи… И опять в душе поселяется обида.
– Сколько отделений в интернате и какое самое большое?
– Самое большое – геронтопсихиатрическое. Там проживает половина получателей социальных услуг – 65 человек, имеющих различные заболевания. Например, деменцию, болезнь Альцгеймера.
Отделение милосердия – 25 человек, которые частично утратили способность к самообслуживанию. И третье – отделение активного долголетия – для тех, кто может себя обслуживать, но нуждается в помощи, содействии в быту. Самому молодому жильцу интерната 28 лет. Самому старшему – 94 года.
– У каждого проживающего в интернате своя история.
– Да, и некоторые здесь очень давно – в 90‑е потеряли жильё, семьи. Кто‑то оказался в интернате по причине асоциального образа жизни. Есть просто одинокие люди, но есть и такие, у кого много детей – по всей стране живут дети, а родители приняли решение – интернат. Некоторым требуется профессиональный уход, который родственники не могут обеспечить дома самостоятельно.
К сожалению, в обществе до сих пор иногда не совсем понимают суть интернатного учреждения. Считают, что это какой‑то «закрытый объект». А это – дом. Люди просто поменяли своё прежнее место жительства и теперь живут в интернате. Им здесь помогают. Но жизнь, которая была до интерната, – её ведь никто не вычёркивает.
Можно, как и прежде, встречаться с друзьями, ходить в кино, ездить в отпуск. Иногда родственники забирают близких на всё лето. Или проживающие сами уезжают к друзьям. И мы это только поддерживаем.
– А почему в интернате возникли жалобы на питание?
– Практически все наши проживающие имеют инвалидность – абсолютно здоровых нет. Например, у кого‑то сахарный диабет, а у кого‑то желудочно-кишечное заболевание. Лечебное питание предполагает пищу на пару, для щадящей диеты необходима протёртая пища. Если нет ограничений, общий стол – разнообразное меню. Все нормативы мы выполняем.
Но другой вопрос – предпочтения. Кто‑то не любит овощи, молочную продукцию, не ест рыбу, мясо. Диабетикам, например, нельзя сладкого, а они очень хотят. На этой почве тоже случаются конфликты. Убедить пожилого человека, что пищевые ограничения ему во благо – сложно. Он начинает нервничать: «Хочу блины!» А ему нельзя блины.
– Проблема с помывкой, на которую жильцы интерната жаловались губернатору, из‑за чего возникла?
– У нас были случаи заболевания коронавирусной инфекцией среди проживающих и персонала. Работники болели – заменить было некем. В такой ситуации главное – сберечь тех, кто не заболел. И мы, действительно, прекратили помывку. Но обтирание, умывание – все гигиенические процедуры проводились ежедневно и вовремя, не было только банных процедур.
– Сейчас ванщица в интернате есть? Или эти функции выполняют санитарки?
– Эти функции всегда выполняли санитарки. Наши проживающие просто так прозвали – «ванщица». Такая должность – санитарка-ванщица – была раньше. Но произошла реорганизация. И все санитары, как положено по стандартам, имеют теперь одинаковые функции – осуществляют уход.
– А хватает ли санитаров?
– Сегодня открыто три вакансии.
– Почему не идут работать в интернат? Маленькая зарплата?
– В соответствии с указом Президента, зарплата санитарки – средний заработок по региону. На сегодняшний день – 44 тысячи рублей. Это не значит, что каждая из наших санитарок так получает. Это средний заработок всех санитарок по учреждению, размер зависит от того, как долго санитарка работает.
– Если человек только устроился на работу, сколько он будет получать?
– От 35 тысяч рублей. Это достойный заработок. Работа тяжелая в эмоциональном и физическом плане. Необходима стрессоустойчивость. Важно быть милосердным. И я хотела бы поблагодарить коллектив интерната за стойкость в непростых условиях, за поддержку, сплочённость и доброе отношение к получателям социальных услуг.
– С января в интернате начала внедряться новая система долговременного ухода. Что это за система?
– Один из главных принципов – обустраивать условия жизни проживающих, исходя из их желания. Конечно, соизмеряя эти желания с возможностями учреждения.
– Речь о благоустройстве быта?
– Не только. Это и реабилитационные мероприятия, налаживание отношений с близкими родственниками, возможность проживающих самостоятельно приготовить себе пищу и так далее. Программа внедряется по всей России – рассчитана до 2025 года. Курирует программу благотворительный фонд «Старость в радость».
– То есть такая модель – дом в доме-интернате?
– По сути, да. Но при этом мы обязаны соблюсти санитарно-эпидемиологический режим, пожарную безопасность и безопасность учреждения в целом. Вопросов по поводу новой системы, конечно, много, но будем разбираться, внедрять.
– По сколько человек живёт в комнатах интерната сейчас?
– По трое, двое. Есть комнаты, где по одному жильцу. Кто‑то дружит – хочет вместе жить, кто‑то неуживчивый. Совместимость – вопрос, которым мы занимаемся постоянно. Если необходимо, подключаем психологов. У нас есть и семейные пары в интернате. Они живут в «Семейном переулке».
– И много пар?
– Четыре, познакомились в интернате. Были и свадьбы, и венчание. Одна девушка даже дважды выходила замуж.
– Вы сказали – «Семейный переулок». В интернате коридоры имеют названия?
– Когда мы проект коридоров придумывали, то идея была – избежать единообразия. У каждого коридора свой цвет. Стены лимонного цвета мы украсили фотографиями моря – появился «Морской проспект». Зелёный цвет – отделение милосердия. Украсили стены цветами – появилась «Цветочная улица», или «Луговой проспект», кому как нравится.
Есть и «площадь Дружбы» – место отдыха, где стоят диваны, большой телевизор, библиотека, аквариум.
– А свои комнаты можно обустроить по своему вкусу? Например, повесить любимые шторы, цветы на подоконниках разводить?
– Цвет штор, форма, какого цвета будут стены в комнате – всё это, в том числе, помогают подобрать психологи. А по поводу цветов на окнах – в интернате много цветоводов-любителей. Мы поддерживаем любые хобби. Творческая терапия – это ведь и реабилитация хорошая.
– Неисправные телевизоры – это ещё одна из жалоб проживающих. Проблема решилась?
– Телевизоры в интернате всегда работали. Недоразумение произошло в связи со сменой собственника телеканала – нас без предупреждения отключили. Чтобы всё восстановить, потребовалось время. Но мы успели до Нового года – праздники встречали с телевизорами.
– В интернате сейчас ремонт. Что уже сделано, что предстоит отремонтировать?
– Я пришла работать сюда в 2012 году, и у нас всё время был какой‑нибудь ремонт – здание очень старое. Сейчас интернату выделили большую субсидию на масштабные ремонтные работы – первым делом мы привели в порядок места общего пользования. Начали с коридоров, которые находились в плохом состоянии.
Уже отремонтировали 12 комнат, три санузла. В январе провели аукцион – на 2021 год заключили контракты на проведение работ на 1,2 миллиона рублей. И ещё около двух миллионов запланировано на эти же цели. Предстоит обновить стены, потолки, полы. В этом году завершим ремонт второго этажа.
Но как бы мы ни старались улучшать бытовые условия и досуг получателей социальных услуг, больше всего им необходима забота родных – важно чувствовать, что они не забыты и нужны своим близким.
