Сегодня люди в возрасте, которые не покидают квартиры из‑за опасности заразиться коронавирусом, могут рассчитывать на помощь в доставке продуктов и лекарств
Штаб-кабинет
В главном корпусе архангельского медуниверситета, прямо у входа на первом этаже – небольшой кабинет, отданный участникам Всероссийского общественного движения «Волонтёры-медики». Сегодня в университете пусто: все на дистанционном обучении, – и только здесь слышны голоса.
– Все направления работы у нас свёрнуты, и все задействованы сейчас на одно – оказывать поддержку пожилым людям, которые находятся в изоляции одни, которым некому помочь, – рассказывает студентка пятого курса, региональный координатор волонтёров Ксения Малышева. – Распоряжение открыть такой штаб помощи пришло 17 марта из федерального штаба нашего движения «Волонтёры-медики» в Москве.
Ксения объясняет, что никаких готовых наборов нет: всё покупается оперативно, конкретно, что нужно. За компьютерами отслеживают заявки на оказание помощи, поступившие на специальную горячую линию по номеру 8 800 200 34 11: по правилам каждая просьба по заявке должна быть выполнена в течение суток, и не с момента поступления заявки в архангельский штаб, а с момента звонка на горячую линию.
Дело в том, что эта горячая линия помощи пожилым – единая для всей страны, её организовало движение «Общероссийский Народный Фронт», и каждый, кто звонит по её номеру, попадает в Москву, в специальный колл-центр. А уже оттуда заявки в электронном виде рассылают в такие вот штабы по регионам.
– Мы работаем в том же помещении, что и раньше, никаких новых площадей и оборудования не потребовалось, – говорит Ксения. – Но нужны волонтёры, которые готовы работать в выездной группе: непосредственно развозить продукты и лекарства по адресам, особенно в районах области.
Оплата – потом
Волонтёры рассказывают, что чаще всего люди просят купить и доставить до квартиры продукты. В этом случае человеку перезванивают и обговаривают список покупок. Предварительной оплаты не требуется.
– Мы прикидываем, какая сумма примерно потребуется, и Общероссийский Народный Фронт переводит нам эти деньги, а заявитель оплачивает покупки уже после доставки, – рассказывает Ксения Малышева. – Если заявитель на карантине, и у него нет возможности перевести деньги по карте, разрешается перевести их по окончании карантина. А если человек на самоизоляции, волонтёр поднимается к нему в квартиру и получает деньги сразу. Для этого наши волонтёры обеспечены средствами индивидуальной защиты: масками, перчатками, антисептиками.
Студент четвёртого курса Рустам Хафизов рассказывает, как это выглядит на деле: на днях он покупал продукты для архангелогородки, которая вернулась из‑за границы и попала в двухнедельный карантин.
– Народный Фронт перечислил деньги на карту. Я всё купил, что она просила, и оставил у двери в квартиру, а потом сообщил ей об этом по телефону. Страха заразиться особо не было. Перед тем как зайти в подъезд, я надел маску и перчатки, а после того как вышел и утилизировал их, обработал руки антисептиком. А женщина была очень рада, – говорит Рустам.
Кто‑то из волонтёров доставляет покупки пешком, кто‑то развозит на личных машинах. Но если надо, Народный Фронт также помогает с транспортом.
Я спрашиваю: все ли, кому требуется помощь, соглашаются на предложенные условия покупки и доставки?
– После получения заявки мы созваниваемся с человеком и предупреждаем, как будет происходить передача покупок. Пока никто не высказывался против, все относились с пониманием, – отвечает Ксения Малышева.
Но если тебе один раз помогли, ошибочно думать, что ты уже на контроле. Подавать заявку нужно каждый раз заново. Кроме того, нужно понимать, что волонтёры могут прийти не в любое время.
И не только продукты
Сегодня в Архангельской области зарегистрировано 50 волонтёров-медиков от 18 до 50 лет, и, вопреки названию, присоединиться к ним могут не только люди, связанные с медициной. Уже есть волонтёры в Архангельске, Северодвинске, Онеге, Плесецке, Мирном, Шенкурске, Котласе и Коряжме. Но в районы они выезжают по возможности. Кроме того, это в основном студенты, а у них летняя сессия на носу.
Заместитель регионального координатора движения Алексей Капустин рассказывает, что там, где волонтёров нет, обращаются за помощью в местную администрацию. Например, недавно поступила заявка из деревни в Пинежском районе. В итоге на человека вышла социальная служба.
– Вначале было по одной заявке в день, а то и по одной в два дня. А сегодня дежурим ещё только два часа, а уже поступило четыре. И, мне кажется, пока число заявок будет только расти, нам надо к этому готовиться, – замечает Ксения.
Говорят, что звонков стало гораздо больше после того, как номер горячей линии помощи пожилым разместили во всех поликлиниках области, особенно – с просьбами купить лекарства.
– Пожилые люди, которые до последнего ходили за лекарствами сами, теперь звонят и заказывают их нам по той же схеме, что и продукты, – рассказывает Ксения. – Кроме того, уже есть новый прецедент: одна из наших заявительниц в Архангельске договорилась с поликлиникой о том, чтобы рецепт на лекарство ей также выдали через нашего волонтёра. Скорее всего, другие поликлиники сейчас также будут идти навстречу людям.
Я уточняю, не ожидают ли волонтёры трудностей в сотрудничестве с поликлиниками или с отдельными врачами.
– Вообще, наш проект – штаб помощи пожилым – идёт по линии минздрава, поэтому все медицинские учреждения должны быть уведомлены о нём, – отвечает Алексей.
На обоюдном доверии
Вопрос об обоюдном доверии особенно остро встал во время личного эксперимента: пока мы общались, как раз поступила заявка от женщины из Архангельска, вернувшейся с Кубы и попавшей на карантин, и я решила присоединиться к волонтёру, который пойдёт по адресу.
Заявку взял Алексей Капустин. Женщина попросила принести продукты, и Алексей купил всё по правилам – на деньги Народного Фронта. Но когда мы подошли к двери подъезда, нам никто не открыл. И попытки дозвониться до заявительницы по телефону в течение длительного времени ни к чему не привели.
Что делать в этом случае? Алексей сказал, что такое у них в первый раз, в течение вечера он ещё несколько раз попытается дозвониться до женщины. Однако, если это не удастся, заявку придётся аннулировать, в Москву отчитаться, а продукты – оставить до следующего продуктового заказа с надеждой, что кому‑то потребуются такие же. Никакой ответственности заявительница не понесёт.
– Конечно, мы помогаем на доверии. По-другому никак, – говорит Ксения Малышева, когда я спрашиваю о таких рисках. – В принципе, люди подходят сознательно. Например, таких случаев, когда кто‑нибудь, получив возможность отсроченной оплаты, так и не перевёл деньги, у нас не было. И случаев злоупотребления, когда люди пытаются сделать с помощью волонтёров то, что могли бы и сами. Хотя мы переписываемся с другими регионами, и кое‑где такие случаи злоупотребления есть.
– А существуют в принципе какие‑то фильтры? – спрашиваю я.
– По возрасту – да, – отвечает Ксения. – Штаб создан, чтобы помогать тем, кто старше 60‑ти. Но если человеку не 60 лет, а, скажем, 55 и ему не к кому больше обратиться за помощью, тем более если он на карантине, конечно, мы не отказываем. К тому же документы никто не проверяет. Просто первое, что спрашивают у человека на горячей линии, это его возраст.
– Мы готовы также оказывать помощь ветеранам нашего университета вне зависимости от возраста, на то есть распоряжение ректора, но заявок от них пока не поступало, – добавляет Алексей.
Служба только проходит становление в новых условиях и обретает важный опыт. Но он будет ценен в любой ситуации.
