Те, кто ощущает запах

Павел Михайлов, московский актёр и режиссер, обещает показать свой моноспектакль «Бродский. Retweet» в Архангельске, а если получится, то и в области

Павел МихайловИдея этого спектакля родилась в 2012 году, когда Павел предложил запустить краудфандинг, чтобы выкупить у хозяйки квартиры, где жил Бродский, оставшуюся комнату. Хозяйка просила 12 миллионов рублей. Тогда же возникли благотворительные выставки, пешеходные и водные экскурсии, посвященные Бродскому. Павел также решил читать его стихи. Так появился спектакль «Бродский. Retweet».

Комнату хозяйка так и не продала, подняв цену до 18 миллионов. Но появилась возможность капитально отремонтировать квартиру, а в будущем году, к 80‑летию писателя, открыть там музей. Сначала Павел свой спектакль играл в квартире Бродского в доме Мурузи, теперь его можно увидеть на малой сцене Большого драматического театра в Санкт-Петербурге. Показывает он его и на разных площадках в Москве.

На спектакль в БДТ, который шёл 10‑го июля, мы опоздали. Чуть-чуть. Но вход на малую сцену уже был закрыт. Конечно, в театр надо ходить, а не бегать. То есть идти, а не бежать. Но что делать, если приезжаешь в Санкт-Петербург на полтора дня, а другого случая может не быть? Но и других обязательств много – спешили с другого конца Санкт-Петербурга…

Нас не пускают, предлагают по нашим билетам пойти на «Марию Стюарт», которая через час начнётся на большой сцене. Но мы настаиваем – и последний аргумент – мы из Архангельской области! Смирившись, администратор ведёт разными театральными закоулками, потом мы поднимаемся на лифте. Мы обещаем тихонько зайти и сесть. Он отвечает, что сесть не получится: «На спектакль недопустимое количество желающих, придётся стоять».

Но мы сели. Просто на пол. Перед глазами – босые ноги актёра, который стоял на чем‑то, похожем на полотенце. Скорее, это был сам Бродский, вернее, его ретвит. Мы же сейчас всё время делаем ретвиты, которые считаем потом нашими собственными.

Но этот ретвит никак не становился моим. Мне захотелось немедленно выйти и погулять час – другой, а потом вернуться и слушать уже в другом состоянии. Коль это было невозможно, приходилось втискиваться в крошечное пространство гениальности, которое полностью уместилось на белом полотенце посреди сцены… Казалось, в зале уже никто не дышал, кроме меня. И как будто завертелись жернова, через которые надо проскочить и остаться целым. Но когда придёшь в себя, то услышишь:

Я не то что схожу с ума, но устал за лето.

За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.

Или вот эти строки из того же стихотворения:

…как собака, сбежавшая от слепого,

переходит в положенном месте асфальт. Свобода…

И понимаешь, что ретвит Бродского постепенно становится твоим. Потому, что это и о твоей жизни. Он же гений, он же знал. А потом можно зацепиться за стихи узнаваемые:

Великий человек смотрел в окно,

а для неё весь мир кончался краем

его широкой греческой туники,

обильем складок походившей на

остановившееся море.

Дидона и Эней. Противостояние долга и любви. Долг победит – это ведь очевидно, если мир кончается краем туники…

«А её любовь

была лишь рыбой – может и способной

пуститься в море вслед за кораблем

и, рассекая волны гибким телом,

возможно обогнать его – но он,

он мысленно уже ступил на сушу».

Полная безнадёжность. Остаётся – в костёр, «который разожгли под городской стеной ее солдаты»…

Павел Михайлов прочитал 23 стихотворения, выстроенные в хронологии, которую он обозначил так: «Часть первая – юность, влюбленность, осознание. Часть вторая – зрелость, творчество, прощание. Часть третья – одиночество, автопортрет». Тема спектакля – актерский перформанс про одиночество человеческого гения и его трагедия в этом. Был ли сам Павел ретвитом Бродского? То есть его копией? Скорее, он был Бродским, которого сам же переплавил и слился с ним. И главное – позволил сделать то же самое всем, кто пришёл на спектакль. Иногда зрители считают, что это Павел читает свои стихи, и удивляются, когда узнают, что это не так. Но, наверное, они в чем‑то правы…

В конце спектакля на сцену вышла девушка с цветами, вместе с ними она подарила Павлу открытку с видом дома Бродского в деревне Норинской. Это дало ему повод рассказать, что там теперь располагается музей, единственный не только в России, но и в мире. И о том, как он жил там вместе с женой и крошечным сыном, слушая невероятную тишину, которая осталась разве что в таких местах.

После спектакля Павел остался, чтобы поговорить с нами – мы же из Архангельской области! Правда, сказал, что у него через час поезд на Москву – так что теперь ему придётся бежать уже из театра.

Он не выглядел усталым, сказал, что если бы было нужно, он свободно мог бы повторить спектакль ещё раз. Потом мы с ним коротко поговорили:

– Как можно запомнить такое количество стихов, тем более таких сложных?

– Это совсем не сложно – потому что они гениальны.

– Кто обычно ходит на ваш спектакль?

– Самые разные люди – Бродский интересен всем.

– Это только в Петербурге?

– Нет, без разницы – везде, где играю – в Москве или в любом другом городе.

– Почему сейчас такой интерес к Бродскому?

– Потому, что он гений…

Павел сказал, что хотел бы сыграть этот спектакль в Архангельске. Это может быть сцена Молодежного театра, с которым у него есть совместные проекты. В Архангельск он собирается приехать в сентябре. Если бы была поддержка, готов со спектаклем проехать по области, сыграть его в Норинской…

Потом я решила сама перечитать стихи Бродского, звучавшие в спектакле, в той же последовательности, как и в спектакле. Первым идёт стихотворение под названием «Остановка в пустыне». О собачьей верности – когда они вместо безобразного дома видят садик с оградкой, которые здесь стояли до этого:

А то, что очевидно для людей,

собакам совершенно безразлично.

Вот это и зовут: «собачья верность».

И если довелось мне говорить

всерьез об эстафете поколений,

то верю только в эту эстафету.

Вернее, в тех, кто ощущает запах.

И Павел так объясняет своим зрителям, почему он читает Бродского:

– Потому что только так и происходит «эстафета поколений», и мы с вами – те, «кто ощущает запах»…