03.07.2019 14:33

Основатель и издатель «Вечернего Северодвинска» объявил о прекращении выхода газеты

Фото издательства «Северная неделя»

Мы говорим с Вячеславом Васильевичем Белоусовым о том, чем вызван такой шаг и как он видит будущее и газетного дела, и журналистики в целом.

– Я прошу друзей, а также тех, кто мне позвонил, не драматизировать ситуацию, – начал разговор Вячеслав Васильевич, – коллективу я объявил об этом своём намерении ещё два года назад. Предполагал закрыть издание с 1 января 2019 года, но ко мне пришли журналисты и просили подождать, сказали, что вместе что‑нибудь придумаем. Но в результате мне пришлось искать деньги, чтобы покрывать убытки.

– Вячеслав Васильевич, вы можете не драматизировать, но я буду – потому что с уходом с информационного пространства «Вечернего Северодвинска» оно, безусловно, сузилось. К тому же вы создали прецедент того, как можно издавать общественно-политическое издание, перераспределяя средства внутри издательского дома, не прибегая к финансовой подпитке от власти. И этот бастион пал! И вы написали в своём слове, где объявили о закрытии газеты, что у общественно-политических изданий в нынешней ситуации есть два пути – умереть или лечь под администрацию. Вы выбрали первый, при этом призываете не драматизировать!

– Конечно, мне было жалко закрывать «Вечерний Северодвинск», наша газета известна в России, к нам приезжали учиться коллеги тому, как можно выстроить работу предприятия, которое формирует свою собственную политику. А «Вечерний Северодвинск» – это предприятие, я его сознательно создавал, чтобы в этом узком пространстве общественно-политическая газета была окружена газетами-спутниками. В предприятие входит «Северная неделя», «Северная теленеделя», газета «Бабья радость» и «Вечерний Северодвинск». И эта схема позволяла на протяжении 22 лет существовать, и довольно неплохо. А что касается схемы, которую создаёт власть, то она сознательно рассчитана на то, чтобы журналисты приходили к ней с протянутой рукой. В этом ряду неслучайно был ликвидирован закон «О поддержке районных СМИ», как и другие законы, которые позволяли газетам выживать.

– Когда и при каких обстоятельствах вы поняли, что столь качественное и востребованное издание обречено?

– Года четыре назад окрепла северодвинская оборонка, и наши предприниматели, а они в большинстве своём выходцы оттуда, вернулись обратно. В городе резко пошли на убыль предприятия малого бизнеса. Причиной тому также стало вхождение в город федеральных торговых сетей. Северодвинск полностью превратился в моногород. Это постепенно стало ухудшать положение «Вечернего Северодвинска». А поскольку мы, действительно, все эти годы пытались жить только на свои средства, то вскоре наши потери стали весьма ощутимыми.

– Был ли у вас какой-либо опыт сотрудничества с властью?

– Никогда его не рассматривали. Порой соблазн такой возникал— деньги никогда не помешают, но опыт у меня богатейший, и он подсказывал, что сразу будут раздаваться звонки и претензии – вы это не так осветили, не ту фотографию поставили. В последние годы заключали договоры на какие‑то небольшие суммы. Но поняли, что это нисколько не выручает.

– В вашем холдинге «Северная неделя» ведь уже газеты закрывались. Это были здоровые рыночные механизмы?

– Да, у нас закрылось несколько газет. Считаю, что главная причина в том, что на эти проекты не нашлось болеющих за дело редакторов. Если есть такой редактор, газета будет жить. Но здесь речь идёт не об общественно-политических изданиях. В нынешних условиях у редактора такой газеты очень много ограничений, ему очень трудно повышать капитализацию своего издания, одновременно выполняя заказ власти.

– Допускаете ли вы возможность возвращения «Вечернего Северодвинска»?

– Когда‑то мы закрыли газету «Город у моря». Тогда я сказал, что мы окрепнем и её снова откроем. Сейчас я этого сказать никак не могу. Но элементы «Вечернего Северодвинска» остаются в газете «Северная теленеделя». Также мы обновляем сайт, а он у нас старейший – с 1999 года. Там будут публиковаться наши лучшие материалы с «Пенсионерской правды», «Зимней вишни», «Дачной», «Завалинки». Эта схема позволяет нам выживать. Я понимаю, какая это катастрофа, когда одна газета – она закрылась, и всё. А у нас журналисты, образно говоря, до обеда были в слезах, а после обеда пошли работать.

– Обычно в таких случаях журналисты оказываются на улице, никакой защиты у них нет. Союз журналистов у нас творческий, а не профессиональный. Он может сделать какое‑то заявление, но – увы – ни на кого оно не действует.

– Поле ухода Всеволода Богданова Союз стал другим, теперь он полностью встроенный в вертикаль власти, возможно, от этого он стал сильнее, где‑то прошёл сигнал чиновникам, что к нему надо прислушиваться. Но нельзя рассматривать нашу проблему как только нашу. Потому что речь идёт о правах и свободах всего общества. Журналист всё время идёт по минному полю. И всё же мы стараемся работать профессионально. Но если мы просто описываем события, которые происходят за окном, власть говорит, что мы оппозиционное издание. Какие мы оппозиционные? Идёт дождь или снег – мы так и пишем. Не может же у нас всё время светить солнце…

– Не найдя выхода своим мыслям в СМИ, люди уходят в соцсети. Но у сетей совсем иной формат и иные задачи. Они не могут заменить СМИ. Как вы думаете, понимает ли это власть? И всю ту опасность, которая грозит обществу, если журналистика сойдёт на нет?

– Я много езжу по стране. Могу сказать, что губернаторы дорожат печатными СМИ, хотя при этом в работе используют и интернет. Губернатор Вологодской области, например, сказал, что он как инженер понимает, что газета – это технологический процесс, там информация выверена, журналисты работают согласно закону, а соцсети – это кто что услышал, то и вывалил. И он газету поддерживает.

А есть и опыт «Красноярского рабочего» – лет пять читатели собирают деньги на выпуски, которые в редакции называют народными. Они полностью состоят из читательских писем. Хотя чиновники редактору газеты Владимиру Павловскому пеняют, что он не умеет вести газетный бизнес. А сейчас газетный бизнес можно вести, гладя власть по голове. Какой там у нынешних чиновников государственный подход? Пришли к власти молодые, воспитанные на том, что надо беспрекословно подчиняться начальству, если хочешь сделать карьеру.

– Хотя как раз они должны бы мыслить по‑иному, понимать, что нельзя запаивать кипящий чайник. Но сейчас, как мне кажется, самая большая угроза – это человек с паяльником. На всякий случай он хочет запаять всё на своём пути, не понимая, что таким образом создаёт почву для революций. Никогда ничего хорошего из этого не получалось.

– Я иногда спрашиваю чиновников – неужели вам неинтересно открыть газету и прочитать, что журналисты сами о вас напишут, а не то, что вы им позволили?

– Похоже, что современному чиновнику в большинстве своём неинтересно. Когда газета перепечатывает релизы, это куда комфортнее и спокойнее. К сожалению, идёт ренессанс «железобетонных» технологий в СМИ – чтобы всё было гладким, ровным и мёртвым. Хотя это как раз тот случай, о котором вы говорили, капитализацию такого издания, безусловно, поднимать сложно, а то и невозможно. Значит, есть опасность, что им попользуются, закроют, скажут, что не выдержало рыночной конкуренции.

– С другой стороны, если издание не связано с властью, к нему могут не пойти рекламодатели во избежание неприятностей или по звонку из администрации – у нас было так с «Вечерним Северодвинском». Сейчас власть поддерживает то, чем легко управлять. Зачем десять независимых редакторов или предпринимателей? Нужен один – позвонил и всё решил.

– Если вернуться к газетам – ведь в Америке и Европе их и сейчас издают и читают. Почему?

– Андрей Мирошниченко, автор книги «Когда умрут газеты», ныне живущий в США, недавно написал большую статью, в которой рассказывает, что в Америке всё чаще успешные айтишники начинают выпускать газеты и журналы. Когда их спрашивают, зачем вам это надо, они отвечают, что им потребовалось что‑то осязаемое. В Европе точно так же. В Норвегии, закрывая печатные СМИ и переходя в интернет, в своё время продали оборудование. А потом закупали обратно и возобновляли выпуски бумажных изданий. Думаю, что мы тоже пройдём этот путь. Особый российский путь – отставание на несколько лет.

– Вячеслав Васильевич, вы можете спрогнозировать, какой будет газета в скором будущем?

– Сейчас, например, в Воронеже уже делают две версии газеты – печатную и цифровую, на обе объявляют подписку, получают прибыль. А несколько лет назад я сказал, что знаю, как будет выглядеть газета будущего: это формат А4, толстая, глянцевая, с элементами дополнительной реальности – там можно будет посмотреть видео, послушать музыку, поиграть в игры. Одновременно это будет и серьёзное чтение, и развлечение.

– Помню, вы рассказывали о своём диалоге с мэром немецкого города, который просил несколько раз перевести ваш вопрос, настолько он ему был непонятен. Напомните этот показательный диалог. Есть исследования, согласно которым состояние экономики напрямую зависит от уровня свободы слова. Тот ваш разговор – красноречивый тому пример, ведь экономика Германии – одна из сильных в мире.

– Да, это была одна из первых поездок в Германию. Я через переводчика спросил главу небольшого немецкого города, как он реагирует на публикации в газете, которые ему не нравятся – может ли он позвонить редактору или журналисту, есть ли у него возможность их наказать? Он, правда, никак не мог понять вопрос. Переводчик переводил дословно, но это дела не меняло. Мэр только пожимал плечами – как такое возможно?! И потом добавил: у меня – своя работа, у журналистов – своя.

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.
Беседовала Светлана ЛОЙЧЕНКО