О том, что репортёр первым написал о найденных у нас алмазах, и что из этого вышло
Многие сотрудники «Правды Севера» были выпускниками журфаков университетов обеих столиц. Не северяне, они охотно работали у нас три-четыре года, а то и больше. Один из них, ленинградец Юрий Шнитников, «задержался» в «Правде Севера» на девять лет – вплоть до 1975 года.
Это был истовый репортёр: он с утра до вечера находился в неустанном поиске, желая найти нечто неизвестное читателю. Именно Шнитников первым опубликовал материал о найденных в Архангельской области алмазах. Однако когда прочитал опубликованную информацию, готов был «набить лицо» (по выражению интеллигентного киногероя) цензору…
В советские годы цензор имел под рукой солидного объёма брошюру, в которой было расписано, о чём можно писать, о чём – нельзя. Наш цензор был особенным: он мог по‑человечески ладить с журналистом, но что касалось исполнения параграфов правил – договориться с ним было невозможно. «Как бы чего не вышло» – и всё тут.
И вот Шнит – так его звали коллеги – принёс цензору сенсационный материал о месторождении. Тот отреагировал в обычной своей манере: «Спрячь – и никому не показывай». Однако подарил Юрию надежду: «Вот если представишь публикацию, где уже говорится о месторождении…» И Шнитников такую публикацию нашёл в архиве геологов – в научном журнале за 1940 год. Разрешение на выход в свет сенсации Шнит получил. Но на радостях забыл завизировать материал. И когда он вышел, Шнитников рычал от злости: получилось, что алмазы найдены неизвестно кем, неизвестно где – дело в том, что когда Шнитников ушёл из редакции, цензор внёс правку…
Юрий Дмитриевич насолил цензору – принёс ему репортаж с северодвинского завода, на котором ремонтировали ледокол «Ленин».
Цензор чуть с ума не сошёл:
– У нас для прессы нет никаких оборонных заводов! Как ты попал на верфь?!.
– Ну не через забор же! По заданию обкома КПСС.
У Шнитникова не хватило терпения долго мучить цербера: «Иван Петрович, сегодня же первое апреля…»
Сергей Доморощенов, фото из архива автора
