Взял ответственность на себя...

27 сентября исполнилось 23 года с тех пор, как  командир тяжелого подводного крейсера «ТК-17»  «Архангельск» капитан 1-го ранга Игорь Евгеньевич  Гришков своими действиями предотвратил в Белом  море трагедию, которая по своим последствиям  могла быть соизмерима с трагедией АПЛ «Курск», а то  и с масштабами Чернобыльской аварии.

Игорь ГришковИз официальной  справки прошлых лет  о тех событиях: «27  сентября 1991 г. во время  учебного пуска в Белом море  на ТК-17 в шахте взорвалась и сгорела учебная ракета. Взрывом была сорвана крышка шахты, боевая  часть ракеты выброшена в  море. Во время инцидента  экипаж не пострадал, лодка  была вынуждена встать на  небольшой ремонт».

...27 сентября 1991 года  загруженный полным штатным боекомплектом, в том  числе ядерным, экипаж тяжелого ракетного подводного крейсера «ТК-17» под  командованием капитана  1-го ранга И. Е. Гришкова  вышел в море для выполнения практической ракетной  стрельбы с фактическим  пуском одной ракеты по  назначенной учебной цели.  Получив приказание на  стрельбу, «ТК-17» погрузился на стартовую глубину, лег на боевой курс и в  19.00 начал предстартовую  подготовку практической  ракеты. Но в 19.05 произошла автоматическая отмена  старта ракеты. Командир  исключил ракету из залпа,  а личный состав приступил  к выполнению мероприятий  по безопасному содержанию  ракеты в шахте. Командир «ТК-17», соблюдая все  предписанные меры безопасности, начал всплытие  в надводное положение для  передачи радио на управляющий КП об обстановке на  корабле.

Но в 19.13, в момент начала поднятия перископа,  подводный крейсер сотрясают три следующих друг  за другом мощных удара  с правого борта и крейсер  начинает стремительно валиться на правый борт и на  нос – это последовательно  взрывались ступени стотонной твердотопливной ракеты  в стрельбовой шахте.

Для стабилизации обстановки командир принял  единственное правильное  решение – аварийно всплыть  в надводное положение с  одновременным продуванием всех цистерн главного  балласта и уже в надводном  положении постоянно поддувать цистерны с правого  борта для ликвидации аварийных крена и дифферента. Приказание командира  экипаж немедленно выполнил, но в процессе поддува  цистерн почти полностью  был израсходован корабельный запас воздуха высокого  давления (ВВД).

Спустя две минуты подняты выдвижные устройства,  установлена связь с судном  обеспечения и передано радиосообщение об аварии. Командир оценил обстановку в  перископ (наверх выйти не  было никакой возможности,  так как верхний рубочный  люк оказался приваренным  к корпусу горящим топливом): по всему горизонту  обзора – увеличивающийся  в размерах объемный пожар  по всему корпусу крейсера.  Это горело твердое ракетное  топливо, выброшенное из  стрельбовой шахты.

В такой ситуации главная задача командира  – вести борьбу за живучесть лодки в надводном  положении с привлечением  по возможности спасательных сил флота, так как без  необходимого запаса воздуха  высокого давления погружаться нельзя.

Формально ничего не нарушая, командир мог оставить лодку в надводном положении и пассивно ждать  окончания пожара и прибытия аварийных сил Беломорской ВМБ. Но объемный высокотемпературный  пожар мог взорвать баллоны ВВД в надстройке, что  привело бы к разрушению  прочного корпуса крейсера  со всеми вытекающими из  этого последствиями, аналогичными трагедии АПЛ  «Курск».  Или, того хуже, в ракетных шахтах при высокой  температуре мог начаться перегрев боевых блоков  ракет с последующим их  подрывом и разбросом по  акватории Белого моря. А  это уже грозило перерасти  в трагедию, аналогичную  Чернобыльской аварии.

Поэтому командир принял решение продолжить  борьбу за живучесть крейсера в подводном положении:  для ликвидации пожара  немедленно погрузиться  на глубину чуть более перископной (30 метров) и  сразу же всплыть. Это было  нестандартное, но очень  смелое решение. Принимая  его, командир осознавал,  что у него не будет никакой  возможности в дальнейшем  всплыть в надводное положение, так как необходимый для этого запас ВВД  отсутствовал. И взял на  себя всю ответственность за  дальнейшую судьбу крейсера и экипажа. Как показало дальнейшее развитие  аварийной ситуации, опасения командира были не  напрасны.  Выдвижные устройства  застряли в промежуточном  положении, а через сальник  одного из них начал поступать дым внутрь прочного  корпуса. Возникла новая  реальная угроза для крейсера – прорыв пожара внутрь  прочного корпуса, что могло  привести к поступлению  забортной воды в один из самых больших отсеков крейсера при его дальнейшем  погружении.  Но объемный пожар –  это была опасность номер  один. Оценив ситуацию,  командир приказал изолировать аварийный отсек путем  создания рубежей обороны,  предупредил личный состав  отсека о его возможном затоплении, а также приказал  включиться в индивидуальные спасательные аппараты  и дал команду о готовности  вести борьбу с поступлением  воды в отсек.  Гришков прекрасно понимал, что при неблагоприятном развитии аварийной  ситуации весь центральный пост крейсера окажется  отрезанным от остального  корабля затопленным смежным отсеком, а от внешнего  мира – приваренным верхним рубочным люком.

Несмотря на эти обстоятельства, командир подлодки мужественно продолжил маневр погружения.  Но корабль почти лишился  хода. Остатки корпуса взорвавшейся ракеты попали в  насадки винтов. В результате правую линию вала  пришлось остановить из-за  угрозы ее заклинки, левая линия позволяла давать  обороты, но всего лишь 40  оборотов в минуту.

В таком состоянии, после  смыва горящего топлива,  крейсер всплыл на перископную глубину. Личный  состав аварийного отсека  справился с задачей прекращения поступления воды  внутрь прочного корпуса.  Но чтобы окончательно ликвидировать всякую возможность поступления воды,  командир приподнял рубку  корабля над поверхностью  воды. При этом он использовал ВВД из неприкосновенного запаса, воздух из которого разрешалось использовать только для выполнения  торпедной стрельбы.

Крейсер находился в таком полунадводном положении, пока не пополнил запас  воздуха. И только после  этого командир продул весь  балласт, всплыл в надводное  положение и, используя  подруливающие устройства,  начал медленный переход  в Северодвинск, где уже  ждала флотская комиссия  для выяснения причин несостоявшегося старта ракеты.

Благодаря героическим, нестандартным,  смелым и решительным действиям командира «ТК-17» «Архангельск»  капитана 1-го ранга Игоря  Гришкова пожар на корабле был ликвидирован, подводный крейсер и экипаж  сохранены, а Беломорье  спасено от экологической  катастрофы.  ...После публикации статьи об этих событиях в газете «Северный рабочий»  мы, группа ветеранов-подводников, направили письмо  мэру Северодвинска Михаилу Гмырину, предложив обратиться к главнокомандующему ВМФ России адмиралу  Чиркову с просьбой рассмотреть вопрос о присвоении  Гришкову звания «Герой  Российской Федерации».  Мэр согласился поддержать  нашу инициативу. Мы выражаем надежду, что нас  поддержит также губернатор Архангельской области  Игорь Орлов.  Мы также просим всех руководителей общественных  и ветеранских организаций  поддержать нашу инициативу и отправить официальные  письма в поддержку по адресу: igorigor1950@mail.ru.