Проводник на все руки

До Архангельского вагонного участка Северного филиала Федеральной пассажирской компании эти нововведения еще не дошли. Однако здесь согласны: проводник – профессия многофункциональная.

Ирина Кобзова– Новых стандартов обучения у нас еще не было и нет, – рассказала начальник резерва Ирина Кобзова. – Мы даже с проектом еще не ознакомлены.

– А по первой медицинской помощи мы и так ежемесячно проходим техучебу, – добавила проводник пассажирского вагона Оксана Елсакова.

– Почему вы решили стать проводником? – спросила я Оксану.

– Мечтала об этом с детства. Раньше я все время ездила к бабушке в Котлас, в вагоне помогала чай разносить. Думаю, самое то для женщины. Этот поезд мне как родной, и начинала я на направлении Архангельск– Котлас. Пять лет там проработала. Потом перешла на Москву. Ездила в Мурманск, в Няндому, в Адлер. Сейчас в Кинежму езжу.

– Где проходили подготовку?

Оксана Елсакова– Здесь, в вагонном участке, есть техкласс. Перед поступлением обязательна медкомиссия. Сейчас еще проходят тестирование у психолога. Училась почти три месяца. И вот уже восемь лет работаю.

– Еще проходят основы экономических знаний, российского законодательства, информатики и вычислительной техники, устройство и эксплуатацию механического оборудования пассажирских вагонов, организацию сервиса в пассажирских поездах, – объяснила Ирина Кобзова. – После этого у проводников еще и стажировка – 80 часов. У нас есть такое понятие – «первозимники». Ребята приступают к работе и закрепляются за сильным наставником, у которого уже есть опыт работы. А когда отработает год, он уже не первозимник. Потом напарников сами выбирают.

– Кажется, проводник должен быть мастером на все руки. Вы и сосульки с колес сбиваете...

– Не сосульки сбиваем, а совершаем очистку подвагонного оборудования, – поправила Оксана Александровна.

– Честное слово, проводник – это многофункциональный работник, который должен знать систему отопления, электрооборудования, водоснабжения вагона, – заметила Ирина. – Он должен принять пассажира, с полуслова понять, что он хочет. Культура общения должна быть на высшем уровне. А еще нужно уметь заполнять правовые документы. Взаимодействие в коллективе, опять же. Когда люди едут в таком закрытом пространстве, бывает, себя проявляют по-разному. Проводник должен и сгладить углы, и уделить внимание всем без исключения, чтобы обид не было. И уборка, и мойка посуды, и разноска чая. И требования безопасности движения нужно соблюдать.

– ... И быстро шевелиться, – вставила Оксана.

– Вы говорили об острых углах. Часто приходится разрешать конфликтные ситуации?

– Бывает, конечно, но не часто, – ответила проводница. – Общаемся вежливо, стараемся на конфликты реагировать спокойно. Зачастую все заканчивается благополучно. Бывает, люди едут из командировок невыспавшиеся, нервные... Или вот поезд No 371, на нем очень много людей из Котласа едет к нам в онкологическую больницу. Понятно, настроение у всех разное. Случается, пассажир при посадке раздраженный, у него проблемы. А когда мы его хорошо приняли, чаем напоили, он отдохнул – уже буквально через час чувствуется, что он отошел. Просто нужно с человеком пообщаться, тогда все заканчивается на хорошей ноте. Попадаются, конечно, и дебоширы. Тогда сразу уведомляем начальника поезда, приезжают сотрудники полиции, и такого пассажира из поезда высаживаем.

– А когда человек просто храпит...

– Да, бывает. В основном пассажиры смеются: «Ой, какой неудачный билет мне достался». Но некоторые просят: «Сделайте с ним что-нибудь». А что я могу сделать? Пассажир не в алкогольном опьянении, молчит.

– По этим новым стандартам обучения выходит, что проводник должен знать еще и географию...

– До прихода на эту работу я почти нигде не бывала. Родители меня на юг не возили. И когда я впервые поехала в Адлер... У пассажиров такое приятное волнение чувствовалось: они едут в отпуск. Так и я с ними волновалась. Разглядывала горы, фотографировала. И до сих пор душу трогает, когда едешь, узнаешь что-то новое, видишь то, что раньше не видел.

– Понятно, что вы не работаете на международных рейсах, поэтому английский язык не очень-то и нужен. Но вдруг у вас иностранец поедет в вагоне?

– Я сейчас как раз учу английский, заодно с сыном. Иностранцев возили, да. Но в основном они ездят с переводчиками. Один раз у меня из Адлера ехал француз. Пару фраз по-русски он знал, поэтому общаться с ним было нетрудно.

– Приходилось оказывать пассажиру первую помощь?

– Было такое. В аптечке у нас есть необходимые препараты. В таких случаях мы сразу сообщаем начальнику поезда. Если до станции далеко, он по громкой связи передает по вагонам, есть ли в составе медработник.

– А глухонемые пассажиры у вас были?

– Были. Стараемся лицо не загораживать, чтобы они могли прочитать по губам. Прибегаем к каким-то жестам. Если нужно обратить внимание, можно прикоснуться. В основном нам удается понять друг друга.

– У проводника должны быть глаза и спереди, и сзади, – подчеркнула Ирина Кобзова. – Общаясь с пассажиром, боковым зрением он должен видеть, что у него на электроприборах. Еще он должен знать марку колесной пары, знать приводы генераторов всех... Он должен знать практически все. У них конспектов – во! Как говорят Ирина с Оксаной, проводник – это такой многостаночник. – Нужно быстро среагировать, если, например, показатели по амперметру завышает...

– Знать, что делать при вибрации, при скрежете под вагоном. Все дефекты колесных пар, а их, знаете, сколько? – Прислушиваться надо все время. Колеса так: туктук-тук...

– И в случае чего – сразу стоп-кран жать.

На вопрос, случались ли у них нештатные ситуации, Оксана Александровна ответила: – У меня нет.

– А у меня были, – сказала Ирина Витальевна. – Я и пожар тушила, и роды принимала.

До станции неблизко, медпомощи не было. Пассажиры сели на станции Зеленоборск, это мы уже отъехали от Печоры. Женщина ездила к мужу на вахту. На обратном пути у нее начались схватки. И она поехала рожать в Ухту. Я, конечно, связывалась с машинистом, со всеми: «Давайте бегом на любую станцию». Оказалось, рожать негде. В нашу аптечку входит «комплект роженицы». Там есть все необходимое. В тот момент у меня никакого страха не было. Пассажиры разошлись. Я ей говорю: «Давай, Олеся!» Как-то я ей по своим воспоминаниям говорила, что делать. И у нас все так складно получилось. И когда ребенок закричал, это было что-то! Так она у меня и родила в поезде, не доехала до места назначения. На станции отказалась выйти с врачами. Там приехали четыре скорые ее встречать, а она говорит: «Я останусь у Ирины Витальевны». Так я и довезла ее до Ухты.