Первый раз про Илью Ячменёва «Правда Севера» написала осенью. После этого в его жизни произошли перемены к лучшему.

Напомним, в результате несчастного случая молодой парень из Урдомы стал инвалидом. Вот уже восемь лет Илья прикован к больничной койке – не может ни ходить, ни сидеть. Материал назывался «Привяжи ногу к спинке кровати». Ведь именно в этом, в «привязывании» ноги, по словам Ильи, и заключалась все эти годы его «самодельная реабилитация»…

Новоселье

Когда мы познакомились, Илья жил в интернате посёлка Сорово, в стационарном отделении Вилегодского комплексного центра социального обслуживания. И мечтал лишь об одном – добиться лечения и полноценной медицинской реабилитации.

Узнав про Илью, к проблеме подключился региональный союз общественных объединений инвалидов. Но в областном минздраве, куда общественники обратились за помощью, приняли решение «о нецелесообразности» лечения в условиях отделения медицинской реабилитации в связи с противопоказаниями.

После публикации «Правды Севера» проверку провела прокуратура Вилегодского района. Администрации Вилегодского КЦСО было предписано «безотлагательно принять меры к устранению нарушений законодательства» и «реализовать комплекс мер по направлению Ильи Ячменёва в иное учреждение социального обслуживания, где бы он мог получить требуемые медицинские и реабилитационные услуги».

В итоге перед самым Новым годом в жизни Ильи произошло событие – его перевели в другой интернат.

— Илья Ячменёв, действительно, переведён в пансионат для пожилых людей и инвалидов «Забота» в Архангельске, где он теперь получает социальные услуги в стационарной форме социального обслуживания, – пояснила «Правде Севера» главный специалист-эксперт отдела организации социального обслуживания населения регионального министерства труда, занятости и социального развития Ольга Жиц.

И мы поехали к Илье. Поехали вместе с Еленой Шинкаревой, юристом регионального союза общественных объединений инвалидов – поздравлять с новосельем.

И сердце оттаяло…

Небольшая палата, скорее, похожа на обычную комнату. Уютно, чисто, на окне – весёленькие шторы, на стене – изящные светильники. Первая мысль: «По-домашнему».

Илья нам обрадовался: «Проходите! Посмотрите, как я здесь живу…»

— А как живёте?

— Нормально, – улыбается. – Привыкаю… А ведь вначале ехать не хотел, – признаётся честно, – переживал, как примут на новом месте. Но оказалось, что люди здесь, как и в Сорово у нас – приветливые. И как‑то сразу меня добром окружили. Сердце оттаяло.

В палате Илья не один – соседу Сергею за шестьдесят. Тоже приехал из Сорово, но перебрался в интернат чуть раньше.

— Мы с ним и до этого знакомы были, – кивает Илья на соседа. – Когда нас вместе поселили, я обрадовался. Человек он хороший, в случае чего может и кипяточку принести. Да, Сергей?

Сергей слушает, но молчит.

— По Сорово скучает, – констатирует Илья. – И тихо поясняет, что в Сорово, в интернате, у Сергея осталась подруга.

Полдник. Из буфета принесли компот: «Ох, Илья, у тебя гости? – улыбается буфетчица. – Сегодня, кстати, Дед Мороз со Снегурочкой ещё обещали заглянуть. Жди!»

— А как, вообще, тут с посещениями? – спрашиваем Илью.

— Друг недавно приезжал. Земляк мой по Урдоме… Когда я в Сорово жил, то многие просто не знали, как туда добираться. А в Архангельске удобно – мимо едут, заглядывают. С соседями новыми тоже перезнакомился. Общаемся.

Илья по-хозяйски рассказывает про новое оборудование в палате: «Кровать здесь, конечно, удобная. Многофункциональная. Столик специальный есть. Скоро обещали сделать кнопку, чтобы с персоналом напрямую связываться, медсестру вызывать».

Но самое главное, по словам Ильи, что в интернате есть подъёмник, с помощью которого лежачих постояльцев можно перемещать из палаты.

— Очень удобно мыться. Цепляют на тросах и всё – поехал! – шутит Илья. – А то я переживал раньше, что в Сорово меня женщины вынуждены были на носилках таскать.

Сдаваться нельзя

— Так, может, из палаты уже и на прогулку можно? – спрашиваем Илью.

— Мне несколько раз предлагали. Вот потеплеет, мол, так на улицу прямо на кровати и повезём, – кивает он. – Но я пока ногу не сделаю, никуда не поеду…

Под словом «сделаю» Илья подразумевает операцию. 

Вот только перспектива с лечением, по его словам, настолько «туманная», что говорить о каких‑то прогнозах пока не приходится.

— Терапевт была у меня недавно, – рассказывает Илья. – Осматривала. Но… Жду вот, что ещё хирург скажет.

Илья верит, что обязательно сможет когда‑нибудь сесть самостоятельно. Пусть на коляску, но сам… В Сорово каждый день делал зарядку, в Архангельске тоже свою физкультуру не бросает. Самостоятельно занимается каждый день.

— Нельзя отступать. Я не сдамся, – говорит Илья.

Из подарков он, кстати, больше всего обрадовался эспандеру, который привезла Елена Шинкарева.

— Удобная вещь! Руки подкачаю. И ногу свою… Всё равно ногу выпрямлю. Я же упёртый.

— А здесь в «Заботе» какие‑то занятия есть? Массаж, ЛФК? – уточняем.

— Пока ничего не было. Впрочем, я же недавно тут…

«Заботу» тоже открыли недавно, минувшим летом. Рассчитан пансионат на 180 мест, но заполнен пока примерно на половину.

— Приезжают новенькие, – говорит Илья. – Каждый день кто‑нибудь да заселяется. Причём из разных районов области. Как нам объясняют, это «установка» сейчас такая – маленькие интернаты закрывать.

Параллельная реальность

— А как тут у вас с культурной программой? Какие‑то развлечения есть? – интересуется Елена Шинкарева.

— Телевизор, ноутбук у меня. Книгу я здесь впервые, наверное, за последнее время прочитал, – перечисляет Илья. – В Сорово как‑то не до этого было. А тут настроение появилось… Концерты здесь тоже бывают часто. Выступают артисты, на гитаре играют. Но я на концерты не выезжаю. Куда мне на кровати? Вот уж когда в кресло сяду…

И опять к самой больной теме. По словам Ильи, никто из врачей так до сих пор ему и не объяснил: почему «реабилитация нецелесообразна».

— Отказ за отказом, а почему? – искренне недоумевает Илья. – Ведь если вылечить нельзя, то это не значит, что на человека надо махнуть рукой. Ведь я живой… Время уходит, а потом говорят: «Сам виноват. Запустил…»

В сердцах рассказывает, что иной раз нет сил смотреть телевизор.

— Особенно когда показывают, как делают у нас операции уникальные, как реабилитируют инвалидов… Ощущение – параллельная реальность. И так обидно становится. А я-то почему ничего этого не замечаю? Ведь уже восемь лет как лежу…

— Мероприятия по медицинской реабилитации учреждениями социального обслуживания не оказываются, – ответили «Правде Севера» в региональном министерстве труда, занятости и социального развития. – Это всё находится в ведении минздрава. А позиция минздрава известна – нецелесообразно, имеются противопоказания…

И опять – замкнутый круг?

Наталья ПАРАХНЕВИЧ