Журналисты цензуре противостояли всегда. Иногда прибегая к эзоповскому языку, а бывало, что шли на таран. Вот как это делал редактор Соломон Муравин, который 3 декабря 1920 года опубликовал статью «Гнойная отрыжка», посвященную военной цензуре:
«На днях на нашем горизонте появился новый начальник военной цензуры. Этот начальник вообразил себя одним из гусей, которые когда‑то спасли Рим. И вот в то время, когда в повестке дня стоит вопрос о всевозможном свертывании военных учреждений, этот гусь (привезший с собой порядочную книгу инструкций разного сорта) начинает набирать себе громадный штаб-канцелярию. Газета у нас одна, сотрудников в редакции всего три человека, а цензуре, которой нечего делать, необходимо 23. Соображения о целесообразности никакого. Инструкция – закон для бюрократа. Но для оправдания своего существования необходимо выдумать дело.
И вот 28 ноября этот тупоумный бюрократ выкидывает такой трюк: руководствуясь своими инструкциями, которые сам не понимает, приискивает какой‑то параграф и портит весь номер. Этот гусь в своей самоуверенности не находит нужным даже снестись с редактором газеты и непоправимо портит бумагу и труд наборщиков.
Дело о начальнике военной цензуры Иглицине передано в Губчека. Одновременно Архгубком РКП обратился в Реввоенсовет».
А еще редактор, борец с цензурой, писал пламенные передовицы:
«Старый мир, обрызганный с ног до головы кровью и бешеной пеной ненависти и злобы, умирает… Как благоуханный цветок, распускается новый молодой мир, он несет новое счастье на землю, новую культуру, новую науку, новую правду, новую мораль и закон, равенство, братство, свободу.
5 сентября 1920 года».
«Пусть сотни и тысячи героев станут в ряды и возьмутся за топор и пилу. Трудящиеся Архангельской губернии должны знать, что за каждым взмахом их топора следят пролетарии всех стран.
5 февраля 1921 года»
(Цитируется по книге «Наша главная газета»)
