Культ предков

Археологическая экспедиция под руководством Александра Мартынова, известного археолога и исследователя, заместителя директора Соловецкого музея-заповедника по научной работе, вернулась с Кенозера

Экспедиция состоялась по приглашению Кенозерского национального парка, который оказывал его участникам всяческую помощь. Многократно проверенная «в поле» команда единомышленников из Архангельска, Мурманска и Минска, на короткое время разбавленная неопытными, но любознательными московскими школьниками, «окопалась» у деревни Косицына.

Кенозерская экспедиция раскапывала первобытную стоянку. По словам Александра Мартынова, первые стоянки древнего человека на берегах Кенозера были открыты антропологом и этнографом Иваном Поляковым ещё в 1860‑х Та самая найденная фигурка человека или медведягодах. В 1930‑е там работали археологи Мария Фосс и Римма Козырева, позднее – Игорь Манюхин, Светлана Ошибкина и другие исследователи.

И вот в 1982 году Александр Яковлевич провёл разведку, отмечая места ранее обнаруженных и новых памятников. Стоянка получила название «Косицыно-2». Так что в прошедшем июле экспедиция высадилась в том месте, где уже был выявлен перспективный для изучения и к тому же разрушающийся во время половодий памятник.

О некоторых результатах раскопок археолог рассказал в интервью «Правде Севера».

– Мы исследовали сто квадратных метров площади. По первым прикидкам найдено около семи тысяч предметов, часть которых потом войдёт в экспозицию Кенозерского парка, – начал Александр Яковлевич. – Это находки позднего мезолита – концевые скребки и ножи, изготовленные из пластин, микропластинки и вкладыши составных наконечников копий. Наиболее древний горизонт культурного слоя предварительно можно датировать VI тысячелетием до нашей эры. Второй временной пласт – фрагменты классической неолитической керамики, сопровождавшиеся кремнёвыми скребками, наконечниками стрел, топорами, проколками и отходами каменной индустрии.

– Что значит – классической?

– Большие сосуды яйцевидной формы с ямочно-гребенчатой орнаментацией характерны для ряда неолитических культур. Нашли керамику и более позднюю, эпохи раннего металла, с гребенчато-ямочным, гребенчатым, геометрическим орнаментом. За полвека работы в археологии я такой разнообразной коллекции керамики ещё не встречал. Даже появилось ощущение, будто древний человек использовал часть обжитой площадки в качестве свалки для битых горшков.

– Так, может быть, это просто свалка разных тысячелетий до нашей эры?

– Нет, конечно. И мощный культурный слой, и каменный инвентарь свидетельствуют о неоднократном и продолжительном проживании людей на этой террасе. В последние дни работы мы обнаружили так называемое «место мастера», где древний человек изготавливал орудия труда. Это отбойник и сотни чешуек, отщепов, сколов и микросколов. Расчищены кострище под скоплением обожжённых камней, а также несколько зольно-угольных линз, которые есть на любой стоянке. Впрочем, нельзя исключать и то, что раскопаны остатки очага наземного жилища.

– Что на это указывает?

– В отличие от тонких линз толщина слоя золы и угля в кострище составляет 15–18 сантиметров, видно, что он формировался очень долго. К сожалению, иных следов, например от кольев, на которых держалась кровля предполагаемого жилища, нам «ухватить» не удалось – корни сосен основательно потревожили культурный слой.

– Ну, предположим, сначала люди там просто останавливались, а потом жили. Чем они занимались?

– И останавливались, и жили – всё это, конечно, было. А занимались рыбной ловлей, охотой, собирательством, изготовлением бытового и промыслового инвентаря из кремня, сланца, кварца. Места там и сейчас красивые и богатые рыбой и дичью, древние люди, думаю, знали это не хуже нас.

– А нашли что‑нибудь самое-самое интересное на этой стоянке?

– Археолог обычно на такой вопрос отвечает так: всё, что накопали, интересно и важно. Но вот тут, на «Косицыно-2», действительно особый случай. Мы нашли миниатюрную кремнёвую фигурку человека или медведя, изготовленную из низкокачественного кремня. Это тем более ценно, потому что его обрабатывать древнему человеку было сложнее, чем хороший. На стоянках, обнаруженных на территории Архангельской области, такая находка – редкость.

Например, фигурки животных и птиц находили гораздо чаще. Миниатюрные кремнёвые скульптуры Севера описаны в статьях-обзорах Сергея Замятнина и Анатолия Куратова, они интерпретировали аналогичную фигурку из Усть-Яреньги как изображение «медведя, стоящего на задних лапах».

– А зачем древний кенозер сделал такую фигурку?

– Могу только предположить. Вероятно, она связана с представлениями древних людей о своих предках. Но в том, что это предмет культовый, сомнений нет.

– Они, что, забыли её на месте стоянки?

– Думаю, потеряли. Потому что выбросить такой предмет не могли. Ничего удивительного, мы ведь тоже теряем в раскопах карандаши, ластики, даже ножи и кисти.

– Скажите, а много ли на Кенозере найдено археологических памятников?

– Наш коллега из Санкт-Петербурга Дмитрий Герасимов обобщил сведения, собранные исследователями разных поколений, и составил список из 50 первобытных и средневековых объектов археологии. Их ещё только начинаем копать. Так что работы там хватит на десятилетия, и диссертацию можно защитить, и монографию выпустить.

– Как восприняли раскопки местные жители?

– На раскопках к нам не раз приходили местные жители. Мы показывали им найденные предметы, вы бы видели изумление на их лицах! Они вдруг осознавали, что те места, где они сейчас живут, древние люди осваивали тысячелетия назад. Этот интерес нам очень дорог. Я уже не говорю об эмоциях, которые испытывает исследователь или участник экспедиции, открывший новый объект археологии, раскопавший погребение с чудскими украшениями или нашедший кремнёвую скульптурку, изготовленную четыре-пять тысяч лет назад…

Фото автора и из архива Александра Мартынова