В Архангельской областной клинической больнице впервые провели операцию по пересадке почки
Пациент поступил с необычным диагнозом. У 41-летнего электрогазосварщика из поселка Савинский Плесецкого района левая почка вместе с врожденной грыжей через дыру в диафрагме переместилась в место, где располагается легкое. Человек жил себе и не знал о такой аномалии, пока не почувствовал сильные боли в области ребер.
Потребовалась операция. Она длилась примерно восемь часов. Проводили ее профессионалы – уролог Сергей Боковой, сосудистый хирург Михаил Горшков, торакальные хирурги Виталий Быков и Виктор Федосеев. Обо всех этапах операции рассказал Сергей Боковой. Сергей Павлович сейчас работает в СГМУ преподавателем, но регулярно принимает участие в операциях. Этот случай стал особенным в его практике.
– Сергей Павлович, в чем особенность болезни этого пациента?
– У него заболевания оказались врожденными. И связаны они были с аномалией развития диафрагмы. В диафрагме образовалась дыра, через нее почка и грыжа проникли в грудную полость. Образовался большой «мешок», который мог сдавить легкое.
– Получается, пациент сорок лет находился между жизнью и смертью?
– Детишек с подобными аномалиями сразу оперируют. Ведь если содержимое «мешка» сдавит легкое, то человек умрет от недостатка кислорода. Нашему пациенту крупно повезло. До этого он перенес шесть операций на животе – были у него и ножевое ранение, и аппендицит, и язва желудка.
– А он до этого чувствовал недомогание?
– Впервые он попал в руки савинских хирургов в девять лет. Возможности тогдашней медицины не позволили выявить аномалию. Какое-то время он чувствовал себя хорошо, к сорока годам начал ощущать резкую боль в ребрах и вскоре попал к нам. Вероятно, в какой-то период грыжа с почкой перестали продвигаться к легкому, это позволило мужчине жить нормально.
– Какие у вас были варианты решения этой проблемы?
– Мы могли просто удалить почку, но я предложил пересадить орган. Риск был велик: мы не знали, в хорошем ли состоянии почка, не знали, будет ли место для ее размещения. Сделали специальные исследования и увидели, что по размеру орган практически не отличается от второй почки. И тогда решились делать пересадку. Но на место, где она фактически должна располагаться, почку было не поставить. Там, как у нас говорят, «все квартиры расписаны», поэтому выбрали другой участок – забрюшинное пространство.
– Как проходила операция?
– Сначала мы работали с торакальным хирургом Виктором Федосеевым. Обследовали область, где находились почка с грыжей. Это образование имело пугающие размеры с голову ребенка. Почку убирали из этого «мешка» очень долго, ножницами отвоевывали каждый сантиметр, да вдобавок орган был покрыт толстым слоем жира, который тоже просто так не удалить. Через несколько часов работы почка предстала во всей красе, она оказалась здоровой. Мы ее аккуратно удалили и положили в специальный резервуар с раствором для охлаждения. Операцию по пересадке делали быстро. Важно, чтобы орган не испытывал кислородного голодания. Установили почку и включили кровоток, когда она порозовела – вздохнули спокойно.
Дальше работали торакальные хирурги Виталий Быков и Виктор Федосеев – они вскрыли грыжу и увидели там «двустволку» – сросшуюся петлю кишки. Грыжу устранили, петли вернули в полость живота. Отверстие в диафрагме закрыли специальной сеткой. Весь персонал отработал на отлично – и анестезиологи, и медсестры, и молодые врачи.
– Получается, изъять орган было сложнее, чем пришить?
– Почку мы пришивали час, а изымали – два. Но надо понимать, что это была уникальная операция. Я в своей практике встречал случаи, когда почку пересаживают в связи с удалением опухоли, тяжелой травмой и отсутствием органа. Такого же не видел ни разу. В Интернете тоже не нашел информации о подобной операции. На научной конференции в СГМУ обязательно расскажу об этом случае, собираюсь описать его в научных хирургических и урологических журналах.
– Как сейчас себя чувствует пациент?
– Он оказался очень жизнелюбивым, с хорошим настроем. Легкое после операции у него сразу расправилось. На пятый день после реанимации пациент уже бегал по коридору! А через 15 дней мы его выписали.
– Расскажите о самых интересных случаях в своей практике.
– Один раз произошел случай, как шутит мой коллега, когда врача из деревни вызвали в Москву. Было это еще при советском строе. Я тогда работал в новодвинской больнице и однажды получил приглашение в столицу. Там местные врачи прооперировали женщину, но проблему не устранили. Я определил патологию, и мы провели успешную операцию.
– Много ли операций по пересадке почек проводится в нашем регионе?
– Это первая! Вообще пересадка почки не так сложна, и наши специалисты в Архангельске готовы делать такие операции. Готовность есть, но нет почек.
– С чем это связано?
– Начнем с того, что пересадки органов делают в мире с 1950-х годов. «Концепция смерти», когда орган забирают у мертвого, разработана в 1970-х годах. Но у нас этот процесс тормознулся из-за скандалов, связанных с обвинением врачей в том, что они забирают органы у живых. Нет в России и банка органов, а заказывать почку изза рубежа стоит от 10 до 100 тысяч долларов. Архангельск у нас недавно объявили центром трансплантации, но ни одного органа до этого не пересадили! При том что число пациентов, нуждающихся в пересадке почки, растет с каждым годом. Нам бы в России создать несколько банков донорских органов. Все условия для операции в Архангельске есть – и оборудование, и специалисты. Но, как я думаю, перспективы пока туманны.
