Разговор с представителем необычной профессии - настройщиком инструментов

У Рудольфа Рященко необычная работа - он отвечает за то, чтобы голоса инструментов звучали чисто и правильно

В музыкальной школе, где я училась, мало кто говорил о том, как сильно от работы настройщика зависит звучание инструмента, как важна эта работа для пианистов и насколько она сложная. И мало кто знает, что это тяжёлый кропотливый труд, который требует очень много времени, сил и терпения. Ведь нужно сделать так, чтобы каждая нота попадала в тон, чтобы человека, севшего за инструмент, ничто не отвлекало от музыки.

Рудольф РященкоПрийти в профессию Рудольфу помогло музыкальное образование – он окончил Архангельский музыкальный колледж по классу фортепиано. А затем поехал в Москву, где учился в школе настройщиков «Квинта-2». Учителем Рудольфа был основатель школы Валерий Порвенков, а учиться у мастера – особая удача. Получив новую профессию, вернулся в Архангельск, чтобы настраивать инструменты в родном колледже.

Работа с одним инструментом у Рудольфа занимает в среднем от двух до трёх часов. Одна только настройка звучания клавиш чего стоит: у большинства из них есть по три струны, каждую из которых надо отрегулировать так, чтобы они звучали в унисон. 

Например, у рояля таких струн в среднем 250, и всем нужно уделить время. А это ведь далеко не вся работа.

Нередко настройщику нужно что‑то наладить в механике инструмента. Частью этого процесса является регулировка подвижных деталей, она занимает намного больше времени, чем настройка звучания клавиш. Подвижные детали – это то, благодаря чему клавиши нажимаются с правильной глубиной, звучат так, как надо, и то, благодаря чему исправно работают педали.

– Когда молоток даёт по струне, он двигается, – объясняет Рудольф, – Это первая подвижная деталь. Дальше – клавиша, она тоже двигается на двух штифтах: на среднем штифте она качается, и ещё один штифт нужен, чтобы она туда-сюда не гуляла.

Механика рояля большая и тяжёлая. Когда Рудольф её вытаскивает, создаётся ощущение, что у рояля вытащили все органы. И тут всё так же сложно, как в нашем организме: множество деталей, нюансов, и всё между собой взаимосвязано. Под механикой есть ещё механизмы, которые отвечают за глушение струн. Их тоже нужно регулировать. Настройщик должен понимать, что и как работает и где нужно что‑то починить или подкрутить, чтобы инструмент звучал так, как надо.

– В механизме всё должно работать одинаково, – объясняет Рудольф. – То есть звучат все клавиши по‑разному, но работать механизм должен синхронно.

Оказывается, что состояние инструмента сильно зависит от времени года. Например, перепады влажности сильно сказываются на работе механики. Поэтому настраивают фортепиано и рояли обычно два раза в год: в конце сентября – начале октября и после зимних каникул в январе-феврале. Но всё это, конечно, очень индивидуально.

– Вот здесь, в колледже, инструмент – рабочая машинка, – говорит Рудольф, поглаживая крышку рояля, – на нём постоянно занимаются, нагрузка большая, и приходится раза три в год его настраивать. А концертный инструмент всегда настраивается перед концертом.

Рудольф настраивает инструменты не только в музыкальном коллед­же, но и по всему городу. Когда работать приходится у кого‑то дома, ко всем техническим трудностям добавляются внешние факторы, например, крики детей, лай собак, чириканье птиц. Как говорит сам Рудольф, отвлекает даже тиканье часов, но со временем ко всему привыкаешь и перестаёшь замечать посторонний шум.

При этом инструменты, работу которых нужно наладить, не заканчиваются: в городе всегда есть работа, а если вдруг её не окажется, то Рудольфу очень рады в области. Там тоже достаточно расстроенных инструментов, которые ждут, когда их всё‑таки приведут в порядок. Например, недавно Рудольф ездил в Карпогоры, чтобы настроить фортепиано и рояли в местной музыкальной школе, но также удалось привести в порядок ещё и инструменты в домах и детских садах.

– Со школьными инструментами всё было хорошо, там нужна была работа в основном с механикой, – вспоминает Рудольф. – А по домам у всех были инструменты не в лучшем состоянии. Один был вообще ужасный, но его удалось сделать.

В Карпогорах Рудольф работал неделю – на каждый инструмент отводил в среднем по три-четыре часа. Работать приходилось максимально быстро, потому что желающих настроить фортепиано или рояль было много. В результате, без внимания остались только два инструмента – на них просто не хватило времени.

– Каждый день настраивал по четыре инструмента, не меньше! – восклицает Рудольф. – Ну, ничего. В следующий раз, когда туда поеду, будет полегче. Ведь больше никто у нас туда не поедет. Всё‑таки ехать надо на неделю, а у кого найдётся неделя свободного времени?

И действительно, мало кто готов ездить по области и тратить столько времени, чтобы настроить сразу все инструменты. Настройщиков в области немного, а молодых практически нет. По словам Рудольфа, многие люди, пришедшие в профессию быстро опускают руки.

– У нас все мастера в возрасте, всем им за 70 или 80 лет, поэтому не у каждого выходит браться за тяжёлый инструмент, – рассказывает Рудольф.

А тяжёлые случаи встречаются не так уж редко. На странице Рудольфа в Facebook можно увидеть старые инструменты, которые он не только настраивает, но и реставрирует. Началось это с того, что однажды Рудольфу попалось старое пианино, которому было уже 112 лет. За ненадобностью его хотели отдать в музыкальную школу, но инструмент находился в таком состоянии, что заниматься на нём было невозможно.

– Я прихожу, стоит старинный инструмент питерской фабрики, – вспоминает Рудольф, – со старинной механикой, хорошим звуком, но полностью непригодный для занятий. К тому же отсутствовали некоторые детали. У инструмента было две дороги: либо на помойку, это самая ближайшая дорога, либо под нож.

Но Рудольф решил всё‑таки рискнуть и дать инструменту вторую жизнь. Он снял в аренду гараж, забрал фортепиано, полностью его разобрал, а затем с помощью книг, консультаций и статей из интернета отремонтировал. Теперь пианино стоит у Рудольфа дома.

С тех пор опыта у молодого настройщика стало больше: за спиной уже не один отреставрированный инструмент, а самому старому – 132 года. На постоянном обслуживании у мастера целых пять инструментов, которым более ста лет. Помимо этого молодой настройщик уже успел освоить настройку органа и клавесина и настраивал орган в Поморской филармонии.

Сейчас Рудольф планирует поездку в Пинегу, где его ждут шесть инструментов, и мечтает о своей мастерской:

– Я хочу это сделать, но нет помещения, нет денег на аренду. Инструменты, которые требуют ремонта, есть, но опять же вопрос в том, будет ли это кому‑то интересно? В нашей области, к сожалению, нет денег на такие реставрационные работы…