Пусть женщины призадумаются…

Продолжаем листать старые подшивки нашей газеты. Сегодня речь о женщинах…

10 июня в Соломбале состоялись первые гражданские похороны. Жена рабочего транспортного союза т. Яковлева, умирая, просила похоронить её без церковных обрядов. Желание её исполнено. Проводить её собралась вся Соломбала. Делегатки со знаменем впереди. Венок с красными розами от работниц. За гробом пионеры, комсомольцы, дети. Печальные звуки похоронного марша. На могиле предст. от горженотдела указывает на победу пытливого ума гр. Яковлевой, которая осознала всю гниль поповского дурмана и стремилась к новой жизни. Уже последнего своего ребёнка она октябрила. Пусть все женщины память о ней унесут в сердцах, а зелёный холмик напомнит о новом быте и новой жизни, которую должны строить женщины под руководством РКП (б). Расходятся. Много толков вызовут эти похороны и заставят других женщин призадуматься над тем новым, что входит в жизнь.

(14 июня 1924 года, подпись – Старая работница).

Будет о чём рассказать в деревне бабам

Сторожиха Погостского кооператива т. Хромцова Авдотья Меркурьевна (Пинежский уезд). Вдова-красноармейка. Мужа белые под Почей шесть лет назад убили. Сын остался, теперь ему 10 лет, в школу ходит, в пионеры записать просится, но маловат, не берут ещё. Ядрёная для своих 35 лет и пережитого горя. «А видела немало: с корзиной после мужа находилась по миру. И напросилась помощи в КОВе (комитет общественной взаимопомощи. Авт.). Определили на службу в кооператив, вот уже два года служу». Бывалая – до замужества два года у одного из архангельских попов прислугой была. «А на губернский съезд собиралась, – говорит, – как из бани. Наревелась, дороги боялась. С заботы‑то валенки сына новые в печке сожгла. Забыла, что они туда сушить положены, да печь‑то и затопила. А сюда‑то как приехала, вижу, зря боялась, да жалко ещё стало, что дома в деревнях не порасспросила, о чём здесь надо заявлять. Есть же ещё одна вдова – красноармейка знакомая, уж очень она нуждается. Наживы‑то сейгод нет, КОВ не всегда помочь успеет, нужды много… Женщин мало сознательных. Тёмные всё больше. Но уж не то дело, что раньше. И изба-читальня всегда не без народу, и газеты читают, и докладчика приезжего слушают, не то, что раньше, когда говорили, что врут, мол, всё. На съезде уж так хорошо, так хорошо! Будет о чём порассказать в деревне бабам. Вот на выставке серпов да кос не выставлено. Надо бы!» Тяжела ещё женская доля в деревне, и поэтому особенно много говорит о ней Авдотья Меркурьевна. Поплакала даже. Но плач этот – «так, от глазной слабости». «Всё от самих и всё скоро не наладишь. А вот пионеры‑то, которых с каждым днём всё прибывает, они куда лучше заживут».

(12 мая 1925 года).