19.08.2017 17:30

Арктический Александр Матросов

В Северном морском музее с недавней поры находится макет «Сибирякова», сделанный в масштабе 1:100. Автор работы - В. Л. Нечеухин.
Капитан Качарава (фото журналиста «Правды Севера» Юрия Комболина)
Идеальная биография: «Не состоял, не участвовал, не судился, родственников за границей не имеет»
Гибнущий «Сибиряков», фото сделано с борта «Шеера»
На «Сибиряков» Анатолий Алексеевич поступил служить старшим штурманом в июне 41-го
Такие похоронки пришли родственникам всех членов экипажа «Сибирякова», в том числе и выживших

75 лет назад, 25 августа 1942 года, ледокольный пароход «А. Сибиряков» вступил в неравный бой с фашистским тяжёлым крейсером «Адмирал Шеер» и совершил подвиг

Рейдер приказ не выполнил

На фашистском рейдере палуба была полна зрителей: немцы вышли посмотреть, как будет сдаваться русское судно – игрушка по сравнению с «Шеером», предназначенным для уничтожения судов и кораблей противника в одиночку, одним из самых грозных кораблей Германии.

– Мы поставили дымовую завесу; когда наша артиллерия открыла огонь по крейсеру, я сквозь клочья дыма увидел, что палуба его опустела, – вспоминал капитан «Сибирякова» Анатолий Алексеевич Качарава.

По мнению немецкого адмирала и историка Фридриха Руге, тяжёлый крейсер потопил «мужественно и искусно сопротивлявшийся большой ледокол».

Немецкий морской волк отдал должное нашим морякам.

Но что значит «большой ледокол» в сопоставлении с крейсером? У «Сибирякова» 1909 года постройки вскоре после 22 июня 1941 года вошедшего в ледокольный отряд Беломорской военной флотилии – четыре пушчонки калибра 76 и 45 миллиметров, у «Шеера» же, введённого в строй в 1934 году, только орудий вспомогательного калибра – восемь, 150‑миллиметровых, а ещё главный калибр – шесть пушек! Да восемь торпедных аппаратов, два самолёта. Экипаж – 926 человек. «Шеер» потопил немало транспортов Британии и Канады.

Рейдер был направлен в Карское море для уничтожения наших судов, кораблей эскорта и порта Диксон. «Шеер» приказ не выполнил: нашёл он только «Сибирякова», а подойти неожиданно к Диксону не дали ему как раз «сибиряковцы», которые шли далеко на север открыть новую зимовку. Для этого на борту парохода находились персонал новой полярной станции, плотники, а также ящики с оборудованием, аппаратурой и прочее.

С крейсера сигналили: спустить флаг, сообщить ледовую обстановку в проливе Вилькицкого, прекратить работу радиостанции, остановить машину, то есть сдаться. Гордый трудяга-пароход, много лет бороздивший Арктику (впервые с запада на восток по Северному морскому пути прошёл именно «Сибиряков» – об этом «Правда Севера» рассказывала в прошлом номере), отверг эти требования. И вступил в бой с крейсером.

Немецкий сигнальщик перестал махать флажками и убрался с опасного места. Однако – недолёт… А крейсер дал залп, второй… Пароход вздрогнул от страшного удара. Корма резко осела. «Сибиряков» стремительно терял и так‑то небольшой ход. В кормовой части возник пожар. Артиллерии на корме больше не существовало.

«Сибиряков» потерял связь с Диксоном. Но главстаршина Михаил Сараев вскарабкался вверх по мачте и натянул антенну. Радист снова застучал ключом. Пароход оповестил Советскую Арктику о рейдерской угрозе.

Беспримерный бой «Сибирякова» и последовавшая за ним героическая оборона Диксона сорвали немецкую операцию.

«Открой, Николай, кингстоны!»

Воспоминания капитана Анатолия Качаравы помещены в книге «Корабли-герои» в разделе о советских военных кораблях «Флот ведёт бой» (Москва. 1970). «Сибирякову», пароходу, составители книги отдали тем самым дань уважения.

Отрывок из воспоминаний:

«Запылал пожар на носу парохода. Этот пострашнее того, что вспыхнул на корме. Стена бушующего пламени отрезала артиллеристов, которые вели непрерывный огонь из носовых орудий. Стали рваться бочки с бензином.

Страшной силы взрыв словно подбросил пароход. Чувствую: этот снаряд попал в самое сердце корабля – машинное отделение. … Связь порвана. Кричу в переговорную трубку:

– В машине!

– Заливает… Вода хлынула… – доносится голос Николая Бочурко. (Бочурко – старший механик «Сибирякова». – С. Д.)

Вот и пришёл момент, когда пароход стал неподвижной мишенью. Теперь конец. Это ясно.

– Открой, Николай, кингстоны! – кричу в переговорную трубку. – Всем выходить наверх!

В эту минуту что‑то острое впивается мне в живот, с силой отталкивает руку…»

Старший лейтенант Качарава был тяжело ранен. Что происходило дальше, он узнал много позднее.

До боя на борту «Сибирякова» находилось около 100 человек. В плен попало 18 – кто погиб, кто умер в воде от переохлаждения. Отрезанный от других «сибиряковцев» стеной огня, в одиночку спасался кочегар – а по боевому расписанию старшина артиллерийского погреба носовых орудий – Павел Иванович Вавилов. На скалистом острове Белуха он прожил 34 дня. Питался варевом из галет и отрубей, доставшихся ему с погибшего родного парохода. Экипаж гидросамолёта во главе с Иваном Черевичным снял «робинзона» с территории, к которой всё ближе подбирались «хозяева Арктики», белые медведи.

После войны Павел Иванович Вавилов продолжал ходить в море. Ему присвоили звание Героя Социалистического Труда. Его именем назван один из арктических островов.

«Закоренелый помор», как он себя называл, боцман Андрей Тихонович Павловский рассказывал мне, что раненых принимали в шлюпку «крепкие мужики»:

– В первую очередь спустили капитана как тяжелораненого. Половину людей спустили на носилках… Пока мы рассаживались, смотрим – перед нами катер немецкий. Мы условились не говорить, что с нами капитан. А как же иначе?!. Когда катер начал нас забирать, пароход стал тонуть…

А вот что вспоминал парторг «Сибирякова» радист Михаил Фёдорович Сараев:

– На «Шеере», как потом выяснилось, я был почти сутки без сознания. Очнулся в одном помещении с Качаравой, который лежал весь забинтованный. «Сибиряковцы» называли его профессиональным полярником, меня – матросом… Издевательства и допросы начались в Норвегии. В Нарвике, на берегу. Меня там без наркоза резали, когда осколок вытаскивали… Затем был лагерь для военнопленных в Польше, под Гдыней. После войны нас наградили орденами Красной Звезды, Качараву – орденом Боевого Красного Знамени.

Не надо сравнивать с «Варягом»

«Сибирякова» сравнивают с «Варягом».

«Честь, конечно, большая. Но правомерно ли, как говорится, по морской и военной линии сравнение парохода с четырьмя пушками с крейсером первого класса «Варяг», который был вооружён двенадцатью 152- и двенадцатью 75‑миллиметровыми орудиями, шестью торпедными аппаратами? – задавался вопросом замечательный архангельский журналист и краевед Евгений Евгеньевич Салтыков. – «Варяг» у Чемульпо потопил японский миноносец, нанёс тяжёлые повреждения крейсерам «Осама», «Такачихо» и ряду других кораблей. А «Сибиряков», по сути, был безоружен против бронированного чудовища. Но он тоже не сдался врагу. Подвигу «Сибирякова» трудно найти аналогию в морской истории».

Точные слова нашёл командующий Северным флотом 1940–1946 годов Арсений Григорьевич Головко: он сравнил действия «сибиряковцев» с подвигом Александра Матросова. «… только это был коллективный подвиг, и тем он особенно дорог…»

Приспускают ли флаги?

После войны Анатолий Алексеевич Качарава некоторое время жил в Архангельске, в деревянном доме на улице Урицкого. Ходил в море капитаном ледокола «Леваневский». Права плаваний в «загранку», как бывшему пленному, ему не дали.

Затем капитан Качарава вернулся к южному солнцу, под которым родился в 1910 году в семье грузинского купца. Через три дня после легендарного боя ему исполнилось 32 года. В шестидесятые-семидесятые годы Анатолий Алексеевич возглавлял Грузинское морское пароходство. Умер в августе 1982 года в Батуми. В состав Грузинского пароходства вошёл в своё время танкер «Капитан А. Качарава».

В 12 часов 56 минут 25 августа 1942 года радиоцентр Диксона принял первое сообщение Качаравы о встрече с крейсером. В 14 часов 5 минут, через час и девять минут, связь с пароходом оборвалась. Но не навсегда!.. Хотя кто вспоминает о предложении Салтыкова относительно создания у нас диорамы, посвящённой бою «Сибирякова»? А знают ли на кораблях и судах о традиции, появившейся по приказу №103 командующего Северным флотом от 28 апреля 1965 года: проходя в пятимильной зоне от места героической гибели «Сибирякова», приспустить флаг, произвести звуковой сигнал и тем самым почтить память парохода-героя?..

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.
Сергей ДОМОРОЩЕНОВ. Копии документов из государственого архива предоставлены Северным морским музеем