Одним из знаковых событий этого года стала встреча Святейшего Патриарха Кирилла с Папой Римским Франциском в Гаване. О взаимоотношениях между православием и католичеством мы поговорили с Борисом Филипповым – ведущим российским исследователем истории католицизма и стран Восточной Европы, кандидатом исторических наук.
Борис Алексеевич также является профессором Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета.
Орден иезуитов за свою историю здорово изменился
- Борис Алексеевич, давайте начнем разговор с того, что вас побудило заняться историей католичества?
- Это дело случая. На третьем курсе Псковского педагогического университета исторического факультета мой руководитель познакомил меня с секретарем общества «Знание» и общества по распространению политических знаний. Для меня это была возможность подработать. Для студента это очень важно. За лекцию нам платили пять рублей – это были большие деньги для студента. На рубль можно было прожить один день, а всей суммы хватало на покупку ботинок.
Я был молодым, активным, и секретарь поручила мне написать лекцию о католической церкви. Я стал готовиться, читать, не думая еще, что это станет делом моей жизни. Но так получилось, и я в течение многих лет занимаюсь историей католицизма. В большей степени, конечно, я специалист по политическому католицизму, католическая церковь и политика, папство в современном мире.
- Интересна личность папы Франциска. Поскольку мы слышали, что он еще и иезуит, то каким образом это отражается на том, что он делает и будет делать? Что такое вообще орден иезуитов?
- Орден иезуитов создавался как интеллектуальный отряд католической церкви. При формировании он состоял из профессоров и студентов Сорбонны и других университетов.
Свой характер интеллектуального ордена он сохранил и сейчас. Там уделяют огромное внимание интеллектуальной подготовке будущих членов ордена, она занимает от 10 до 12 лет. Теория перемежается практикой: сначала человек получает гуманитарное образование, а потом преподает.
Франциск преподавал литературу в школе, философию, был ректором иезуитской семинарии. Его формирование как члена ордена иезуитов предполагало подготовку и педагога и проповедника. И в большей степени по своей инициативе он приобрел опыт приходского священника. Он мог стать настоятелем семинарского храма, а он превратил его в приходской, вокруг которого создал настоящую инфраструктуру с благотворительностью, образованием, с миссионерством.
Что характерно для ордена иезуитов в Латинской Америке? Вообще, церковь в этой стране своеобразная. Население верующее, но среди местного населения мало желающих принять сан, поэтому среди священников в Латинской Америке процентов 80 приезжие – командированные из епархий Америки, Европы. То есть в бедную Латинскую Америку они приезжают из развитых стран и, сталкиваясь с нищетой подавляющего большинства населения, становятся революционерами.
Те священники, которые родились в Латинской Америке, как Берголио, они не такие радикальные, и свою бедность рассматривают как норму. А те, кто приехал из зажиточных стран – они воспринимают это как оскорбление для Христа и церкви и становятся революционерами. Конфликт между Берголио и орденом иезуитов привел к тому, что он был в ссылке, его лишили должности ректора семинарии, отправили вглубь страны, где он работал в одном иезуитском университете исповедником.
Других обязанностей у него не было, и Берголио с утра до вечера исповедовал студентов и профессоров, и как к хорошему исповеднику стали ездить из других городов. В Латинской Америке так мало священников, что исповедоваться это проблема. Один на несколько тысяч крещеных приходится, поэтому народ к нему тянулся. Он показал себя как хороший организатор, как человек, который чувствует беду, обязанность церкви помогать бедным.
Еще одна особенность, что в формирование иезуита в Латинской Америке обязательно входит работа санитаром в тяжелых отделениях больницы. И речь идет не о том, что они приходят как студенты мединститута на экскурсию, а о том, что не менее двух месяцев они должны проработать там – например, в урологическом или неврологическом отделении.
После этого на следующий год они должны три месяца путешествовать по стране, зарабатывая, работая на плантациях, чтобы понять, что такое реально труд простого человека. То есть речь идет о сочетании преодолений физических трудностей с интеллектуальной подготовкой. Столько усилий прилагается, чтобы подготовить иезуитов.
В Латинской Америке мало того, что иезуиты выступили защитниками бедных, они стали блокироваться с коммунистами, что вызвало гнев местных властей и Папы Римского. И в этом одна из причин конфликта между орденом и Берголио. Но из-за того, что тот был в конфликте с иезуитами, Папа согласился, когда предложили сделать Берголио епископом. И он затем становится примасом Аргентины, кардиналом, и с момента его избрания в кардинальскую коллегию на него начинают смотреть как на возможного кандидата в Папы.
- Из вашего рассказа складывается очень положительный портрет Папы – человека, христианина. Как же нам сопоставить то, о чем вы говорите, с нашим, возможно шаблонным представлением о морали иезуитов? Ведь в нашем понимании они способны на некрасивые поступки…
- Все меняется, и орден за свою историю здорово изменился. Иезуиты сыграли огромную роль в проведении II Ватиканского собора. И после этого собора орден иезуитов, который раньше был опорой всевозможных режимов, начинает леветь. Если при Оруппе он левел умеренно, то после этого стал неумеренно, что вызвало конфликт с римскими папами.
Харизматическое движение – оно как огонь, охвативший солому
- Интересно, как современные католики относятся к нам, православным? Что они в нас не приемлют?
- Сложный вопрос. Я думаю, что отношение уже давно определяется не вероисповеданием, а тем, как человек себя ведет. Вот я с 1976 года почти каждый год езжу в католическую Польшу, и никогда не сталкивался с плохим отношением.
- Но все равно есть, наверное, вопросы, которые неприемлемы в отношении нас?
- Вся история взаимоотношений между Католической Церковью и Русской Православной Церковью можно разделить на два слоя: те, кто живет далеко и те, кто живет на пограничье.
Те, которые живут на пограничье, дольше всего сопротивлялись разделению Церквей и не принимали ее. Потому что люди, живущие на пограничье, сильнее были связаны дружескими, экономическими связями. Поэтому разделение по догматическим причинам и богословским не воспринималось.
- Этим можно объяснить и униатские настроения, которые существовали на пограничье в такой активной форме и существуют?
- Вы знаете, нет. Униатских настроений не было. Униатство было насильственно
- Со стороны Католической Церкви?
- И со стороны католических властей. Это, конечно, вызвало дополнительные сложности в отношениях. Католики считали себя выше, особенно католические миссионеры. И сегодня, когда сталкиваемся с итальянцем-миссионером, с ним легче найти общий язык, чем с поляком-миссионером.
- Хочу для полноты картины добавить. Православные верующие в свою очередь считают неприемлемым догмат о непогрешимости власти Папы как наместника Христа на земле. Православным претит учение об индульгенциях, свехдолжных заслугах, юридическая концепция спасения, учение о чистилище, а также в большей степени, практика католиков. И, по мнению православных богословов, прежде всего именно неправильная духовная жизнь явилась той главной причиной, которая привела к тому, что католическая церковь пережила трагические события Реформации, а в настоящий день переживает апостасию – массовоеотступление этнических католиков от христианства…
- У меня поправка – не непогрешимость Папы, а безошибочность в вопросах веры.
- Если я не ошибаюсь, папа Иоанн Павел II утверждал, что Европа нуждается в новом христианском обращении. Те процессы апостасии, проблемы отступления – как у них начали решаться? Начался ли этот процесс обращения ныне? Каков его вектор?
- Это проблема всех христианских церквей нашей европейской цивилизации. Социологи зафиксировали ее в начале 1970-х годов, когда появились христиане вне Церкви. Есть те, кто уходит вообще, перестают верить, а основная масса уходит и никуда не приходит – доля вот этих христиан в Европе постоянно растет и составляет порядка 40 процентов. В нашей стране она порядка 30 процентов, в США – в среднем 17 процентов.
Это такое принципиально новое и неприятное явление в христианстве, которое связано с тем, что церковь не всегда умеет отвечать на вопросы, возникающие у верующих. И мы сталкиваемся с тем, что появляются общины, которые собираются для того, чтобы читать Евангелие. Либо благодаря развитию Интернета – люди там ищут ответы вместо того, чтобы обращаться к священнику. Это стало повсеместным явлением.
- Что бы вы могли сказать о духовном устроении католиков? Как вы его оцениваете? Или это вопрос не к вам, вопрос богословия?
- Это вопрос не ко мне. То, что ширится харизматическое движение по всему миру, означает: люди жаждут чуда сейчас и немедленно. Этим поражены и протестантская и католическая церкви, мы в меньшей степени. Вот эта жажда чуда характеризует эти церкви. Харизматическое движение – оно как огонь, охвативший солому. Люди, которые заинтересованы этой практикой, их 380–600 миллионов человек. Это треть мирового христианства. Их не интересует принадлежность к какой-то церкви, богословие, это совершенно новое явление в христианстве.
Вот что бы хотелось добавить еще по поводу разнонаправленности духовной жизни в католической и православной церкви. Проиллюстрировать эти различия можно словами священника Александра Ельчанинова: как бывает правильно поставленный голос, так бывает правильно поставлена душа. Из святоотеческого учения мы знаем, что человек при неверном духовном устроении даже в православной церкви может впасть в прелесть и самомнение. Очень хорошо различный духовный настрой православия и католиков иллюстрируют западные картины на религиозную тему и наши православные иконы.
Философ Алексей Федорович Лосев так говорил об этом: как же отличается умиленное созерцание иконописного лика от нескромного осязания и зрительного взвешивания статуй. А святой праведный Иоанн Кронштадский говорил: «Ненависть к Православию, фанатизм и преследования православных, убийства проходят красной нитью чрез все века жизни католичества. От плодов их познаете их. Таков ли дух заповедан нам Христом? Если кому, то католикам, лютеранам и реформаторам можно сказать: «Не весте, коего духа есте».
- Вот такая вот позиция…
- Просто-напросто время религиозных войн прошло, и мы сейчас сталкиваемся с агрессивными и беспощадными течениями в исламе. И это по-настоящему проблема. Преследование христиан со стороны радикального буддизма, индуизма, ислама составляло предмет встречи Папы и Патриарха.
Важна кровь не та, которая течет, а которая вытекает
- Борис Алексеевич, а почему католики так заинтересованы в экуменическом общении?
- Я бы не сказал, что католики заинтересованы в экуменическом общении. До Папы Франциска больших успехов и активности не наблюдалось. Экуменизм, скорее, протестантское порождение и дитя протестантизма. Так же, как и мы, католики скептически относились к экуменическим практикам. И можно сказать, что старый экуменизм, который сформировался после Второй мировой войны и Второго Ватиканского собора, он себя изжил.
Папа Франциск считает, что все эти переговоры ничего не дают, и настоящий экуменизм возможен как движение снизу. Как искренне желание разных христианских церквей к восстановлению единства. Но в нынешней специфической ситуации непрекращающихся гонений на христиан Папа говорит об экуменизме крови.
Что это значит? Когда христиан убивают, их не спрашивают, к какой церкви они относятся. Их убивают только за то, что они крещены во имя Христа. Вот это и есть объединение кровью.
Важна кровь не та, которая течет, а которая вытекает. И мы не спрашиваем: убитый православный, католик, лютеранин. Убивают, потому что человек исповедовал Христа. И цифры убитых людей они вопиют к небу. И так называется книга, написанная американским историком Маршалом. В 1997 году он этом написал. Сегодня мы можем говорить, что погибает в год 100 тысяч человек. Всего за всю историю погибло по оценкам до 70 миллионов и 45 – в XX веке. И гонение продолжается. И чтобы его прекратить, приостановить и произошла эта встреча Папы с Патриархом.
- И все равно у многих из нас возникает вопрос: а не является ли это повод – гонения на христиан – неким поводом, чтобы подчинить Православную церковь, как это мы не раз наблюдали в истории? Нет ли у нас этих сомнений по поводу чистоты намерений этих движений?
- Я думаю, что когда видишь, что человек тонет, самое время устроить дискуссию о чистоте намерений!
Наверное, самый авторитетный современный богослов профессор Московской духовной академии Алексей Ильич Осипов так говорит об этом: Православная Церковь утверждает, что истинным учением в области духовной жизни, в области веры является только учение Святых Отцов, которые проверили это на своем личном опыте, они были исполнены Духом Святым. И только святоотеческим критерием оценивать верность своей или иной точки зрения.
