Николай Новомбергский: Сам «красный граф» его благодарил

«В истории нет мелких тем» – по такому принципу работал профессор Николай Новомбергский. Родился он 17 мая, 150 лет назад

В Архангельск – из‑за Колчака

20 февраля 1949 года «Правда Севера» сообщила своим читателям, что 17 февраля на 78‑м году жизни скончался доктор юридических и доктор исторических наук, профессор Архангельского государственного педагогического института Николай Яковлевич Новомбергский. Изложение его биографии начинается с такого интересного предложения: «Родился Н. Я. Новомбергский в 1871 году на Кубани в семье батрака. Среднее и высшее образование он получил без чьей‑либо помощи».

Фото из архива журнала «Известия Русского Севера»Бдительные товарищи, не читавшие некролог до выхода в свет, могли возмущаться: «Это что же?! В царской России, угнетавшей бедняков, можно было так запросто выучиться в университете?! Без помощи большевиков или им сочувствовавших?! О чём думали эти подписанты – Богозов, Яковлев, Беднов, Елизаровский, Гемп, Верховцев, Фруменков и другие?!»

Николай Захарович Богозов – директор института (название должности руководителя вуза в то время). Иван Иванович Яковлев – партийный лидер АГПИ, которому уже вскоре крепко влетит за потерю «бдительности». Но – другого рода. Анатолий Григорьевич Беднов, Иван Автономович Елизаровский, Алексей Германович Гемп, Николай Дмитриевич Верховцев, Георгий Георгиевич Фруменков – уважаемые преподаватели.

Ученик Елизаровского и Верховцева профессор Литературного института Александр Михайлов так сказал в своё время о них, «губернских интеллигентах», выпускниках не только светских, но ещё и духовных учебных заведений: «От них исходил тихий отсвет порядочности, душевной опрятности».

Абзац из некролога: «Первые годы самостоятельной работы Н. Я. Новомбергский посвятил изучению Сибири. В Омском, Новосибирском и Томском архивах начал изучение материалов, которые явились началом научных исследований, определивших в дальнейшем весь его жизненный путь».

Разумеется, авторы некролога не могли написать, что на жизненном пути профессора была и, пусть недолгая, служба в правительстве «верховного правителя» Колчака, где он занимал должность товарища (заместителя) министра внутренних дел. И хотя Николай Яковлевич подал в отставку, не приняв характер белого движения (жестокость, коррупция), ему это припомнили – «да он ещё и эсер бывший!» – и сослали в Архангельск. У нас он жил с мая 1932 года.

К слову сказать, и дореволюционная власть далеко не всегда была довольна Новомбергским: в своём первом труде о переселении крестьян Центральной России в Тобольскую губернию «он нарисовал столь жуткую картину жизни крестьян-переселенцев, что министр внутренних дел Горемыкин признал книгу вредной, её изъяли из обращения». (Е. И. Овсянкин).

Подобную же судьбу имела и книга учёного «Остров Сахалин», изданная в 1903 году. Более того, за этот труд Новомбергский, недавний мировой судья, был лишён права занимать государственные должности.

Нельзя служить в присутствии, но можно преподавать. Что Новомбергский и делал в Томске и Омске. За научные работы получил две премии Императорской Академии наук.

Помощник писателей

Несколько удивляет, что памяти бывшего «колчаковца» посвящена большая статья в органе областного комитета партии большевиков. Ну, с вузовцами, тем более старыми преподавателями, понятно: они же в какой‑то степени вольнодумцы, вот и закрыли глаза на «прегрешения» профессора. Но обкомовцы‑то? А ведь, думаю, без их ведома этот некролог не появился бы. Выходит, там либерально смотрели на прошлое Новомбергского? Перековался? Свой давно?..

Можно допустить, что были и возражавшие против объёмистой публикации: дескать, нескольких строчек достаточно. С другой стороны, – он же помог Алексею Чапыгину и Алексею Толстому написать известные романы… Это отмечено в некрологе: «Н. Я. Новомбергский публикует документы ХVII века, которые дали ценный словарный материал для работы А. Н. Толстого над его романом „Пётр I“, А. П. Чапыгина над романами „Степан Разин“ и „Гулящие люди“».

Подчёркнуто также: исследования Новомбергского «доказали, что медицина и аптечное дело на Руси развивались самостоятельно, без всякого заимствования с Запада, на основе самого опыта русского народа»; в последние годы «Н. Я. Новомбергский работал над историей рудного дела в России и доказал приоритет русского народа в целом ряде открытий по геологии».

На помощи выдающимся писателям надо остановиться особо. Что за документы ХVII века? Имеется в виду двухтомный труд «Слово и дело государевы», в котором исследовано русское право ХVII столетия.

Алексей Толстой через некоторое время работы над романом, который станет великим, начал приходить в отчаяние: ему не давался язык давней эпохи. Спасли писателя пыточные записи, собранные Новомбергским. «И вдруг моя утлая лодчонка выплыла из непроницаемого тумана на сияющую даль… – вспоминал «красный граф». – Я увидел, почувствовал, осязал: русский язык… Дьяки и подьячие Московской Руси искусно записывали показания, их задачей было сжато и точно, сохраняя все особенности речи пытаемого, передать его рассказ. Задача в своём роде литературная… Это был язык, на котором говорили русские лет уже тысячу, но никто никогда не писал. В судебных, пыточных актах – язык дела, там не гнушались «подлой» речью, там рассказывала, стонала, лгала, вопила от боли и страха народная Русь».

Пытки проводились в Преображенском приказе и Тайной канцелярии – первых спецслужбах России.

Алексей Толстой был признателен Николаю Новомбергскому за помощь. Как и Чапыгин.

Толстой и Новомбергский переписывались. Алексей Николаевич писал в Архангельск.

История вершится всюду

В Архангельске какое‑то время пришлось Николаю Яковлевичу перебиваться случайными заработками. Но его разносторонние знания невозможно было не оценить – у Новомбергского было и экономическое образование, – и он занял профессорские должности не только в педагогическом, но и медицинском институте. Он стал одним из основателей отделения Географического общества. Заслужил медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

Одним из учеников Новомбергского был Е. И. Овсянкин, чьё имя носит библиотека Северного (Арктического) федерального университета. Евгений Иванович хорошо запомнил слова, обращённые к нему и будущему профессору Фёдору Ивановичу Поташеву: «Если вы, молодые люди, будете заниматься наукой, то надо делать это систематически. Пусть немного, но всегда. И ещё запомните: историей можно заниматься всюду. Записывайте свидетельства людей о минувших событиях, ищите документы на местах. История России сказочно богата, она вершилась всюду, и обо всём этом надо терпеливо собирать сведения и писать. В истории нет мелких тем, есть лишь мелкие исследователи».

…Хоронили Николая Яковлевича около кафедрального Свято-Ильинского собора. На тех похоронах был и Александр Алексеевич Михайлов. Он оставил о них воспоминания: «…преподавателей и студентов у могилы оказалось довольно много, и когда отзвучали траурная музыка и речи над гробом, у края могилы неожиданно и – к ужасу руководства института – возник православный крест. Его заказала вдова, и, очевидно, предвидя какие‑то сложности, исхитрилась обнаружить крест в последний момент, когда уже опустили гроб в могилу.

Наступила некоторая растерянность. Вдова оказалась одна у деревянного креста, вокруг неё мгновенно образовалась пустота. В могилу уже полетели первые комья земли, и тут кто‑то из женщин нервно выкрикнул: «Мужчины, помогите же поставить крест!» Ближайшим к нему оказался Иван Иванович Я., секретарь парткома института. Небогатого роста, крепенький мужичок, фронтовик, он, собственно, и был тут главным распорядителем. Подхватив крест, он установил его и держал, пока не засыпали могилу и крест прочно закрепился на своём месте.

Бедный Иван Иванович!»

Вдова – это Мария Ивановна Новомбергская-Юрьева, врач больницы имени Семашко.

Я. – Яковлев.

Бедный, потому что его целый год клеймили на собраниях и пленумах: дескать, если в институте такой секретарь партийного комитета, который кресты на кладбищах ставит, то каких же учителей готовит это высшее учебное заведение?! Оно располагается в бывшей духовной семинарии, – может, там вовсе и не марксизм-ленинизм преподают, а закон божий?! Обком Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) заслал в институт проверки – и профсоюза, и райкома, и горкома. «Чуть не каждый день заседал учёный совет, кафедры обсуждали вопрос: как насытить курс по истории СССР и ВКП (б), политэкономии, естествознанию, географии, истории, литературы и пр., и пр. антирелигиозной пропагандой…» – написал также А. А. Михайлов.

Статья памяти Новомбергского закончена фразой: «Светлый образ Николая Яковлевича будет жить в наших сердцах».

Светлый образ профессора Новомбергского остался в сердцах не только авторов некролога, но и многих выпускников вузов Архангельска. Помнят учёного и преподавателя и другие архангелогородцы – в частности, в музее истории САФУ, где (в здании библиотеки имени Е. И. Овсянкина) 15 мая в 11 часов откроется выставка, посвящённая Н. Я. Новомбергскому. А с 13.00 – экскурсия по вузовскому некрополю на Ильинском кладбище с посещением могилы Николая Яковлевича.