Космос, похожий на человека

Александр Копировский, искусствовед, профессор и магистр богословия, провёл в Архангельске публичную лекцию

Лекция была намечена на вечер прошлой пятницы. Так получилось, что я пришла лишь за пять минут до её начала и полагала, что проблем с местом не возникнет. Кассир предложила: «Выбирайте место из оставшихся свободных – они обозначены на схеме белым». Но я не увидела ни одного белого квадратика – всё занято. «А два места в одиннадцатом ряду?» – подсказала кассир.

Вот так, при полном зале профессор рассказывал о чудесах России – в общем, известных, но при этом в чём‑то незнакомых. Речь шла об архитектурных и художественных произведениях, сыгравших особую роль в становлении христианского мировоззрения в стране. Для этого профессор Копировский выбрал семь творений, которые, на его взгляд, позволяли человеку по‑новому осмыслить своё место в мироздании.

Лекция, рассчитанная на полтора часа, затянулась почти на три – были ещё вопросы и обсуждения. Людям просто хотелось поговорить…

О чём? У каждого есть вопросы, на которые невозможно, да и не нужно ждать однозначных ответов. Важен сам их поиск – что там, за горизонтом событий, куда ещё никто не заглядывал?

Начал Александр Копировский с чуда не нашего, но весьма известного – египетских пирамид. Их историческая роль – скрывать тайну, показывая своим величием, что за их стенами проистекает жизнь мёртвых, о которой живым знать не следует. Другое дело – наши храмы. Они призваны открывать человеку его предназначение. Чтобы в храме он чувствовал свою силу – да такую, чтобы ему захотелось взлететь.

Первый пример – церковь Покрова на Нерли во Владимирской области. На излучине рек Нерли и Клязьмы она была построена восемь с половиной веков тому назад. «Что она напоминает?» – спрашивал профессор. Возникла Церковь Покрова на Нерли – храм, который похож на человека и космосверсия – силуэт человека. «Да, он весьма просматривается – голова, плечи, но что ещё? Космос! Это космос, похожий на человека!» – заключил Копировский.

Внутри храм устремлён ввысь. Да, хочется поднять голову к небу – туда, в космос, частичкой которого являешься. Но какой частичкой? С божественным ли началом? И у каждого ли там есть своё определённое место? Или это просто хаос, в котором всё решает случай?

Ещё одно чудо – храм Василия Блаженного. Его сравнивали с тортом, куличом, кактусом. Михаил Лермонтов в очерке «Панорама Москвы» писал о нём: «… за самой стеной, которая вправо спускается с горы и оканчивается круглой угловой башнею, покрытой как чешуёю зелёными черепицами; немного левее этой башни являются бесчисленные куполы церкви Василия Блаженного, семидесяти приделам которой дивятся все иностранцы, и которую ни один русский не потрудился ещё описать подробно». В общем, что‑то бесконечно непонятное и хаотичное.

Иоганн Блазиус, немецкий естествоиспытатель, который приехал в Россию в 1840 году, вначале в очертаниях собора увидел колоссальное растение. А после того как он его обследовал, написал: «Только взобравшись наверх, начинаешь мало-помалу понимать, что все части храма расположены симметрично … Вместо запутанного нестройного лабиринта это ультранациональное архитектурное произведение являет полный смысла образцовый порядок и правильность».

Так, из кажущегося хаоса рождается порядок, который, без сомнения, здесь имеет божественную природу. И можно стать частью этого порядка. Или не стать.

Чудо церкви Преображения в Кижах в том, что она одновременно древо жизни и взлёт кверху.

Фрески Ферапонтова мужского монастыря – чудо с особым смыслом. Рождественский собор монастыря иконописец Дионисий с сыновьями расписали за одно лето 1502 года. Мастера не просто создали шедевр на века, но и изменили представление о традиционной иконе. Пример – икона «Ласкание» – один из сюжетов младенчества Марии, где с ней играют родители, сидя на скамейке. Божественное и земное сошлись просто и гармонично.

А с купола смотрит Христос – и здесь собирание красоты. И такой космос…

Страшный суд на фресках Дионисия – место светлое потому, что там сгорает всё лишнее. Чистилище же…

Эти фрески можно бесконечно рассматривать в интернете, но потом возникает простая мысль – а почему бы не съездить? Ведь Вологодская область – чудо‑то совсем рядом.

Андрей Рублёв сотворил чудо, когда в библейском сюжете иконы «Гостеприимство Авраама» «выкадровал» и приблизил трёх путников – на иконе нет привычных Авраама и его жены Сары, отрока с телёнком… Есть главное – три путника, три ангела. А средний в красном хитоне и синем плаще – одежде Христа. И все с тех пор знают, что это «Троица».

Вот он важный вопрос – как выйти за пределы канонов или привычных правил, когда нарушать их не принято? И выйти ради чего? Пойти наперекор привычному или же уловить во времени то, что другие не почувствовали?

XIX век – полный упадок в искусстве. Вернее, всё хорошо, но идёт по накатанной колее – ровно, спокойно. А у художника Александра Иванова возникает замысел полотна «Явление Мессии». Многолетние поиски приводят к сюжету, который теперь известен всем. Но эта работа не была принята современниками. Возникало много вопросов. Главный – как так может быть, что Христос не на переднем плане, а только подходит к тем, кто принимает таинство крещения? И все они с удивлением смотрят – кто это идёт? А художник хотел, чтобы его картина находилась в храме Христа Спасителя. И чтобы каждый входивший в храм спрашивал так же – кто это? А если вопрос возникает, то будет и поиск ответа.

И седьмое чудо – ненаписанное полотно. В 1925 году в Донском монастыре умер патриарх Тихон. И будто из небытия вышла православная Русь, чтобы проститься с патриархом – духовенство, монахи, верующие…

Посмотреть на эту уходящую Русь приезжали художники, композиторы, писатели. Вместе со своим учителем Михаилом Нестеровым приехал молодой художник Павел Корин. Сделал несколько набросков. А потом рисовал этюды, а ему позировали реальные участники того памятного прощания. Картина так и не была написана, но 29 портретов, на которых люди высокого духовного взлёта, останутся навечно. Это был «Реквием» художника…

По окончании лекции спросила Александра Михайловича – как с его искусствоведческой точки зрения, выглядит новый храм в Архангельске? Ведь его критиковали и критикуют профессиональные архитекторы. Говорят, что он не отвечает запросам времени…

Он ответил:

– Так всегда бывает – ну вот я бы сделал… Конечно, можно было бы сделать и по‑другому. Но храм стоит на хорошем месте — на берегу реки, над ним ничто не доминирует, он ни на что архитектурно не давит. И слава Тебе, Господи! Теперь важно наполнить его жизнью…

Думаю, а знаете, что сейчас важно? Он сияет в любую погоду! Он белый, и он сияет. Кто захочет – увидит и чудо, и свой космос…