06.02.2016 18:03

Архангельский академик РАН: «В России пьют, потому, что цена жизни ничтожна»

Павел Сидоров

Павел Сидоров, академик РАН, говорит об алкоголе, алкоголиках и тех, кто случайно вывел себя из состояния трезвости.

– По данным «Левада-центра» большинство россиян, а это 80 процентов опрошенных, поддерживает возвращение вытрезвителей. Вернуть вытрезвители также предложила и министр здравоохранения России Вероника Скворцова. Кстати, исполняется 75 лет появления первого вытрезвителя в России. А вы, Павел Иванович, входите в число сторонников возвращения вытрезвителей?

– Я за то, чтобы возвращать вытрезвители, а также бережно и милосердно относиться к гражданам, которые случайно вывели себя из состояния трезвости. Я думаю, что в наше время это будет самоокупаемая программа. И дополнять друг друга будут разные службы, скажем, появятся специализированные наркологические бригады скорой помощи. При этом, скорая помощь совсем не очевидно, что будет государственная. Правоохранительные органы станут подключаться только тогда, когда пациент опасен для окружающих или для себя. И здесь могут быть новые образования, в Москве получили мандат, казацкие формирования. Они сегодня официально охраняют памятники культуры. В Архангельске, и других местах свое слово может сказать Русская Православная Церковь. Вы упомянули, что 75 лет назад появился первый вытрезвитель…

– Советский…

– Но на самом деле вытрезвители существовали и в царской России. Более того, в 1913 году Архангельское общество трезвости на Всемирной промышленной выставке в Турине получило золотую медаль. Потому, что при каждом более, чем тридцати храмов Архангельска, была община трезвости, а при некоторых общинах были койки для случайно опьяневших. И тогда это уже было в режиме самоокупаемости. Те, кто не мог заплатить за эти услуги, отрабатывали на благо храма.

– То есть, система должна быть платной?

– Она должна быть окупаемой. А те, кто не может заплатить, пусть потрудятся на восстановление храмов.

– Есть разные данные, какое место по употреблению алкоголя мы занимаем в мире – по одним данным - первое, по другим – четвертое. И все же насколько это большая проблема для нас, в частности, для Архангельска?

– На самом деле это большая проблема для всех, но надо правильно относится к этой проблеме. Никакой корректной статистики и корректных рейтингов, в принципе, нет.

На учет попадает один из семи алкоголиков. Остальные продолжают спиваться и спаивать всех вокруг себя. Пьянство – это социальная эпидемия. А в периоды нестабильности, эта и другие социальные эпидемии только будут усиливаться. К тому же алкоголизм способствует проявлению заболеваний, которые генетически заложены у человека.

– А можно выявить, что человек спровоцировал свою болезнь именно алкоголем?

– Конечно. Может быть, дефицит бюджета заставит это сделать, и тогда каждому придется отвечать за свое здоровье. А масштабы гигантские - почти каждый второй пациент превращает себя с помощью алкоголя из здорового человека в больного.

– Павел Иванович, как, по-вашему, почему в России пьют?

– Потому, что цена жизни ничтожна.

– Человек убивает себя сам…

– Да.

– Мы можем сказать, что в России пьют от бедности?

– Есть алкоголизм от бедности, а есть алкоголизм от сытости. Пьют те, которые хотят изменить реальность... Но они не находят сил и способов, чтобы реально ее преобразовать. Остается только сделать себе иную виртуальную реальность – алкогольную или наркотическую.

– Коль мы заговорили о богатстве и бедности. Хотелось бы узнать, как вы относитесь к тому, что в Швейцарии вынесут на референдум вопрос о том, чтобы каждый житель страны получал гарантированный доход в 2,5 тысячи евро в месяц?

– Этому можно только умиляться. Я бы продолжил – 2.5 тысячи евро – это и минимальная пенсия в Швейцарии. И можно только восхищаться тому, как саоорганизовались швейцарцы. И узнать, как они этого добились. Но ответ будет состоять из того, что они этого 200 лет добивались. Думаю, что у России когда-нибудь будет и такая перспектива.

– Но это справедливо: одинаковую сумму получают все – и кто работает, и кто не работает?

– Естественно! Любой человек вправе требовать к себе соответствующего отношения. Можно вспомнить советскую формулу: «Кто не работает, тот не ест». Но у них там иначе – кто хорошо работает, тот в разы больше получает и зарплаты, и пенсии.

– А мы уже говорим о возвращении закона о тунеядстве…

– Да, У нас тоже есть пенсии для тех, кто никогда не работал. Они ничтожны. И я бы хотел увидеть цели и задачи модернизации, о которой говорили в России, которые бы нас приближались к этим стандартам.

– Как обстоят дела с алкоголизмом в Европе?

– Там объемы потребления приблизительно такие же. Хотя, повторяю, это некорректная статистика. Там другие формы алкоголизма. У нас пьют суррогаты. И то, что продается в магазине, в существенном проценте это не вполне доброкачественный алкоголь. Что считается номой в Европе? Первое: пить не чаще двух раз в неделю. И до состояния даже не достигающей первой стадии опьянения: есть повышение настроения, комфортное состояние, но нет расстройств координации движения. Это второе. Третье: если пить, то натуральные продукты. Сухие красные вина – это самое физиологичное, что может быть из спиртного. И, если пить, то обязательно закусывать. А еще пить по санкционированным социальным поводам.

– У нас так и нет культуры пития?

– У нас вообще нет культуры, скажем так. И у нас есть синдром, приобретенного ментального иммунодефицита, если говорить медицинскими терминами. А алкоголь – это пищевой продукт. Его в магазине продают. И его надо грамотно употреблять, чтобы не пополнить ряды отечественных алкоголиков.

Видео-версию интервью смотрите здесь

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.
Беседовала Екатерина ГРИЦИЕНКО