Снимок «моего деда» сделан на Мамаевом кургане

В Архангельске почти закончено небывалое по размером граффити – высотой в девять этажей на доме на улице Суфтина

На нём трогательная сцена: маленький мальчик обнимает ветерана Великой Отечественной. Мы выяснили, что существует реальный снимок, который поразительно похож на изображение, и попытались разобраться, кто стоит за образами на стене дома.

Граффити создаёт студия творческих инициатив «Солнце Маори». Её руководитель Наталья Щукина рассказала, что идея возникла спонтанно: картина символизирует последнее поколение детей, которые имеют возможность пообщаться с непосредственными участниками войны, и образы ветерана и ребёнка на ней – собирательные. С фотографии, что так похожа, «взяли форму».

Тем не менее, причастными чувствуют себя сегодня и автор взятой фотографии, и семьи запечатлённых на ней мальчика и ветерана – нам удалось разыскать их и пообщаться.

О том, что автор фотографии – Марина Бондарь, мы узнали, когда она оставила свой «привет» в комментариях под новостью о граффити на Суфтина. Оказалось, что Марина – профессиональный фотограф из города Волжский Волгоградской области и о проекте в Архангельске узнала от одного из архангельских коллег. Говорит, что совсем не обиделась, что её снимок использовали при создании полотна, даже напротив.

– Так как фотография была размещена в «Одноклассниках» и набрала более десяти тысяч «классов», она, конечно, разлетелась по интернету. Я в этом плане не обидчивая, – рассказала девушка. – Мои фотографии публикуют многие известные паблики, рисуют по моим фото картины акварелью. Но чтобы в таком масштабе – такое, конечно, впервые! И мне приятно.

«Тот самый» снимок был сделан на Мамаевом кургане 8 мая 2016 года. Марина помнит, как это было:

– Фотографировали ребёнка для личного архива его семьи и неожиданно в конце съёмки – обычно 8 мая на кургане безлюдно – встретили ветерана. И тут ребёнок сам пошёл к нему, обнял, потом взял за руку… Мы даже не познакомились: неудобно было задерживать. И только на днях, после того как узнали про роспись дома в Архангельске, решили разыскать того ветерана. Установили, что это Иван Лаврентьевич Ходунков 1922 года рождения, нашли его правнучку Дарью. Вот только связаться с ней не удалось.

Любавичи в Архангельске

А нам повезло: мы связались с Дарьей Чирковой в социальной сети и узнали о том, что её прадед Иван Лаврентьевич жив-здоров и проживает в родной Смоленской области, в деревне Любавичи. О том, что он стал одним из прообразов ветерана, изображённого на гигантском полотне в далёком Архангельске, в семье узнали от нас.

В тот же день об этом сообщили Ивану Лаврентьевичу.

Фото предоставлено семьёй героев статьи– Прадедушка был очень тронут, по голосу даже прослезился, – передала нам правнучка Дарья. – Сказал, что для него это большая честь! И очень попросил прислать фотографии «дома из Архангельска», чтобы распечатать себе на память.

– Прадедушка, несомненно, заслужил стать прообразом ветерана, он прошёл войну от начала и до конца, все её 1418 дней и ночей, – сказала девушка. – Для меня он как стержень: в праздничные дни в его доме можно встретить всех членов нашей большой семьи из абсолютно разных городов России. В деревне у него много друзей и поклонников, и в свои 97 лет он чувствует себя бодро. К сожалению, в этом году ему не удалось отметить знаменательную дату на параде Победы в Москве – отметил у себя в Любавичах, но мы верим, что впереди у него ещё не один парад!

Мама «мальчика с фотографии» Екатерина Жидкова рассказала, что сын Матвей – сейчас ему шесть – вспоминал «того дедушку» не раз, так ему запомнился ветеран. Они живут в Волжском, и тогда, четыре года назад, решили дать сыну первое представление о войне – поехали «в то место, где особенно ощущается, как мирно вокруг, как хорошо».

– Тогда Матюше было два года, приближалось 9 мая… Я хотела сохранить память о прошедшей войне, чтобы наш ребёнок это запомнил, и у него было понимание о празднике. Когда Матюша увидел ветерана и вдруг побежал и обнял, слёзы лились ручьём от увиденного. Как будто всё понял. Матюша тогда протянул ветерану конфету – отдал всё, что у него было, – вспоминает Екатерина. – Теперь, когда узнал, что «того дедушку» нашли, сначала растерялся, а потом сказал: «Хочу обнять, я по нему скучал…» Сложно передать чувства, они непередаваемы.

Так одна случайно сделанная фотография объединила людей из‑под Волгограда, Смоленска и Архангельска, а ветеран с архангельского граффити оказался для многих своим.

Многие узнают на граффити «своего деда»

Руководитель студии «Солнце Маори» Наталья Щукина, тем не менее, остерегает: искать в созданных на граффити образах черты конкретных людей всё же не стоит. По её словам, участники студии и непосредственные создатели граффити архангелогородец Артём Хазанов и уроженец Петрозаводска Андрей Птицын стремились создать именно собирательные образы – «максимально обтекаемые».

– На наш взгляд, было бы неправильно запечатлеть чьи‑то конкретные черты, – поясняет Наталья.

А история с фотографией была такая.

– Когда под граффити всё‑таки был выбран именно «ветеранский дом» – и выбран символично, поскольку здесь живут пожилые архангелогородцы, среди которых шесть тружеников тыла и один узник концлагерей, и тут же, в здании, городской Совет ветеранов, – к стене мы подошли вообще без каких‑то готовых эскизов. Была только идея изобразить ветерана и эскиз для другого дома, который всем очень нравился: дедушка и на коленях у него мальчик. Решили сделать что‑то похожее, но всё, что мы в итоге нарисовали, не накладывалось на стену вживую, потому что она необычная – очень длинная и очень узкая, – рассказала Наталья.

Тогда участники взяли своих детей и просто стали фотографироваться с ними, пробуя разные позы в поиске подходящего образа, и накладывать получившиеся изображения на «трудную» стену.

– Лучше всего наложилась та, где молодой человек стоит, а ребёнок обнял его снизу. Стали искать подобную фотографию в интернете, чтобы взять оттуда форму, так как, во‑первых, у нас были сжатые сроки, во‑вторых, не хотелось ошибиться, – и нашли фотографию Марины Бондарь, которая повторяла ту позицию, которая легла у нас в основу картины, – продолжала Наталья. – Мы даже изменили немного форму мальчика у нас, сделав её ближе к форме мальчика на снимке, потому что она была более трогательной.

Однако взяли, подчёркивает Наталья, форму – и только. Лица уже изображены другими. Например, лицо ветерана рисовали сразу с нескольких фотографий людей, кстати, тоже реальных ветеранов, но уже архангельских.

– То же – и с набором медалей на груди нарисованного ветерана. Это не набор наград какого‑то конкретного человека. Хотя он и согласован с историками, и, если покопаться, наверно, можно найти людей, у которых он был точно таким, – рассуждает она.

Костюм для ребёнка на картине – комбинезончик в звёздочку – был выбран тоже именно потому, что такой был у многих советских детей.

Разные люди трактуют картину по‑разному, и это здорово, говорит Наталья. Для кого‑то это ветеран и его внук, а быть может, и правнук. Для кого‑то – встреча, нарисованная воображением мальчика, не заставшего своего деда-ветерана в живых, но сохранившего память о нём. Интересно и то, что многие люди, по словам Натальи, узнают на картине «своего деда» и пытаются выяснить у художников подробности – как так, откуда об «их деде» узнали, «и глаза такие, и морщины, и всё-всё»…