«Нам нужно чистить всю Архангельскую область»
Сегодня мы публикуем отчёт о том, как прошёл диалог губернатора Игоря Орлова с участниками протестного движения. Это газетная версия. Двухчасовая телевизионная съёмка и её расшифровка – на сайте «Правды Севера»
Встречу открыл Юрий Сердюк, председатель Общественной палаты, который сказал, что она может стать площадкой для самых различных и острых дискуссий.
Алексей ТропинАлексей Тропин, член Общественной палаты:
– Коллеги, президент в своём Послании сказал, что люди всё больше заявляют требований к экологической безопасности.
Людей не обманешь, для них важно то, что реально делается в этом направлении.
Заметил, что мы должны передать страну будущему поколению в чистом виде. Здесь мы должны продолжить диалог и решить, как нам это всё лучше устроить.
Игорь Орлов, губернатор Архангельской области:
– Я очень рад вас здесь видеть. Мне кажется, что в той ситуации, которая сложилась сейчас, очень много недосказанности и взаимного недопонимания. Я чётко делю два проекта – Шиес и систему переработки отходов, которая нужна Архангельской области. Ситуация довольно сложная, что вылилось со стороны общественности в протестные акции.
Игорь ОрловСистема переработки отходов начала вырабатываться ещё с 2017 года. Это длительный и сложный процесс, к которому привлекались научные организации. В итоге схема обращения с отходами была представлена обществу. Далее она прошла все процедуры, была утверждена правительством Архангельской области, но бурной реакции на неё не возникло. В апреле прошлого года мы провели процедуры по выбору регионального оператора.
Наверное, когда стали обнародоваться конкретные планы для реализации всей системы, стали появляться вопросы. Я считаю, что вся система исполнительной власти как на региональном, так и на федеральном уровне, не дала необходимых разъяснений, поэтому сейчас мы исправляем эту ситуацию.
Повторное представление схемы будет. Она разрабатывалась исходя из тех постулатов и законодательных решений, которые у нас существуют. Мы сформировали новую схему, отодвинули начало работы по выполнению закона и представили её на суд общественности. Никаких утверждающих решений до завершения общественных слушаний у этого документа нет.
Территориальная схема подразумевает, что в общей сложности на территории области будет работать семь площадок. Я абсолютно спокойно отношусь к тому, какое решение будет принято. Главное, чтобы это было общее мнение всех участников процесса. Мы совершенно открыты для диалога. При этом всё, что нужно сделать, должно быть подчинено одному принципу – безопасность и интересы жителей Архангельской области.
Второе, чем я, как губернатор руководствуюсь, когда мне представляли схемы – это уверенность в том, что свалок в Северодвинске, Новодвинске и Архангельске быть не должно. Это преступление по отношению к людям, которые живут в этих густонаселённых муниципальных образованиях. Мы хотим обнародовать статистику, как люди болеют, когда живут рядом со свалками, в каких ситуациях оказываются семьи, что творится с водными ресурсами и так далее.
Теперь, что касается Шиеса. Я посмотрел отчёт, который в интернете вывесил совет по правам человека от комиссии, которая туда приехала. Они все подтвердили то, что я всегда говорю как губернатор. Никакой стройки, связанной с реализацией проекта по свалке, там не ведётся. Работы, которые там ведутся, связаны с линейным проектом. Мы даже сегодня не знаем, о чём идёт речь, как будут выглядеть перегрузочные комплексы и так далее. Этого в природе нет, есть только презентация, которую нам представили на заседании инвестиционной комиссии, что подразумевает, опять же, проведение работ с безусловным соблюдением безопасности. Поэтому «Шиес» сегодня живёт своей жизнью, как любой инвестиционный проект.
Алексей Тропин:
– В Послании президента была заявлена цель – перейти к извлечению полезной фракции от мусора за пять лет до 60 процентов. Кто погружён в тему, тот знает, что сейчас технологически на заводах это сделать невозможно, если не сжигать мусор. У Олега Анатольевича Мандрыкина есть презентация по этому поводу.
Олег МандрыкинОлег Мандрыкин, член движения «Нет свалке на Рикасихе»:
– И пара вопросов есть по тому, что вы, Игорь Анатольевич, сказали, что создана общественная комиссия. Я как раз являюсь её членом. Там есть достаточно жёсткие рамки. Можем ли мы изменить полномочия комиссии и высказать свои предложения по изменениям, которые будут вноситься в территориальную схему?
Игорь Орлов:
– Насколько я знаю, нет никакого регламента по общественной комиссии. Она создана для того, чтобы разобраться и предложить те изменения в схему обращения с отходами, касающуюся архангельской агломерации. Я попросил правительство, чтобы все дальнейшие заседания по этому вопросу были максимально открыты, чтобы транслировались по всем доступным каналам информации.
Олег Мандрыкин:
– Теперь про Шиес. Вы сказали, что там ничего не строится, кроме линейного объекта, который потенциально в состоянии переваривать достаточно большие объёмы грузов. Это один неоспоримый факт. Второй факт – это то, что люди выражают жёсткий протест против этой стройки, потому что они предполагают – эта стройка в дальнейшем перейдёт к тому, что рядом с этим перевалочным узлом будет построен достаточно большой полигон. Если мы декларируем, что там ничего нет и ничего делаться не будет, то давайте прямо так и скажем, что ничего не будет.
Игорь Орлов:
– Я многократно и на разных площадках сказал, что ни одного объекта, ни одного строения, которое может нанести экологический вред Архангельской области, Ленскому району, Урдоме и жителям, проживающим на этой территории, не будет. Я отвечаю перед законом, и если я его нарушу, то понесу наказание в соответствии с ним. Кстати, не я даю разрешение на строительство в Ленском районе.
Олег Мандрыкин:
– Все законы РФ направлены на улучшение жизни людей. Соответственно, мы не можем ссылаться на закон, который позволяет нам нарушить право людей определять, что они хотят или не хотят построить на своей территории.
Игорь Орлов:
– Мы по закону, по нормативным документам не имеем права сегодня открыть ни одной новой свалки в том понимании, которое сейчас транслируется обществу. Для региональной власти это уголовное наказание. Поэтому мы создаём современные комплексы сбора, сортировки и переработки отходов. Есть площадки временного накопления, которые не могут не быть, так как у нас такая структура территории. Мы не можем вывезти мусор из маленькой деревни сразу же на переработку, поэтому в таких местах будут площадки временного накопления. И для того чтобы там всё хранить, они должны соответствующим образом быть оборудованы. Это всё есть в наших документах.
Мы нигде ничего не скрываем. То же самое касается и Шиеса. Люди говорят, что не хотят свалки. И я говорю, что не будет помойки в Архангельской области. Сейчас у нас нет подписанного соглашения по Шиесу. Шиес как объект реализации может появиться только после целой серии процедур – исследований, изменений в соответствующих документах и включения этого объекта в территориальную схему обращения с отходами. До этого никаких соглашений у Архангельской области с Москвой не может быть подписано.
Дмитрий КузнецовДмитрий Кузнецов, движение «Поморье – не помойка»:
– А какой документ вы подписали с мэром Москвы?
Игорь Орлов:
– Теперь объясняю, что подписано, и какие документы сегодня существуют. Есть официальное обращение города Москвы о возможности реализации инвестиционного проекта экотехнопарка на станции Шиес, и представлен инвестиционный проект на инвестиционной комиссии Архангельской области. Этот инвестиционный проект подразумевает целый ряд обязательств со стороны Москвы, в том числе это шесть миллиардов, создание рабочих мест, социальная ответственность на территории Ленского района и так далее. На основании этого документа мы дали добро компании «Технопарк» по поводу того, что они могут ориентироваться на эту территорию и представить нам соответствующее проектное решение. Москва обратилась к нам для того, чтобы обосновать проведение там подобного рода строительства, заключить с нами на год договор об аренде 15 гектаров территории на проведение исследований. Теперь, что касается шести миллиардов. Да, мы подписали с Москвой договор, чтобы она поддержала социально-экономическое развитие региона, реализуя у нас ряд социальных объектов. В этом документе нет ни одного пункта, ни одной фразы, связанной с мусоропереработкой или комплексом Шиес.
Олег Мандрыкин:
– То есть Москва нам просто так помогает шестью миллиардами?
Игорь Орлов:
– Москва перечислила на расчётный счёт Архангельской области два миллиарда рублей. Никакого разрешения нет, договорённостей тоже. Вчера (20‑го февраля. – Прим. ред.) мы подписали ещё один документ, который развивает наши договорённости, подписанные в 2012 году на счёт социально-экономического сотрудничества. Сергей Семёнович Собянин согласился с тем, что нужно разработать программу наших взаимоотношений, которая будет касаться доступа к тем социальным технологиям, которые есть сегодня в Москве.
Если мы договоримся о реализации проекта Шиес, то это будет официальный документ, где будут описываться все задачи.
Олег Мандрыкин:
– А если в итоге на Шиесе ничего не построится, то Москва свои деньги не потребует назад?
Игорь Орлов:
– Ни в коем случае. Даже разговора такого нет.
Александр Тропин:
– Игорь Анатольевич, смущает то, что если не будет дано положительного заключения экологической экспертизы, то как же быть с тем перегрузочным комплексом, который сейчас строится? Неужели субъект предпринимательской деятельности вкладывает сотни миллионов, не думая об этом?
Игорь Орлов:
– Меня тоже это немного смущает, честно скажу…
Алексей Тропин:
– Они там ЛЭП тянут. Незаконно притом.
Игорь Орлов:
– Когда мы как система власти чего‑то запрещаем сделать в Северодвинске или Архангельске в течение определённого времени, то коллеги предприниматели идут в суд и бьют нас крепко по голове. Заявка на то, чтобы получить разрешение на прокладку этой линии, находится несколько месяцев в распоряжении муниципалитета. Муниципалитет не даёт разрешения на строительство, хотя все правила соблюдены. При этом постоянно пишет заявки Ростехнадзору, что эта линия строится. То есть они нарушили закон, не определив свою позицию к началу строительства. Они должны были в течение 30 дней либо разрешить, либо дать обоснованный отказ. Ни того, ни другого нет. Но при этом постоянно пишет Котласский Ростехнадзор о том, что ведётся незаконная стройка.
Юрий ЧесноковЮрий Чесноков, движение «За спасение Вычегды»:
– Сейчас та же Елена Витальевна Смирнова (глава МО «Урдомское», – прим. ред.) по 131 закону является отдельной ветвью власти. И она имеет право не выдавать разрешение.
Игорь Орлов:
– Нет. Она не имеет права нарушать закон РФ. Даже если она отдельная ветвь власти. За любое нарушение, которое происходит на территории в 47 гектаров, где сегодня ведутся работы по линейному объекту, мы незамедлительно наказываем. Туда сразу выезжает Ростехнадзор, Росприроднадзор, министерство природных ресурсов. По-моему, шесть или семь инспекций.
Юрий Чесноков:
– Вы неправду говорите. Едут они долго. Получается, что надзорные органы работу свою выполняют спустя рукава. Есть заключение Ростехнадзора о проверке 24 января, но стройка до сих пор не закрыта. А вы хозяин этой территории.
Игорь Орлов:
– Я губернатор, а хозяева были в прежние времена.
Юрий Чесноков:
– Я тоже поработал на «Звёздочке» в своё время. Знаю, что за всё отвечает хозяин цеха.
Игорь Орлов:
– Во-первых, то, что надзорные органы там были – это я знаю. Им там уже штрафов выписали. Существует процедура предъявления и оформления того или иного предписания. Насколько мне известно, Ростехнадзор, проведя проверку, оформил протокол и направил его в Арбитражный суд для принятия соответствующих мер по отношению к тем, кто на этой территории находится. Арбитражный суд должен это рассмотреть и принять решение. Я абсолютно с вами согласен, что за всё отвечает губернатор. Но губернатор действует согласно тем процедурам, которые прописаны в законодательстве РФ. А вы мне говорите – пойди и запрети.
Елена ФокинаЕлена Фокина, активист протестного движения:
– Там очень много нарушений. Сейчас, например, перекрыли дорогу. На каком основании? Если это даже не территория РЖД.
Игорь Орлов:
– Если там идут нарушения, то, безусловно, должна быть реакция. Но вы знаете, что дороги в Шиес никогда не было и уже много лет там никто не живёт?
Елена Фокина:
– Там животные краснокнижные живут.
Игорь Орлов:
– Безусловно, животных нужно защищать.
Елена Фокина:
– А министр говорит, что нет их там.
Игорь Орлов:
– Если там есть гнездовья краснокнижных животных, должно быть решено, что с этим делать. Я помню начало разработки алмазных месторождений, и там была история с гнездовьями краснокнижных птиц. Был целый проект в рамках организации алмазного месторождения по переносу этих гнездовий. Это не самый лучший выход, я не призываю к нему, но всё, что связано с экологическими последствиями этого проекта, должно быть на самом высоком уровне. Но мы же не можем основывать свои решения на эмоциях. Я уже сказал – не приходите ко мне, пока на тех 15 гектарах выделенной земли не будут проведены все необходимые экспертизы.
Наталья КлинцевичНаталья Клинцевич, активист протестного движения:
– Получается, на 15 гектарах провели исследования. Но объект будет на заведомо большей территории.
Игорь Орлов:
– В заявке у нас было 300 гектар. Но, насколько я знаю, мы подписали соглашение только на 15. Никаких проектов ни на 15, ни на 300 у Архангельской области нет.
Елена Фокина:
– А как этот мусор будет сортироваться и пакетироваться?
Игорь Орлов:
– Я попросил Фоменко (Евгений Фоменко, зам. председателя правительства области. – Прим. ред.) съездить в Москву и посмотреть, как формируются эти брикеты, но нам этого не показали. Нам показали машину, она опытным путём сформировала эти брикеты, упаковала, мы даже посчитали слои плёнки на нём, но нам не подтвердили технические параметры, что это будет действительно так. Если в проекте будет система учёта морфологии – это должно быть темой контракта. Я вчера говорил с Собяниным, и было решено, что пока его специалисты не подпишутся, что морфология будет именно такая, никаких договорённостей не будет, и он с этим согласился.
Юрий Чесноков:
– Вы сейчас сказали про 15 гектар и про изыскания. Я знаю, как проходят эти изыскания – там вырублен лес, снят поверхностный слой.
Игорь Орлов:
– Вас обманывают. 47 гектар вдоль линейного объекта принадлежат железной дороге. По закону РФ всё, что делается вдоль линейного объекта РЖД, делается безусловно и без согласования с какими‑либо уровнями власти. Один раз они уже залезли за свои 47 гектар – на миллион двести тысяч рублей их оштрафовало министерство природных ресурсов и экологии Архангельской области. Сейчас они ведут работы только на своей территории. Я уже попросил Собянина повесить там камеры и транслировать в интернет объём работ, которые там ведутся. Многие проверки были инициированы правительством Архангельской области, и мы будем наказывать за любые нарушения.
Юрий Чесноков:
– Были неоднократные обращения к президенту от жителей Урдомы о том, что жители Архангельской области и Ленского района, в частности, категорически не приемлют мусор из Москвы на своей территории. Если вы увидите, что такое настроение среди жителей преобладает, сможете ли вы это донести Владимиру Владимировичу, чтобы все риски инвесторов были взяты на их счёт, стройка отменена, а вся эта территория рекультивирована?
Игорь Орлов:
– Владимир Владимирович знает об этом проекте и требует неукоснительного соблюдения законов. И у меня как у губернатора нет других вариантов. Вопрос реализации территориальной схемы обращения ТКО Архангельской области со всеми структурами федеральных органов власти обсуждается постоянно. Между прочим, во всём мире это не муниципальная проблема и даже не региональная, а государственная задача. Это у нас, в силу специфики страны, немного иначе. Но, тем не менее, вопрос координации этой деятельности сегодня выведен в созданную госкорпорацию. Стоит ли нам сегодня устраивать такое жёсткое противостояние из‑за того, что ещё до конца не решено – мне не очень понятно. Я хорошо вижу, как пытаются отработать тему ввоза мусора с других территорий в законодательном поле, при этом ссылаются на то, что в той же Москве есть такой закон. Могу ещё один пример привести – Ненецкий автономный округ. Это же отдельный субъект РФ, но под нашей юрисдикцией. Там вообще катастрофическая ситуация с мусором. Его просто некуда вывозить.
Елена Фокина:
– Тогда нужно вводить раздельный сбор и перерабатывать. Всё же просто.
Игорь Орлов:
– Я подписывал, могу вас заверить, очень комфортное соглашение с Ненецким автономным округом, где мы ежегодно получаем порядка девяти миллиардов рублей с доходов НАО в бюджет Архангельской области за исполнение полномочий. Но этот договор закончится в следующем году, и опять начнётся делёжка денег и полномочий. Мне как губернатору невозможно учитывать отдельные факты. Я обязан учитывать комплекс вопросов, следующих за принятием того или иного решения. Для меня важно отвечать на вопросы на площадках, где мы друг друга слышим. Поэтому я не хожу на митинги или прочие подобные мероприятия. Там не принимаются решения, никто не слышит друг друга.
Вадим МедведковВадим Медведков, президент некоммерческого партнёрства «Ассоциация поморов Архангельской области», член Общественной палаты:
– Люди у нас готовы заниматься разделением отходов, этим у нас во многих населённых пунктах давно уже сами занимаются, необходимо им только помочь. Сейчас нам предложили 25 инсенираторов на островах, никто не знает, что это будет за технология, но люди уже против. Я хочу задать вопрос нашему региональному оператору: как мы будем поступать со сжиганием мусора?
Дмитрий Зубков, директор архангельского филиала ООО «Экоцентр»:
Дмитрий Зубков– Задача регионального оператора – оказать услугу каждому жителю области. В двух тысячах населённых пунктов области никогда этой услуги не оказывалось. Нет возможности транспортировки отходов из 56 населённых пунктов никакими способами, кроме авиасообщения. По инсенираторам – это доступная информация. Все инсенираторы проходят экологическую экспертизу, и требования к ним очень высокие.
Игорь Орлов:
– Я не большой сторонник инсенираторных установок, так как пока нет технологии сжигания таким образом, чтобы не вредить экологии. Я согласен с тем, что схему надо совершенствовать. Региональный оператор должен будет организовать абсолютно всё. Весь тот мусор, за который ему назначен тариф, принадлежит ему.
Андрей Терентьев, директор Архангельского мусороперерабатывающего комбината:
– Для того чтобы собирать деньги с населения, нужно зайти и построить объект. Мы так и сделали. Построили объект, который предназначался изначально для коммерческих отходов. Поэтому сейчас, если региональный оператор занимается раздельным сбором, то, пожалуйста, пусть везёт на завод, а мы будем перерабатывать бесплатно весь объём раздельно собранных отходов. Я это предлагаю внести в территориальную схему.
Игорь Орлов:
– Я за. Видимо, придётся вам снова вступить в переговоры, чтобы уже решить этот вопрос.
Юрий Чесноков:
– Я, как и ещё тысячи людей, давал свои комментарии и предложения по изменению территориальной схемы. Будет ли их рассматривать комиссия?
Игорь Орлов:
– Конечно. У нас есть общественная комиссия, созданная моим распоряжением, по рассмотрению замечаний и предложений по территориальной схеме. Эта комиссия работает. Говорили, что внесено 3300 предложений. После структурирования получилось 140 уникальных предложений. По каждому из этих предложений будет вынесено решение. Нам нужно чистить всю Архангельскую область…
-----------------------------------------------------------------------------------------------Публикуем полную расшифровку встречи:
Светлана Лойченко, главный редактор газеты «Правда Севера», член Общественной палаты: Приветствую всех. Я рада всех видеть. Я бы хотела этот момент подчеркнуть, потому что важно уже то, что встреча состоялась. Чувствуется, что назрела необходимость диалога. А как говорят психологи, нужно разговаривать, если мы хотим чего-то добиться. Когда мы организовывали эту встречу, у нас было лишь одно пожелание, которое передал нам Игорь Анатольевич – мы здесь разговариваем вне политики. Вопросы могут быть любые, но не затрагивающие политические темы. Это было обговорено заранее, поэтому сейчас здесь присутствуют люди, которые согласились с данным условием. На сегодня у нас две темы к обсуждению – это территориальная схема, по которой уже появилось много вопросов, и Шиес. Нет с нами сейчас представителей Урдомы, потому что никто не смог приехать, но они отправили нам вопросы, которые зачитаются.
Алексей Тропин, член Общественной палаты: Коллеги, я надеюсь, что у нас все пройдет достаточно свободно, на взаимном уважении. Президент в своем послании заявил, что люди все больше заявляют требований к экологической безопасности. Людей не обманешь, для них важно то, что реально делается в этом направлении. Заметил, что мы должны передать страну будущему поколению в чистом виде. Здесь мы должны продолжить диалог и решить, как нам это все лучше устроить.
Игорь Орлов, губернатор Архангельской области: Я очень рад вас здесь видеть. По различным материалам я вижу, как вы участвуете в митингах, пикетах. Мне кажется, что в той ситуации, которая сложилась сейчас с отходами, очень много недосказанности и взаимного недопонимания, а иногда и недостаточно глубокого проникновения в то, что сегодня делает власть с точки зрения переработки отходов. Я четко делю два проекта – Шиес и систему переработки отходов, которая нужна Архангельской области. Ситуация довольно сложная, что вылилось со стороны общественности в протестные акции. Система переработки отходов начала вырабатываться еще с 2017 года. Это длительный и сложный процесс, к которому привлекались научные организации. В итоге была представлена схема обращения с отходами, которая была представлена обществу. Далее она прошла все процедуры, была утверждена правительством Архангельской области, но бурной реакции на нее не возникло. В апреле прошлого года мы провели процедуры по выбору регионального оператора. Наверное, когда стали обнародоваться конкретные планы для реализации всей системы, стали появляться вопросы. Я считаю, что вся система исполнительной власть, как на региональном, так и на федеральном уровне не дала необходимых разъяснений, поэтому сейчас мы исправляем эту ситуацию. Ведется большая разъяснительная работа. Повторное представление схемы будет. Она разрабатывалась исходя из тех постулатов и законодательных решений, которые у нас существуют. Мы сформировали новую схему, отодвинули начало работы по выполнению закона и представили ее на суд общественности. Никаких утверждающих решений до завершения общественных слушаний, у этого документа нет. Но, опять же, мы видим, что активно распространяется информация о том, что будет свалка в Рикосихе. Если мы найдем другое место, на счет чего я уже дал необходимые поручения, то тогда будем решать, как выстроить эту систему с учетом возможных вариантов и совместной оценки. Дело в том, что территориальная схема подразумевает не только Северодвинск и Архангельск, а в общей сложности собирается работать 7 площадок. Я абсолютно спокойно отношусь к тому, какое решение будет принято. Главное, чтобы это было общее переработанное мнение всех участников процесса. Мы должны с вами понимать, что придется оценивать схему, как территориальную схему обращения с отходами включающую в себя все составляющие, как территориальную схему с точки зрения карты, так и реальную схему с точки зрения экономики, тарифообразования, возможности или невозможности участия в этом бюджета региона, привлечения инвестиций из-за пределов региона. Оценив все эти составляющие, надеюсь, общественная комиссия сможет принять соответствующие решения, которые будут приемлемыми для всех участников процесса. То есть, мы совершенно открыты для диалога. При этом все, что нужно сделать, должно быть подчинено одному принципу – безопасность и интересы жителей Архангельской области. Второе, чем я, как губернатор руководствуюсь, когда мне представляли схемы – это уверенность в том, что свалок в Северодвинске, Новодвинске и Архангельске быть не должно. Это преступление по отношению к людям, которые живут в этих густонаселенных муниципальных образованиях. Мы хотим обнародовать статистику, как люди болеют, когда живут рядом со свалками, в каких ситуациях оказываются семьи, что творится с водными ресурсами и так далее. Теперь, что касается Шиеса. Я посмотрел отчет, который в интернете вывесил совет по правам человека от комиссии, которая туда приехала. Они все точно подметили, подтвердив то, что я всегда говорю, как губернатор. Никакой стройки, связанной с реализацией проекта по свалке, там не ведется. Работы, которые там ведутся, связаны с линейным проектом. Мы даже сегодня не знаем о чем идет речь, когда говорят о морфологии тех грузов, которые туда будут привозить, как это будет выглядеть технологически, как будут выглядеть перегрузочные комплексы и так далее. Этого в природе нет, есть только презентация, которую нам представили на заседании инвестиционной комиссии, что подразумевает, опять же, проведение работ с безусловным соблюдением безопасности и благополучия Архангельской области. Поэтому, Шиес сегодня живет своей жизнью, как любой инвестиционный проект. Я, конечно, знаю о той информации, которая собирается вокруг этих проектов. Есть множество примеров , когда люди воспринимают какую-то информацию излишне эмоционально, или же строят свое мнение на той, порой, недостоверной или недостаточной информации. Значит, мы должны продолжить информационную работу, чтобы решение, принятое жителями районов, было обосновано. И, конечно, спекуляция по поводу того, что в Рикосихе окажется мусор из каких-то других регионов, тоже очень печальна. Я это отношу к некоторому эмоциональному реагированию людей, которых ввели в заблюждение. Даже тот объем работ, который проводит сегодня железная дорога в Шиесе, говорит о том, что для того, чтобы выполнять такой комплекс работ, нужно выложить сотни миллионов рублей а транспортно-перегрузочный узел. Никто в Рикосихе такого не делает. Никто не разрешает там такое делать. Железная дорога подтвердила, что у них таких планов нет. Для меня загадка, почему какие-то свалки привязывают к Рикасихе. Так что, я готов ответить на любые вопросы. Если не смогу на что-то ответить, то возьму таймаут и потом через Светлану Николаевну как-то свяжусь с вами.
Алексей Тропин: Я сейчас немного предварю вопрос и передам дальше слово. В послании президента была заявлена цель – перейти к извлечению полезной фракции от мусора за 5 лет до 60 процентов. Если сейчас от 9 до 60 процентов идет на переработку. Кто погружен в тему, тот знает, что сейчас технологически на заводах это сделать невозможно, если не сжигать мусор. Но по раздельному сбору надо все равно идти. В схеме указано, как будут внедряться постепенно моменты раздельного сбора. У Олега Анатольевича есть презентация по этому поводу.
Олег Мандрыкин, активист движения «Против свалки на Рикасихе»: И пара вопросов есть по тому, что Вы, Игорь Анатольевич, уже сказали. Вы сказали, что создана общественная комиссия. Я как раз являюсь ее членом. Там есть достаточно жесткие рамки, то есть, комиссия может выбирать только место или места для размещения полигонов. Можем ли мы изменить полномочия комиссии и высказать свои предложения по изменениям, которые будут вноситься в территориальную схему?
Игорь Орлов: Насколько я знаю, нет никакого регламента по общественной комиссии. Она создана для того, чтобы разобраться и предложить те изменения в схему обращения с отходами, которая касается архангельской агломерацией. Нужно, чтобы эта комиссия посмотрела комплексно на задачу и выработала решение. Да да, тут должна быть поправка. Со стороны комиссии будут выдвигаться предложения, которые еще там дальше будут обсуждаться специалистами, дана будет оценка. Я попросил правительство, чтобы все дальнейшие заседания по этому вопросу были максимально открыты, чтобы транслировались по всем доступным каналам информации.
Юрий Сердюк, председатель Общественной палаты: В рамках общественной комиссии, которая создавалась в общественной палате, думаю, что будут нормально восприниматься все предложения, связанные со способами утилизации, а не только с местами утилизации.
Олег Мандрыкин: Мы с Вами, на самом деле, полностью сходимся в позиции – свалок в городах быть не должно. В общем-то, наши предложения к этому и сводятся. Очень интересно Вы озвучили свое намерение публикации статистики по заболеваниям. Вы, как работник бывшего оборонного предприятия, прекрасно понимаете, что прекрасно и замечательно опубликовать статистику в локации не только улиц, максимально приближающихся к свалке, но и вообще в целом, как влияет на экологию, например, на Северодвинска, наличие оборонных предприятий. Потому что если рассматривать комплекс влияние свалки на здоровье людей, то нужно рассматривать, как наши предприятия, на которых мы работаем и за которые мы радеем, оказывают влияние на людей. Было бы здорово, чтобы эти статистические данные были обнародованы, потому что я пытался найти подобные данные, но их нет в открытом доступе. Непонятно почему люди болеют и какова часто данных заболеваний. Важно, чтобы люди это понимали. Эти данные могут вообще изменить концепцию застройки города. Коротко сейчас расскажу о Северодвинске. Есть защитная зона из деревьев вокруг оборонного завода «Звездочка». Сейчас же она вырубается, и там строят спортивные сооружения. И все об этом молчат. Скоро там совсем не останется деревьев, а заводы то похлеще мусоросжигательных. Я считаю, что любые строительства в защитно-санитарных зонах нужно просто останавливать.
Игорь Орлов: У нас задача, все же, поговорить на счет мусоропереработки и о вопросах ее влияния на те или иные территории. Я бы не просто работником на этом заводе, а заместителем директора по экономической деятельности. В силу должности у меня до сих пор много информации есть. Могу сказать, что ни один объект в защитной зоне не строится без экологической оценки, без оценки влияния на окружающую среду. Я могу вас заверить, что все необходимые экспертизы проводятся. Да и зеленые зоны строились в свое время не для защиты от какого-нибудь излучения. Можно, конечно, в целом поговорить об экологии, подключив специалистов, но сейчас меня больше волнует то, что строительство, работы, санирования оборонных предприятий это вопрос и ведомство правительства РФ, а не региональной власти. Я знаю, что два года назад оценивали, скажем так, медицинскую составляющую окружающей территории городских свалок Северодвинска, Архангельска, Новодвинска и Вельска. Такие исследования точно проводились силами нашего министерства здравоохранения. Все данные о заболеваемости не являются секретными. Они обнародуются на коллегии министерства здравоохранения Архангельской области. То, что есть у них, это будет представлено.
Олег Мандрыкин: Теперь про Шиес. Вы сказали, что там ничего не строится, кроме линейного объекта, который потенциально в состоянии переваривать достаточно большие объемы грузов. Это один неоспоримый факт. Второй факт – это то, что люди выражают жесткий протест против этой стройки, потому что они предполагают, что эта стройка в дальнейшем перейдет к тому, что рядом с этим перевалочным узлом будет построен достаточно большой полигон. Если мы декларируем, что там ничего нет и ничего делаться не будет, то давайте прямо так и скажем, что ничего не будет, что те заключения, которые мы можем заключить с Москвой, заключены не будут.
Игорь Орлов: Этот вопрос часто звучит в такой интерпретации, что города Северодвинска в Архангельской области быть не должно. Потому что, если бы спросили в свое время жителей Архангельска, можно ли построить рядом с нами Северодвинск, где будут строить атомные подводные лодки. Как думаете, что бы они сказали? Они бы сказали, что это запрещено, что это может нанести вред. Я помню всю историю с попыткой строительства атомной электростанции в Архангельске. Итого сегодня наша цена на электроэнергию в 4 раза выше, чем в Мурманске. Если мы будем так же эмоционально оценивать, строительство, например, трубопровода, которое проходит и через Котлас, и через Урдому, то можно тогда все стройки прекратить сейчас. Поэтому самое лучшее жить в пещере, ничего не нарушать, а лучше и огонь не разводить. Я, конечно, сейчас утрирую. Но я многократно и на разных площадках сказал, что ни одного объекта, ни одного строения, которое может нанести экологический вред Архангельской области, Ленскому району, Удроме и жителям, проживающим на этой территории, не будет. Я отвечаю за свои слова, как губернатор. Я так же отвечаю перед законом, и если я его нарушу, то так же понесу наказание в соответствие с ним. Поэтому я отвечаю перед законом, чтобы все, что строится, соответствовало требованиям Российского законодательства. Кстати, не я даю разрешение на строительство, а Ленский район. Российское законодательство, с точки зрения экологических требований, самое жесткое в мире. Это признают эксперты мирового уровня.
Олег Мандрыкин: Логика понятна, но она имеет одну серьезную брешь. Все законы РФ направлена на улучшение жизни людей. Соответственно, мы не можем ссылаться на закон, который позволяет нам нарушть право людей определять, что они хотят или не хотят построить на своей территории. Если люди говорят, что они не хотят, чтобы рядом с ними была построена самая большая, по крайней мере, по презентации, которая была озвучена, свалка в Европе, то строить ее нельзя. Даже если это соответствует самым жестким экологическим законам в мире. Потому что государство работает для того, чтобы людям на местах было хорошо, а не наоборот. И Северодвинск по строительству был как научно-технологичный город. Это в какой-то степени нарушило экологию этой территории, но, тем не менее, мы строили промышленный центр, а не свалку. Это несколько разные вещи. Конечно, мы с вами понимаем, что Северодвинск оказывает негативное влияние на дельту Двины. Не самое чистое производство на этой Звездочке. Но, тем не менее, это десятки тысяч рабочих мест, которые высоко оплачиваются, высоко технологичны, нужны стратегически нашей стране. И сравнивать Северодвинск со строительством полигона неприемлемо.
Игорь Орлов: Я этого и не делал. Я не сравнивал эти два объекта, а говорил о сюжете того, о чем должно советоваться и обсуждать, а о чем не должно. Давайте тогда возьмем другой объект для сравнения с Шиесом. Например, деревообрабатывающее производство в Архангельской области. Они рубят лес. Я абсолютно уверен, что любое производство, которое создаёт рабочие места, соответствует Российскому законодательству и является легальным, имеет право на жизнь. Как только мы начнем запрещать создание производства, новых рабочих мест и развития территории, мы начнем откатываться в неизвестном направлении и убьем эту страну. Я постоянно наталкиваюсь на то, что при обсуждении, которое идет, все использую ты терминологию, которую им удобно. Я и своих коллег просил уйти от терминов, которые раньше использовались, и поискать какие-то аналоги. Потому что, когда говорят, что это будет свалка, любой человек ужаснется, так как каждый представляет что такое свалка на само деле. Понятное дело, что таких вещей и быть не может. Даже когда мы говорили о проекте Рикосиха, который сейчас так не называется, там не будет свалки, не будет места захоронения мусора. Там будет система переработки и складирования отходов в соответствии с технологией. Мы никогда ничего не сделаем с органикой в процессе переработки мусора. Это объективная реальность. Мы по закону, по нормативным документам не имеем права сегодня открыть ни одной новой свалки в том понимании, которое сейчас транслируется обществу. Для региональной власти это уголовное наказание. Поэтому мы создаем современные комплексы сбора, сортировки и переработки отходов. Есть площадки временного накопления, которые не могут не быть, так как у нас такая структура территории. Мы не можем вывести мусор из маленькой деревни сразу же на переработку, поэтому в таких местах будут площадки временного накопления. И для того, чтобы там все хранить, они должны соответствующим образом быть оборудованы. Это все есть в наших документах. Мы нигде ничего не скрываем. То же самое касается и Шиеса. Люди говорят, что не хотят свалки. И я говорю, что не будет помойки в Архангельской области. Сейчас у нас нет подписанного соглашения по Шиесу. Шиес, как объект реализации, может появиться только после целой серии процедур – исследований, изменений в соответствующих документах и включения этого объекта в территориальную схему обращения с отходами. До этого никаких соглашений у Архангельской области с Москвой не может быть подписано. Все, кто говорят обратное, говорят вам неправду. Теперь объясняю, что подписано, и какие документы сегодня существуют. Есть официальное обращение города Москвы о возможности реализации инвестиционного проекта экотехнопарк на станции Шиес и представлен инвестиционный проект на инвестиционной комиссии Архангельской области. Этот инвестиционные проект подразумевает целый ряд обязательств со стороны Москвы, в том числе эти 6 миллиардов, создание рабочих мест, социальная ответственность на территории Ленского района и так далее. На основании этого документа мы дали добро компании Технопарк по поводу того, что они могут ориентироваться на эту территорию и представить нам соответствующее проектное решение. Москва обратилась к нам для того, чтобы обосновать проведение там подобного рода строительства, заключить с ними на год договор об аренде 15 га территории на проведение исследований. Так вот, договор на 11 месяцев заключен правительством Архангельской области. Теперь, что касается 6 миллиардов. Да, мы подписали с Москвой, на то, чтобы она поддержала социально-экономическое развитие региона, реализуя у нас ряд социальных объектов. Мне это нравится. В этом документе нет ни одного пункта, ни одной фразы, связанной с мусоропереработкой или комплексом Шиес.
Олег Мандрыкин: То есть, Москва нам просто так помогает 6 миллиардами?
Игорь Орлов: Москва помогает в целом стране на несколько сот миллиардов рублей. Бюджет Москвы составляет 2,8 триллиона рублей. И она, как нормальная столица, ответственный субъект РФ помогает развитию страны. И мы даже в лидерах на их помощь. Кроме того, не имея никаких документов, которые касаются строительства Шиеса, Москва перечислила на расчетный счет Архангельской области 2 миллиарда рублей. Никакого разрешения нет, договоренностей тоже. Я уже договорился с депутатами о том, какие есть ориентиры и на что лучше потратить эти деньги. Вчера мы подписали еще один документ, который развивает наши договоренности, подписанные в 2012 году на счет социально-экономического сотрудничества. В рамках этих соглашений мы провели ряд очень комфортных акций. Но мне, как губернатору, становится мало. И Сергей Семенович Сабянин согласился с тем, что нужно разработать программу наших взаимоотношений, которая будет касаться доступа к тем социальным технологиям, которые есть сегодня в Москве. Программа опубликована на сайте правительства Архангельской области. По этому соглашению уже создается рабочая группа, по которой мы очень рассчитываем получить доступ к сайту покупок города Москвы. Объем снижения затрат на государственные закупки при работе через этот сайт, по опыту других регионов, составляет от 20 до 30 процентов. Мы договорились, что мы получим доступ к системам и технологиям обработки информации, учета и работы с данными по линии здравоохранения. Большая группа врачей, которые определяют технологии развития этой системы, поедет в Москву и будет организовывать семинар. Договорились, что в рамках этой программы ребята из Архангельской области будут ездить в Москву на экскурсию на комфортных условиях. Еще раз повторюсь, что это все в открытом доступе, ни от кого не скрывается и не имеет секретных протоколов. Если мы договоримся о реализации проекта Щиес, то это будет официальный документ, где будут описываться все задачи. Есть еще момент «люди против или люди за». Мы не следуем технологии уличного обсуждения той или иной задачи. В рамках подобных встреч с заинтересованными людьми я готов встречаться и разговаривать. Мы всегда предлагали людям создать рабочую группу по вопросам, которые их волнуют. Или же экспертную комиссию, общественную площадку. Мы придем, все объясним, и будем глубоко и содержательно на ней работать.
Олег Мандрыкин: То есть, мы правильно поняли, что прямой связи между 6 миллиардами и строительством полигона в Шиесе, нет?
Игорь Орлов: Сейчас нет никакой.
Олег Мандрыкин: А если в итоге не построится, то Москва свои деньги не потребует назад?
Игорь Орлов: Ни в коем случае. Даже разговора такого нет.
Алексей Тропин: Игорь Анатольевич, смущает то, что если не будет дано положительного заключения экологической экспертизы, то как же быть с тем перегрузочным комплексом, который уже построен? Неужели субъект предпринимательской деятельности вкладывает сотни миллионов, не думая об этом?
Игорь Орлов: Там очень странная система. Когда мы, как система власти, чего-то запрещаем сделать в Северодвинске или Архангельске в течение определённого времени, то коллеги предприниматели идут в суд и бьют нас крепко по голове. Заявка на то, чтобы получить разрешение на прокладку этой линии, находится несколько месяцев в распоряжении муниципалитета. Муниципалитет не дает разрешения на строительство, хотя все правила соблюдены. При этом постоянно пишет заявки Ростехнадзору, что эта линия строится. То есть, они нарушили закон, не определив свою позицию к началу строительства. Никто их за это не критикует. Они должны были в течение 30 дней либо разрешить, либо дать обоснованный отказ. Ни того ни другого нет. Но при этом постоянно пишет Котласский Ростехнадзор о том, что ведется незаконная стройка. Поэтому, Юрий Евгеньевич, не переходите сейчас в эмоции, мы должны быть одинаково требовательны к себе, как ко всем. Почему, когда я не разрешаю открыть магазин рядом с домом, власть просто уничтожают, мол, она бизнес зажимает. А в данном случае она, нарушая этот же закон, остается белой и пушистой.
Дмитрий Кузнецов, активист движения «Поморье — не помойка»: То есть, незаконное строительство линии электропередач – это нормально, а незаконная невыдача разрешения на это строительство – это плохо, так?
Игорь Орлов: А вы знаете, что отсутствие ответа означает согласие?
Олег Мандрыкин: Нет такого в документах.
Игорь Орлов: Это нигде не прописано, но можно же и так
рассматривать.
Так же многое написано в документах, все нюансы переработки и прочего.
Юрий Чеснаков: Это все правильно написано. Сейчас та же Елена Витальевна Смирнова, по 131 закону, является отдельной ветвь власти. И она имеет право не выдавать разрешение.
Игорь Орлов: Нет. Она не имеет права нарушать закон РФ. Даже если она отдельная ветвь власти. За любое нарушение, которое происходит на территории 47 га, где сегодня ведутся работы по линейному объекту, мы незамедлительно наказываем. Туда сразу выезжает Ростехнадзор, Росприроднадзор, министерство ресурсов. По-моему, 6 или 7 инспекций.
Юрий Чеснаков: Вы неправду говорите. Едут они долго. Да и никто не едет. Получается, что надзорные органы работу свою выполняют спустя рукава. Те многочисленные сигналы, которые идут от жителей, от организаций ими не отрабатываются или же очень долго. И сейчас, имея на руках заключение Ростехнадзора о проверке 24 января, стройка до сих пор не закрыта, а вы хозяин этой территории.
Игорь Орлов: Я губернатор, а хозяева были в прежние времена.
Юрий Чеснаков: Я тоже поработал на Звездочке, в свое время. За все отвечает хозяин цеха.
Игорь Орлов: Мы с вами говорим, будто с разными стандартами. Во-первых, то, что надзорные органы там были – это я знаю. Им там уже штрафов выписали. Существует процедура предъявления и оформления того или иного предписания. На сколько мне известно, Ростехнадзор проведя проверку оформил протокол и направил его в арбитражный суд для принятия соответствующих мер по отношению к тем, кто на этой территории находится. Арбитражный суд должен это рассмотреть и принять решение. Я абсолютно с вами согласен, что за все отвечает губернатор. Но губернатор действует согласно тем процедурам, которые прописаны в законодательстве РФ. А вы мне говорите – пойди и запрети.
Елена Фокина, активист протестного движения: Там очень много нарушений. Каждый день что-то происходит каждый раз это какое-то преступление. Сейчас, например, перекрыли дорогу. На каком основании? Если это даже не территория РЖД.
Игорь Орлов: Если там идут нарушения, то, безусловно, должна быть реакция. Вопрос реагирования на нарушения – это, в целом, вопрос системы власти. Но мы сейчас воспринимаем это несколько эмоционально. Вы знаете, что дороги в Шиес никогда не было, и уже много лет там никто не живет?
Елена Фокина: Там животные краснокнижные живут.
Игорь Орлов: Безусловно, животных нужно защищать.
Елена Фокина: А министр говорит, что нет их там.
Игорь Орлов: Если там есть гнездовья краснокнижных животных, должно быть решено, что с этим делать. Я помню начало разработки алмазных месторождений, и там была история с гнездовьями краснокнижных птиц. Был целый проект в рамках организации алмазного месторождения по переносу этих гнездовий. Это не самый лучших выход, я не призываю к нему, но все, что связано с экологическими последствиями этого проекта, должно быть на самом высоком уровне. Но мы же не можем основывать свои решения на эмоциях. Я уже сказал – не приходите ко мне, пока на тех 15 гектарах выделенной земли не будут проведены все необходимые экспертизы. На том этапе, когда мы встречались с коллегами-экологами, мы же тоже задергались, и мы провели закрытое совещание здесь. Геологи мне сказали, что все карты этого района есть, и с точки зрения геологии район благоприятный, но нужно проводить пошаговые проверки, бурить в нескольких местах. И мы это делаем.
Игорь Орлов: В заявке у нас было 300 гектар. Но, насколько я знаю, мы подписали соглашение только на 15. Никаких проектов ни на 15, ни на 300, у Архангельской области нет. Когда мы говорим об объемах брекетированного мусора, который будет привозиться в Шиес, - я видел первую презентацию, она тоже опубликована, - там написано, что органики будет 0,6%. Если органика в них будет эти пороги превышать – это риски. Это неприемлемо для Архангельской области.
Елена Фокина: А как этот мусор будет сортироваться и пакетироваться?
Игорь Орлов: То, что заявлено в проекте Шиеса, будет, безусловно, выполнено. А для этого нужен контроль на всех этапах. Я попросил Фоменко съездить посмотреть в Москву, как формируются эти брекеты, но нам этого не показали. Нам показали машину, она опытным путем сформировала эти брекеты, упаковала, мы даже посчитали слои пленки на нем, но нам не подтвердили технические параметры, что это будет действительно так. Если в проектте будет система учета морфологии – это должно быть темой контракта. Если условия договоренностей не будут выполняться, мы будем брать штрафы, требовать всё убирать и так далее. К сожалению, я не знаю, что будет в рамках этого проекта, так как этого никто не представил ни мне, ни моим специалистам. Я понимаю, почему – есть элемент беспокойства, это свалка, люди имеют право эти вопросы задавать. Я вчера говорил с Собяниным, и было решено, что пока его специалисты не подпишутся, что морфология будет именно такая, никаких договоренностей не будет, и он с этим согласился.
Юрий Чеснаков: Вы сейчас сказали про 15 гектар и про изыскания. Я знаю, как прохохдят эти изыскания – там вырублен лес, снят поверхностный слой.
Игорь Орлов: Вас обманывают. 47 гектар вдоль линейного объекта принадлежат железной дороге. По закону РФ все, что делается вдоль линейного объекта РЖД, делается безусловно и без согласования с какими-либо уровнями власти. Один раз они уже залезли за свои 47 гектар – на 1200000 их оштрафовало министерство природных ресурсов и экологии архангельской области. Сейчас они ведут работы только на своей территории. Я уже попросил Собянина повесить там камеры и транслировать в интернет объем работ, которые там ведутся. Многие проверки были инициированы правительством Архангельской области, и мы будем наказывать любые нарушения.
Юрий Чеснаков: Были неоднократные обращения к президенту от жителей Урдомы о том, что жители Архангельской области и Ленского района в частности категорически не приемлют мусор из Москвы на своей территории. Если Вы увидите, что такое настроение среди жителей преобладает, сможете ли Вы это донести Владимиру Владимировичу, чтобы все риски инвесторов были взяты на их счет, стройка отменена, а вся эта территория рекультивирована?
Игорь Орлов: Владимир Владимирович знает об этом проекте и требует неукоснительного соблюдения законов. И у меня, как у губернатора, нет других вариантов. Со всеми структурами федеральных органов власти вопрос реализации территориальной схемы обращения Архангельской области обсуждается постоянно. Понимаете, мы с вами должны осознавать, что должны двигаться вперед. Меня волнует, что люди хотят жить, как в Европе, но не хотят делать, как в Европе. В Европе-то, как раз, мусором уже давно занялись. Между прочем, во всем мире это не муниципальная проблема и даже не региональная, а государственная задача. Это у нас, в силу специфики страны, немного иначе. Но, тем не менее, вопрос координации этой деятельности сегодня выведен в созданную госкорпорацию. Очевидно то, что это должно найти целостное решение. Нужно найти правильное решение где, что и как это будет двигаться и кто будет за это отвечать. Стоит ли нам сегодня устраивать такое жесткое противостояние из-за того, что еще до конца не решено – мне не очень понятно. Я хорошо вижу, как пытаются отработать тему ввоза мусора с других территорий в законодательном поле, при этом ссылаются на то, что в той же Москве есть такой закон. Могу еще один пример привести – Ненецкий автономный округ. Это же отдельный субъект РФ, но под нашей юрисдикцией. Там вообще катастрофическая ситуация с мусором. Его просто некуда вывозить.
Елена Фокина: Тогда нужно вводить раздельный сбор и перерабатывать. Все же просто.
Игорь Орлов: Я подписывал, могу вас заверить, очень комфортное соглашение с Ненецким автономным округом, где мы ежегодно получаем порядка 9 миллиардов рублей с доходов НАО в бюджет Архангельской области, а полномочия все отданы. Но этот договор закончится в следующем году, и опять начнется дележка денег и полномочий. Мне, как губернатору, невозможно учитывать отдельные факты. Я обязан учитывать комплекс вопросов, следующих за принятием того или иного решения. Для меня важно отвечать на вопросы на площадках, где мы друг друга слышим. Поэтому я не хочу на митинги или прочие подобные мероприятия. Там не принимаются решения, никто не слышит друг друга.
Юрий Чеснаков: Я не услышал ответа на мой вопрос.
Елена Фокина: Если на митинг выйдет 90% Архангельской области, Вы остановите стройку этого объекта?
Игорь Орлов: Что мы хотим решить этим митингом? Запретить строительство в Рикасихе, прием мусора из-за пределов области. То есть мы этим решением отказываемся от НАО. Я читал причины, по которым люди вышли в Северодвинске – потому что свалка рядом с дачами и потому что мусор из других регионов. А насчет количества людей, которое выйдет на митинги – у меня друзья были на этом митинге. Они не против меня, они понимают, чем я занимаюсь – но они там были.
Олег Мандрыкин: Давайте проведем референдум и спросим граждан: хотят ли они, чтобы на их территории был построен вот этот объект?
Игорь Орлов: Мы должны действовать в правовом поле. Как только нарушение закона станет прецедентом, нам придется всегда так действовать.
Юрий Сердюк: Если инвестиционный объект соответствует всем нормам и требованиям, но люди против – будем мы его строить или не будем?
Олег Мандрыкин: Конечно, не будем. Мы, как правительство, работаем для людей, а не для инвесторов.
Игорь Орлов: Есть разные варианты формирования референдума. Если эти вопросы выходят за рамки компетенции региона, мы не имеем права этого делать.
Юрий Сердюк: Сейчас ситуация выглядит так: если мы не знаем, как, давайте поступать по закону, с учетом мнения граждан.
Олег Мандрыкин: Остановка стройки в Шиесе не противоречит закону Российской Федерации.
Вадим Медведков: Люди у нас готовы заниматься разделением отходов, этим у нас во многих населенных пунктах люди давно уже сами занимаются, необходимо им только помочь. Мы готовы активнее заниматься раздельным сбором на местном уровне. Сейчас нам предложили 25 инсенираторов на островах, никто не знает, что это будет за технология, но люди уже против. Я хочу задать вопрос нашему региональному оператору: как мы будем поступать со сжиганием мусора?
Дмитрий Зубко, директор архангельского филиала ООО «Экоцентр»: Задача регионального оператора – оказать услугу каждому жителю области. В 2000 населенных пунктов никогда этой услуги не оказывалось. Нет возможности транспортировки из 56 населенных пунктов никакими способами, кроме авиасообщения. По инсенираторам - это доступная информация, более того, мы направили запрос в министерство природных ресурсов. Все инсенираторы проходят экологическую экспертизу, и требования к ним очень высокие. Благодаря нашей работе количество инсенираторов уменьшили на 10. Главная задача реформы – это обеление потоков отходов. То есть каждый килограмм отходов оператор должен подтвердить учетом, что он попал на лицензированный объект.
Игорь Орлов: Мы сейчас обсуждаем территориальную схему. Этот документ будет дорабатываться в зависимости от опыта, который мы получим в ходе работы. В любом случае, 40 % отходов необходимо будет где-то складировать, так как они неперерабатываемы. Я не большой сторонник инсенираторных установок, так как пока нет технологии сжигания таким образом, чтобы не вредить экологии. В любом случае, необходимо нам всем договориться. Я согласен с тем, что схему надо совершенствовать, но не вырывать из нее что-то отдельное и решить задачу, а понимать, что это должно ответить на целый комплекс вопросов. Оператору региональному мы заплатим некоторую сумму денег, на которую он должен будет организовать абсолютно все. Весь тот мусор, за который я ему назначил тариф, принадлежит ему.
Андрей Терентьев директор Архангельского мусороперерабатывающего комбината: Для того, чтобы собирать деньги с населения, нужно зайти и построить объект. Мы так и сделали. Построили объект, который предназначался изначально для коммерческих отходов. Поэтому сейчас, если региональный оператор занимается раздельным сбором, то, пожалуйста, пусть везет на завод, а мы будем перерабатывать бесплатно весь объем раздельных собранных отходов. Я это предлагаю внести в территориальную схему.
Игорь Орлов: Я за. У меня был Фоменко и я знал, что АПК не попал в территориальную схему, поэтому просил его выехать на завод и проговорить все условия включения его в эту самую схему. Вы провели переговоры. То, что я слышал, то и говорю, что вы договорились на 13 тысячах тонн. Но, видимо, придется вам снова вступить в переговоры, чтобы уже решить этот вопрос.
Юрий Чеснаков: Я, а так же еще тысячи людей давали свои комментарии и предложения по изменению территориальной схемы. Будет ли их рассматривать комиссия?
Игорь Орлов: Конечно. У нас есть общественная комиссия, созданная моим распоряжением, по рассмотрению замечаний и предложений по территориальной схеме. Эта комиссия работает. Говорили, что внесено 3300 предложений. После структурирования получилось 140 уникальных предложений. По каждому из этих предложений будет вынесено по решению. Изначально вообще планировали ввести три оператора, но тогда получился бы огромный расход на вывоз мусора. Полемика была жесткой и долгой. Но мне нужно чистить всю Архангельскую область, а не куски, поэтому пришлось сделать единого оператора, сбалансировав тариф на всю область, создав единую схему.
