Экс-глава Петрозаводска в эксклюзивном интервью поделилась с Интернет-газетой «Правда Севера» своими взглядами на роль местного самоуправления.
У каждого города - свое лицо, свой характер и, наверное, своя судьба. Различаются и взгляды на то, как нужно управлять городом - дать городским властям больше свободы и ресурсов для того, чтобы они могли опираться на нужды горожан, или же, наоборот, установить для муниципалитета жесткий коридор поведения в едином направлении с регионом и его другими муниципалитетами. Об этом мы поговорили с первой женщиной-мэром Петрозаводска, последним всенародно избранным главой этого города, а ныне известным общественным деятелем Галиной Ширшиной.
- Галина Игоревна, я читал ваше интервью одной из газет, в котором вы описывали те трудности, с которыми вы сталкивались в отношениях между вами, как мэром, и республиканскими властями. Это было и несогласие с межбюджетными отношениями, с распределением дорожного фонда, с порядком распределения земли. Я как будто вернулся на два-три года назад, когда в Архангельске был затяжной конфликт мэра Павленко и губернатора Орлова, обусловленный похожими противоречиями. Причем этот конфликт, как показывает опыт, не зависит от личностей. У вас сейчас есть возможность сравнить - вы сейчас ездите по России, изучаете ситуацию в регионах. Какова ситуация в других областных центрах?
- Эта ситуация характерна для большинства городов России и она спровоцирована размытым, неконкретным законодательством в области взаимоотношений органов местного самоуправления и властями субъекта. Сегодня, у муниципалитетов огромное количество полномочий, не обеспеченных финансами. В этом корень проблемы.
В законе о местном самоуправлении заявлена независимость и ответственность муниципалитета за решение вопросов местного значения. Фактически же мы видим, что если мэр не является политиком, то никакой независимости своему муниципалитету он обеспечить не сможет.
А большинство глав у нас политиками как раз не являются - у них огромное количество вопросов, которые нужно решать. Но если мэр без большой политики существовать может, потому что ему не до этого, то уровень субъекта или федерации, то есть уровень большой политики, без местного самоуправления существовать никак не может. По этой причине у нас создаются институты ситименеджерства.
На самом деле, что это такое? Это вертикаль власти, которая доходит до уровня местного самоуправления. То есть мы сегодня понимаем, что местное самоуправление уже не является независимым.
Эти конфликты возникают исключительно в связи с тем, что для того, чтобы решить вопросы местного значения, городам необходимы ресурсы. И города эти ресурсы зарабатывают на своей территории. Но распределение этих ресурсов идет таким образом, чтобы город поставить в зависимость от субъекта. В зависимость в плохом смысле этого слова. Я не говорю сейчас, что местное самоуправление должно быть автономным как государство в государстве, нет. Местное самоуправление должно работать и на уровень субъекта, безусловно. Но важно понимать, что без достаточных ресурсов муниципалитет не может качественно выполнять свои функции.
При этом должно быть понимание эффективности и ответственности за те решения, которые принимаются на уровне региональной власти. Например, перераспределение полномочий по земле, собственность на которую не разграничена, в Карелии уже показало, к огромным очередям людей, проблему предоставления земельных участков которым ни муниципалитет, ни субъект не может решить. Что это значит? Было принято решение по передаче полномочий на уровень власти субъекта. Но на этот момент не была готова ни структура, которая будет отвечать за это, не были заранее продуманы риски. В результате муниципалитеты теряют огромное количество денег. Вот объясните мне: кто за это будет нести ответственность? А никто. Потому что законом разрешено взять и передать полномочия с одного уровня на другой.
Любому зрелому и здравомыслящему губернатору или мэру, главе города или района, понятно, что местное самоуправление должно быть сильным. То есть продуманная политика в регионе не возможна без местного самоуправления. И когда местное самоуправление ведет себя самостоятельно, и требует чтобы с ним вели себя как с партнером, а не как начальник с подчиненным, или по принципу я начальник, ты - дурак, тогда эффективность решения общегосударственных задач гораздо выше. Практика в регионах все еще основывается на демонстрации своих амбиций: а давай-ка я у тебя заберу полномочия, тем более, что мне закон разрешает это. Ну и что с того что пострадает житель? Так все равно ты будешь крайним. Местное самоуправление - самое близкое к людям, оно всегда во всем виновато. Понимаете? Поэтому, к сожалению, эта ситуация характерна для многих городов. Где я была - то есть практически везде - такие конфликты возникают.
- Зато с прекращением конфликта, определенного диалога на повышенных тонах, с появлением в Архангельске сити-менеджера, город получил деньги на ремонт дорог…
- Это создает иллюзию движения вперед, не создается система работы. Отсутствие столкновения разных точек зрения и вопросов друг к другу не всегда приводит к хорошему состоянию территории. Например, в 2013 году, когда я избиралась мэром Петрозаводска, весь город стоял в пробках. Тогда одномоментно были даны деньги на дороги из республиканского дорожного фонда. Сейчас перед выборами в Петрозаводске происходит тоже самое - даны деньги на ремонт дорог. Но, если ты два года между этими выборами ничего не делаешь, никаким образом не поддерживаешь эти дороги, то понятно, что их состояние будет все равно плохим.
- А как сделать так, чтобы все это работало в системе? У нас часто так бывает, что одни и те же дороги каждый сезон в асфальт закатывают, а ямы появляются на один и тех же метах. Как сделать так, чтобы не было этих разовых акций, когда выделяют миллиарды раз в пять лет, за пять лет все это рассыпается, а потом снова надо выделять миллиарды? Как решить эту проблему?
- Я считаю, что на уровне субъекта должно быть налажено очень четкое планирование. Потому что субъект понимает, какое количество денег в областном дорожном фонде имеется. И именно этого я требовала от руководства республики Карелия. Я говорила - хорошо, вы считаете, что Петрозаводску не нужно давать деньги на ремонт дорог. Тогда покажите открыто и прозрачно сколько и на ремонт каких дорог тратятся деньги республиканского дорожного фонда. У нас, например, миллиард рублей был потрачен на дорогу, по которой практически никто не ездит. Вот зачем это, кто определил такие приоритеты, чьи интересы были решены при постановке и реализации такой задачи?
В Петрозаводске недавно был сделан ямочный ремонт, и после этого появилась информация, что пришли федеральные деньги на дороги. Как я предполагаю, именно на тех дорогах, где был проведен ямочный ремонт, а он в 50 миллионов обошелся городу, сейчас все покрытие будет полностью снято, а затем капитально отремонтировано.
Когда мы говорим, что в России нет денег, мы ошибаемся - они есть. Но у нас очень много неразумных решений. Когда хозяйка в доме ведет семейный бюджет, она четко считает и понимает, что сделать ремонт во всей квартире одномоментно невозможно. И тогда решается где, когда и на какие деньги будет делаться ремонт.
Вот и в местном самоуправлении, мы должны понимать, что 20 процентов от своего бюджета в течение полугода мы будем откладывать на решение этой задачи. Это называется планирование. Точно также и в управлении городским хозяйством. Но, если ты отдаешь все деньги в бюджет субъекта, взамен оттуда не получая достаточных ресурсов для осуществления своих полномочий, ты не можешь планировать свой бюджет и наводить порядок на территории.
- Я хотел спросить еще об одной проблеме, которая очень остро стоит и в Архангельске, и в Петрозаводске - это ветхое жилье. Вроде бы у нас есть федеральная программа, вроде бы у нас есть и деньги, и фонд содействия реформированию ЖКХ, а вопрос все-таки не решается. Он стоит на одном месте и что с ним делать?
- У нас было принято решение, что с 1 января 2014 года именно республика является заказчиком по федеральной программе расселения ветхого фонда. У города остались сокращенные полномочия - подготовка градпланов, технические условия на подключения к сетям, формирование земельных участков. Петрозаводск с этим справился. А некоторые другие муниципальные образования - не смогли. И в результате получилось, что вся республика не выполнила свои обязательства по этой федеральной целевой программе. Петрозаводск обеспечил полное софинансирование, как это было необходимо по программе. И в результате получается что город мог самостоятельно сделать по этой программе и больше и быстрее. Решение республики о том, чтобы объединить все лоты - город и другие районы в один большой лот в результате привело к тому, что на этот контракт не находилось подрядчиков. Потому что одно дело, если ты строишь жилье в городе, где есть сети, инженерная инфраструктура, а совершенно другое, если ты строишь, например, на северах, где совсем другие тарифы и иные условия. Поэтому программа-то хорошая, она замечательная, а буксуем мы в ней именно потому, что у нас в законодательстве нечетко прописаны, например, критерии расторжения договора с подрядчиком.
Мы полтора года в Петрозаводске бились за то, чтобы расторгнуть контракт на уборку дорог с республиканским государственным унитарным предприятием, которое просто не собиралось, как выяснилось потом, убирать дороги. Понимаете, полтора года мы на это потратили! Я знаю, что подобная ситуация была и в Архангельске.
- Но ведь есть 44-й закон, где все прописано, и можно принудить его к исполнению контракта, внести предприятие в реестр недобросовестных поставщиков.
- Да, а он подает в суд и бесконечно в суде переносит заседания потому что у него то голова заболела, то он в командировку уехал... Да, на бумаге процедура четкая, но когда появляется недобросовестный подрядчик, период расторжения отношений с ним очень долгий и все это превращается в какую-то бесконечную канитель. И все еще усугубляется когда мы понимаем, что есть, скажем так, аффилированный бизнес, который хотел бы получить тот или иной контракт. И тогда власть идет навстречу этому аффилированному бизнесу и предлагает ему этот контракт. Понимаете? «Предлагает» я говорю в кавычках, потому что это надо доказывать, но тем не менее мы каким-то удивительным образом сталкиваемся с ситуацией, что больше никто не выходит на этот контракт кроме того, кто его и хотел получить. Потом этот подрядчик, который называется аффилированным бизнесом, берет на субподряд другие компании, помельче, которые могли бы выполнить этот же самый контракт за другие деньги.
Таким образом, опять возникает эта вечная тема - а где же деньги в России? То есть они вот здесь - под ворохом бумаг зарыты.
На самом деле, проблема ветхого жилья глобальна не только потому, что регионы не успевают работать, но еще и потому что у нас огромное количество домов, признанных аварийными после 1 января 2012 года. И сегодня надо решать уже этот вопрос. Ведь программа рассчитана до 2017 года включительно, а нам нужно понимать - а дальше-то, перспектива какая?
- Вот вы сейчас много говорили о том, где у нас спрятаны деньги. Вы именно этим путем шли, когда сократили дефицит бюджета города буквально в два раза за год?
- Сокращение дефицита бюджета было одной из моих главных целей на посту мэра. Эту задачу нужно было реализовать потому что у нас достаточно высокий муниципальный долг. Мы кредитовались в коммерческих банках, поскольку республика тогда не давала нам бюджетных кредитов. Да, республика их получала из бюджета Российской Федерации, но муниципалам ничего не выделяла. Я просто понимала, что для того чтобы перекредитоваться, для того чтобы банки вышли на аукционы по кредитованию муниципалитета, нам нужно было предлагать какие-то доказательства того, что финансовое положение Петрозаводска стабильно.
Мне нужно было это сделать не для того, чтобы пропиариться. Для этого гораздо интереснее было бы на эти деньги, которые мы находили и экономили, заниматься благоустройством. Но здесь есть тактические задачи, а есть стратегические. Вот стратегически нужно было обязательно снижать дефицит бюджета для того, чтобы у нас не было проблем с перекредитованием. И мы это делали: мы проводили аукционы, вся экономия, которая складывалась, по сути дела шла не на решение текущих городских проблем, а на решение глобальной городской проблемы - погашение дефицита бюджета.
- А как же тогда текущие проблемы?
- На текущие проблемы были предусмотрены средства в бюджете. Это деньги на содержание дорог и дорожно-мостового хозяйства, на благоустройство, за расселение из ветхого жилья, на зарплату бюджетников и так далее. Да, этих средств было недостаточно, их было мало, но нужно понимать что есть приоритет. Конечно, нам приходилось какими-то проектами и статьями расходов жертвовать, и это не всегда было понятно жителям. Им очень сложно объяснить, что стратегически ты не можешь допустить ситуацию, когда тебя банк не кредитует. А другого варианта в тех условиях, у нас просто не было. Но это же ответственность мэра, не всегда же его решения должны быть популярны.
- Еще одной чертой вашего стиля управления стала открытость. Вы проводили интернет-голосования, видеоотчеты, ввели широкое публичное обсуждение городских проблем. У нас любят проводить открытые обсуждения, голосования, но не всегда их итоги напрямую влияют на то решение, которое потом будет принято. У вас была такая зависимость или это был тоже просто пиар?
- Мне было очень легко работать потому что я понимала, что мой работодатель это житель города. В тот момент, когда я это четко осознала, тогда все встало на свои места. Поэтому для меня было очень важно чтобы на публичных слушаниях присутствовали именно представители городского экспертного сообщества по тому или иному вопросу. Нужно опираться на мнение других людей, которые, кстати, могут быть с тобой не согласны. Поэтому я всегда очень внимательно относилась к критике и рассматривала ее именно с точки зрения рационального зерна. Я старалась понять – что или где мы не доработали, в каких моментах надо поменять свой стиль, свое решение. С этой точки зрения открытая политика главы города играет только на пользу главе города и в конечном итоге развитию самого города.
- Вы сказали о том, что когда поняли, что ваш работодатель это население города, все встало на свои места. Буквально в прошлом году все это и у нас, и у вас в городе закончилось. Теперь работодатель у главы города это некая комиссия, депутаты гордумы, а в итоге как всегда, когда ответственность размыта, никто конкретно не отвечает за то, кого выбрали главой города. Как по-вашему из-за этого отношения власти и людей как-то изменятся - ухудшатся, улучшатся или, может быть, мы вообще снова вернемся к прямым выборам, во всяком случае разговоры об этом идут?
- Я считаю, что мы вернемся к прямым выборам руководителей городов путем всенародного голосования. В управлении городом должен быть лидер, который всех профессионалов объединит. И в принципе всенародное голосование позволяет выбрать такого лидера. И как экс-мэр города я понимаю, что имея такие проблемы с городским бюджетом, не опираться на общественность, на городское сообщество невозможно. Сегодняшний город - это живой организм, это именно городское сообщество, которое объединяет многие и многие силы. Здравомыслящие силы и правильно относящиеся к тому, как нужно развивать город.
- Галина Игоревна, когда вы ушли в отставку, в одном из городских кафе вам выделили отдельный столик с годовым запасом кофе, где вы могли бы работать в связи с тем, что у вас нет кабинета. Как вы это оцениваете - как признание горожан? Пользуетесь ли сейчас этим рабочим местом?
- Я хочу вам сказать, что жители Петрозаводска это очень креативные, умные, творческие люди и поэтому они оптимисты. В любой ситуации находят какой-то позитивный момент, на котором можно акцентировать внимание. И конечно, этот жест руководителей кафе был с одной стороны очень приятен мне просто по-человечески. С другой стороны это был великолепный пиар ход бизнесменов, который позволил привлечь дополнительное внимание журналистов и общественности к этому кафе. Я просто восхищаюсь ими, они молодцы. Но работать в кафе, конечно, невозможно, потому что туда приходит очень много моих знакомых, да и я просто не умею работать в кафе. Но иногда я там бываю, это очень уютное место.
