Елена Гинтова – выпускница Высшей инженерной школы САФУ – защитила магистерскую диссертацию с оценкой «отлично».

Мы попросили Елену рассказать, почему она выбрала такую необычную тему.

— Сначала я выбрала руководителя, – ответила Елена, – это Александр Попов, учёный, занимающийся исследованиями, связанными с Марсом. Он предложил тему, я согласилась.

– Над такой, в буквальном смысле слова, космической темой сложно было работать?

— Сначала мне тема показалась сложной, было страшно: не так уж и много встречается работ, связанных с космосом, с космической архитектурой. Но потом стало интересно.

– С чего вы начали свою работу?

— С истории. Изучала, как зарождалась и развивалась космическая архитектура. Рассматривала эскизы, наброски и идеи космических станций. Изначально ведь на космических кораблях не было никаких удобств. Первым в мире устройством космического интерьера занялась Галина Балашова, единственная женщина и единственный архитектор в ОКБ Сергея Королёва. Она буквально с нуля создавала дизайн интерьеров всех советских космических кораблей и орбитальных станций. И она стала основоположником целого направления в космической архитектуре. Её пример тоже вдохновляет – ведь свои первые космические проекты она начинала буквально у себя на кухне.

– А американский опыт вы тоже изу­чали?

— В основном я рассматривала их конкурсные работы. Например, конкурс, который объявляла НАСА в 2015 году, был связан именно с марсианской станцией для колонистов.

– Вам этот опыт пригодился?

— Я рассматривала эти работы, читала их описание, анализировала, выявляла плюсы и минусы. Затем я выбрала место строительства своей станции на Марсе.

– А где именно?

— Около марсианского северного полюса.

– Почему именно там?

— Потому, что там минимум космического излучения.

– Место выбрали. Что дальше?

— Разработала объёмно-планировочное решение станции, конструкцию купола-оболочки.

– Поясните, что такое купол-оболочка?

— Это защитный купол, где будут располагаться переходные шлюзы и лифт, на котором можно спуститься в станцию, расположенную на глубине сорок метров.

– Почему именно такая глубина?

— Она необходима, чтобы защитить обитателей станции от космического излучения. Впрочем, точных исследований, на какую именно глубину необходимо погрузить станцию, пока нет. Но проникающий компонент космического излучения, мюоны, могут достигать двадцати метров глубины в земных условиях, но здесь они отелюняются магнитным полем Земли. А для марсианских я заложила двойной запас безопасности.

– Оболочка будет сделана из каких‑то особых материалов?

— Она будет сделана из нескольких материалов. Основной, который будет поддерживать форму – кевлар. Это армидная ткань – очень прочное волокно.

– На Земле его где применяют?

— Чаще всего для изготовления бронежилетов.

– Получится такой большой бронежилет для землян, которые окажутся на Марсе?

— Можно и так сказать. Но этого мало. Также там будут утеплители, огнезащитный слой, слой из карбонизированного углеродного волокна, тоже достаточно прочный. Предусмотрено напыление из фторполимеров – для защиты от излучения, а ещё для защиты остальных тканей и слоёв оболочки от очень низких температур. И в конструкции жилого модуля, возможно, тоже будет такой же состав.

– А если говорить об опыте, который вы изучали – какие материалы предлагают американцы для создания такого купола?

— На конкурсе НАСА победила работа, в которой представлен купол, сделанный изо льда. Они считают, что лёд может быть хорошей защитой от ультрафиолетового излучения. И поскольку там всегда холодно, он никогда не растает. К тому же материал местный, марсианский…

– А пространство вашего купола будет как‑то освоено в практических целях?

— Купол – это переходная точка. У него главная функция – защита входа в станцию. Но свободное место можно будет использовать для хранения какого‑либо оборудования. Правда, купол не такой уж и большой – 16 метров в диаметре, а в высоту – восемь. Оболочка купола чёрная, чтобы нагревалась. У купола есть четыре входных шлюза – заходим сначала в один, потом – во второй – и в лифт. Но они разделены – если вдруг возникнет какая‑то непредвиденная ситуация, можно эвакуироваться через другой.

– А сколько человек может одновременно проживать на вашей станции?

— Сама станция рассчитана на трёх-четырёх человек. Две спальни, по два человека в каждой, тренажёрный зал, санузел, место для хранения информации, кухня, столовая, лаборатория, мастерская, а также небольшая комната для уединения, потому что людям тяжело долгое время находиться вместе в закрытом пространстве. Есть оранжерея. Она будет служить и для питания, и для насыщения модуля кислородом. Здесь продуман запасной выход на случай аварии или невозможности выйти через главный выход, ну а впоследствии это место можно использовать для создания связи с новыми жилыми модулями.

– Вы сказали, что изучали историю создания таких модулей, а что это за история?

— Она началась с Циолковского, с его идей эфирных поселений. А в 60‑е годы наши учёные разрабатывали проекты лунных городов. Зарубежные учёные тоже не дремали.

– Сейчас Марсом занимаются в основном американцы. Как вы считаете, мы можем составить им конкуренцию?

— Думаю, да. Хотя в плане архитектуры они более продвинуты, чем мы. НАСА привлекает большое количество архитекторов. Но у нас мощное ракетостроение. Сейчас очень много ведётся разных интересных разработок – к примеру, уже в 2018 году планируется испытать первый 3‑D принтер в космосе, который разработан в России. Также ведутся работы по созданию ядерного двигателя, чтобы уменьшить время полёта для достижения Марса. Так что мы тоже не стоим на месте и по возможности вносим свой вклад в освоение Марса. А это государственная задача.

Анна КАЛИНИЧЕНКО