В январе 2015 года исполнилось 100 лет, как у мыса Куйский в Белом море была выловлена вместе с навагой бутылка, в которой оказалась прощальная записка участников полярной экспедиции Георгия Брусилова на шхуне «Св. Анна».
Впервые этот факт стал известен из публикации в «Правде Севера» 15 сентября 2012 года «Как море доставило прощальный привет». Журналистам рассказала об этом Надежда Бородина, лектор Русского географического общества из Санкт-Петербурга. Исследуя материалы экспедиции, она открыла новые, ранее неизвестные факты и пришла к выводу, что 19 февраля 1913 года бутылка была брошена в полынью Ледовитого океана доктором экспедиции Ерминией Жданко.
Невероятная находка у Куйского мыса не оставила равнодушным и автора этих строк. 31 октября того же 2012 года в «Правде Севера» появилась моя статья «Прощальный привет» стоит увековечить». В ней предлагалось установить на вершине Куйского мыса обелиск или простейший памятный знак со словами из прощальной записки бутылочной почты: «Мой последний привет из полосы вечных льдов. Брусилов. 19 февраля 1913 года».
«Такого не может быть»
Все публикации и предложения я попросил обсудить на заседании ученого совета Архангельского центра Русского географического общества, которое состоялось 23 ноября. Вопросов у участников заседания не возникло. Некоторые в категорической форме заявили: мол, не может быть, чтобы бутылка из высоких широт оказалась у Куйского мыса в Белом море. Решение ученого совета было весьма лаконичным: «Сообщение Половникова С.Я. принять к сведению».
В кулуарах некоторые ссылались на то, что цели экспедиции были коммерческими и малонаучными. А один из действительных членов РГО сочувственно говорил: «Вы уж извините и не обижайтесь, такого не может быть. А если разбираться по течениям в Арктике, то там такие сложности...» – и махнул рукой. А мне подумалось: «Такие-то сложности и создают ситуации, когда невероятное через некоторое время становится очевидным. Надо понимать, что в изучении течений в Северном Ледовитом океане последняя точка не поставлена».
«Совершенно сохранилась записка...»
По моей просьбе Надежда Бородина выслала в адрес Архангельского центра РГО ряд архивных материалов. В их числе были фрагмент картограммы ледового дрейфа шхуны «Св. Анна» и рапорт поручика Карягина, в котором он докладывал о находке и о том, что по его совету «содержание записки было первой отходящей почтой сообщено волостным правлением Господину Архангельскому Губернатору».
А в рапорте начальнику охраны водного района Архангельского порта 15 февраля 1915 года поручик писал: «Доношу Вашему Высокоблагородию, что 2-го сего февраля во время командировки моей для исследования льда в Белом море, я в Патракеевском Волостном правлении видел бутылку со вложенной в нее запиской, найденную одним из крестьян этой волости во время рыбного промысла у мыса Куйского в первых числах января этого года. Бутылка из-под лимонада с круглым дном (какия можно встретить только на пароходах), она была плотно закупорена, так, что совершенно сохранилась записка, написанная чернилами на полулисте обыкновенной почтовой бумаги.
Содержание записки следующее: «В надежде больше не видать России мы с честью расстаемся с жизнью. Команда.
Мой последний привет из полосы вечных льдов. Брусилов. 19 февраля 1913 года».
Есть другие примеры
Содержание присланных архивных материалов было доведено до членов ученого совета Архангельского центра РГО. Однако, несмотря на рапорт поручика Карягина, в обществе по-прежнему не верят, что брусиловская бутылка совершила уникальный дрейф с высоких широт во внутреннее Белое море. Но думается, что архивный документ дает Архангельскому центру РГО право признать мыс Куйский в Архангельской арктической зоне замечательной географической точкой, связанной с историей полярной экспедиции Г.Л. Брусилова.
Что касается сомнений в финальной части двухлетнего дрейфа бутылки с запиской, то, учитывая направления морских течений, ветра, приливов и отливов, можно предполагать разные варианты. Аналог такой же бутылочной почты известен по исследованию морских течений Владимиром Русановым в водах Шпицбергена, где он применял бутылкипоплавки.
Известны факты находок этих бутылок у наших и норвежских берегов с 1912 по 1916 год. В истории Белого моря подобные факты не единичны. Пример тому – публикация Александра Обоимова «У самого Белого моря» в газете «Правда Севера» за 19 ноября 2014 года. В очерке рассказано о гибели во время ураганного шторма в Баренцевом море промыслового бота «Каганович» рыбколхоза «Освобождение». Погиб весь экипаж – 14 рыбаков из поморских деревень Майда и Койда. Трагедия случилась 1 декабря 1945 года на траверзе реки Восточная Лица (Кольский полуостров). А спустя семь лет Белое море выбросило на койденский берег около родной деревни бортовую доску с надписью «Каганович».
Об этой печальной истории в 50-е годы прошлого века знали на всех берегах Белого моря... Койдяне чтят и помнят всех, кого взяло море. О том свидетельствуют обетные и памятные поморские кресты, установленные на морском берегу.
Накануне 70-летия Архангельского центра РГО, которое отмечали в декабре 2014 года, автор этих строк направил руководству областного общества предложение вернуться к вопросу о полярной экспедиции Брусилова в связи с получением архивных документов. Там же повторены предложения признать мыс Куйский замечательной географической точкой в Архангельской арктической зоне и установить на его вершине памятный знак. А в очередном рейсе плавучего университета – повторить русановский метод отправки бутылок-поплавков для изучения морских течений.
